Предмет сравнительно-правового метода познания

Вначале общее сравнительное правовое исследование сложилось в рамках теории права в качестве самостоятельной подотрасли знания о правовых явлениях. В частности, сравнивались различные правовые системы стран на карте мира — это так называемая теория правовых систем. Ныне эта подотрасль знаний с помощью сравнительно-правового метода достигла такого этапа зрелости, когда смогла отпочковаться в самостоятельную отрасль знаний, уточнить предмет изучения.

Сегодня можно говорить о том, что в основном завершено оформление сравнительного правоведения как относительно самостоятельной науки. Ее состав определился:

· метод науки;

· предмет науки — основания и объекты сравнения;

· методология (включая принципы) науки;

· система науки — соответствующая ступень внутренней организации, ее структурные элементы;

· способность взаимодействия с отдельными отраслями науки, то есть с системами такой же ступени организации;

· функции науки;

· научная терминология и категории науки – понятийный аппарат;

· библиография;

· история науки – этапы возникновения, развития и современного функционирования;

· социальное назначение.

Однако предстоит еще утверждение этой науки как относительно самостоятельной. Она нуждается в определении своего места в отечественной юриспруденции. Этого требуют как научные (педагогические) соображения, так и практические потребности.

Непременное условие признания сравнительного правоведения – наличие специфического подхода (метода) к предмету исследования. В рамках сравнительного подхода к правовой карте мира формируется предмет сравнительного правоведения. Предмет науки в свою очередь определяет методы исследования и способ их применения к данной науке, т. е. те самые методы, которые в совокупности и составляют подход науки к объекту. По мере роста наших знаний об объекте меняются и представления о том, что понимать под предметом определенной науки (в данном случае – сравнительного правоведения).

Предмет общего сравнительного правоведения (теории правовых систем) – общие и специфические закономерности возникновения, развития и функционирования правовых систем мира в их сравнительном познании на макро- и микроуровнях. Макросравнительное познание может начинаться как минимум с двух правовых систем. Оно предусматривает сравнительный анализ общей структуры правовых систем (исторические корни, методологические основы, составные элементы, механизм унификации правовых систем и гармонизации законодательства и др.). Микросравнение – это сравнительный анализ особенностей отдельных норм, институтов материального и процессуального права, законодательной техники, методов толкования законодательных актов, методики подготовки судебных решений и др. в разных правовых системах. Отсюда следует, что предмет сравнительного правоведения как самостоятельной науки включает в себя и процесс сравнения отдельных нормативно-правовых актов, отраслей права или институтов, и охватывает правовые системы в целом. Сравнение предполагает творческую деятельность, в ходе которой соответствующие элементы сравниваемых правовых систем сопоставляются для того, чтобы определить имеющиеся между ними сходства и различия.

Таким образом, метод сравнительно-правовой сформировал собственный предмет сравнительного правоведения. К числу его элементов относятся:

· методологические проблемы сравнения в праве («теория сравнительно-правового метода»);

· сопоставительное изучение основных правовых систем современности (при этом весьма велико значение вопроса о классификации этих систем);

· традиционное «сравнительное законодательство», т. е. сравнение нормативных источников по конкретным правовым проблемам, преимущественно на уровне и в рамках отраслей права;

· так называемое функциональное сравнение и некоторые другие социологически ориентированные виды сравнительно-правовых исследований;

· историко-сравнительное изучение права.

Приведенный перечень проблем, составляющий предмет современного сравнительного правоведения, метод сравнительно-правового познания, не является исчерпывающим, он может быть дополнен и расширен, отдельные проблемы могут ныть сформулированы несколько иначе. Вряд ли нуждается в особой аргументации необходимость разрабатывать, например, такие проблемы, как сравнительное исследование правового статуса личности.

Итак, сравнительно-правовой метод включает приемы сопоставления и противопоставления правовых норм, систем права, правовых институтов, правовых систем и даже правовых семей. Различают макросравнение – сравнение правовых систем и цивилизаций и микросравнение – сравнение элементов правовых систем (право, правовая идеология, правоотношения

и т. д.). Этот метод позволяет выявить особенности правовых культур различных обществ и народов, источников права, законодательства, как в современный период, так и в различные исторические эпохи и т. п. Широкое использование сравнительно-правового метода является основой для появления новой отрасли знания сравнительного правоведения (компаративистики).

В частности, сравнительно-правовой метод специального научного познания успешно применяется в сравнительном правоведении или компаративистике. Сравнительное правоведение представляет собой раздел общей теории государства и права, занимающийся изучением различных правовых феноменов, преимущественно «правовых систем» или «правовых семей» различных стран на карте мира.

Необходимость и важность типологии разнообразных и разноплановых правовых систем вызывается вполне насущными факторами и причинами, особенно в настоящий момент, когда происходит интенсивное взаимодействие правовых культур и традиций в процессе глобализации. Но и не только.

Во-первых, сугубо научными, познавательными и «образовательными» причинами, ибо глубокое и разностороннее познание правовой картины мира в цивилизационном аспекте требует не только ее общего рассмотрения, но и изучения ее по отдельным частям, вбирающим в себя сходные правовые системы. Только глубокое и всестороннее изучение последних, а затем – в их взаимосвязи и взаимодействии друг с другом, позволяют дать четкую, адекватно отражающую реальную действительность правовую картину мира. Во-вторых, это обуславливается сугубо практическими целями – унификацией действующего законодательства и совершенствованием национальных правовых систем. А, в-третьих, изучение различных правовых систем было бы невозможно фактически по дефициту времени без типологии как метода обобщения масштабного правового материала. Результаты такой деятельности избавляют правотворцев и исследователей, занимающихся проблемами унификации, от необходимости предварительного анализа и выявления тех правовых систем, более или менее «склонных» к взаимному сближению друг с другом, к глубокой унификации или лишь к внешней гармонизации отдельных сторон.

Однако в отечественной юриспруденции больше «типизируют» законодательство или системы права, но не правовые системы в их цивилизационном понимании. Это обусловлено многими причинами как объективного, так и субъективного свойства (научно-доктринального, правоприменительного и др.). Недостаток традиционного подхода к правовым системам и семьям видится в известном упрощении вопроса. Все сводится в основном к перечислению известных, ранее установленных правовых общностей без строго системного обоснования их элементной структуры, без опоры на определенную мировоззренческую основу их выделения. Поэтому представляется возможным и необходимым внести в исследование этого вопроса новый момент, основанный на признании концепции важнейших движущих факторов и явлений развития правовых систем.

В качестве основных критериев типологии правовых систем в единые правовые общности используют не только «технико-юридические», но также «уровень и генезис правовой культуры», «правовой менталитет», «исторические и правовые традиции», «правовые ценности», сложившихся на протяжении жизни правовых систем, «санкционированные и несанкционированные правовые обычаи», «стиль юридического мышления и судопроизводства».

Однако эти критерии имеют смысл только при цивилизационном рассмотрении правовых общностей, что накладывает на исследователя более разносторонние требования. Критерии могут сочетаться в определенных комбинациях. В настоящее время, как правило, используются критерии классификации правовых систем, опирающиеся главным образом на этногеографические, технико-юридические и религиозно-этические признаки права. В зависимости от избранных критериев группировки, как правило, различают различные группы правовых семей, образующих правовые традиции.

В силу исторических причин в каждой этнической системе действуют свои правовые обычаи, ценности и традиции, законодательство, правовые органы и учреждения, сформировавшиеся на основе глубоких ментальных стереотипов и общей культуре. Это правовое различие и специфичность народов и обществ позволяет говорить об их самобытности и своеобразии, о том, что каждое из них образует свою правовую систему, традицию и цивилизацию как совокупность различных проявлений права (правовой способ бытия народа, объекты окружающего мира и правовые связи). Однако наряду с особенностями, отличиями, в этих правовых системах можно заметить и общие моменты, черты сходства, которые позволяют их группировать в однородные правовые общности-массивы.

В современном мире различают такие правовые массивы, как национальные правовые системы, правовые семьи и правовые цивилизации. Национальная правовая система – элемент того или иного конкретного общества и отражает его социально-экономические, политические, культурные особенности. По отношению к группам правовых систем и правовым семьям национальные правовые системы выступают в качестве явления особенного, единичного. В настоящий период в мире насчитывается около двухсот национальных правовых систем. Совокупность национальных правовых систем, обладающих доминирующими сходными чертами, правоведы объединяют в отдельные группы – правовые семьи и цивилизации.

Итак, на наш взгляд, можно выделить несколько критериев объединения, типизации правовых систем различных обществ:

· Общность происхождения или генезиса. Правовые системы связаны между собой родовыми корнями, имеют общие правовые и государственные начала образования, как правило, это этнически близкие по происхождению народы, берущие начало из одной расовой группы, впоследствии выработавшие схожие правовые традиции, ценности и нормы общественного регулирования и устройства.

· Общность мировоззрения, духовности и нравственности. Единство правовых систем и культур проистекает из их первичного идеологического или идейного багажа, который вырабатывался у народов на протяжении их жизни. Именно знания и нравственность как факторы цивилизации сформировали соответствующий характер и стереотип социальной жизнедеятельности близких по происхождению народов, создавших правовые системы. В основу были положены общие предания, сказания, мифы, идеи, принципы и нормы, которые, способствовали эволюционно-близкому развитию правовых культур и традиций.

· Географическое и геополитическое значение. Правовые системы возникают как общественно-территориальные организации в определенном географическом месте, ландшафте и при определенных природно-климатических и иных условиях. Единство или близость территориальных пространств, границ влияет на особенности жизнедеятельности народов и обществ, взаимодействия их культур и традиций.

· Общность источников, форм закрепления и выражения права. Имеется в виду способ внешней объективации и материализации норм права в правовых системах. Однородность источников права говорит об общих представлениях и методах активизации правовых возможностей и средств регуляции. Другими словами, нормы права и правовые институты, возникающие на их основе, фиксируются тем или иным образом на различных материальных носителях в целях удобства и применяемости (в законах, правовых прецедентах, памятниках культуры и традиции, в правовом сознании и менталитете, решениях правовых органов и т. д.).

· Структурно-элементное единство. Правовые системы народов, входящих в одну правовую семью или традицию, обладают сходством структурного и институционального (инфраструктурного) построения, а также нормативно-регулятивной системы. Это видно на макроуровне, на уровне наличия и специфики тех или иных правовых учреждений и институтов власти, а также на микроуровне – строения системы права и системы законодательства, всего нормативно-правового массива.

· Общность принципов и норм правового регулирования. В одних правовых системах это идеи всеобщей свободы, формального равенства, демократии, гуманизма и взаимной ответственности, в других – идеалы религии, ее ценностей и постулатов, в третьих – это идеалы нравственности и культуры, духовности и природы и т. д.

· Единство языка, терминологии, правовых категорий и понятий, а также техники изложения и систематизации норм права. Родственные в правовом отношении народы и общества обычно используют тождественные или сходные по своему этимологическому и иному значению слова, категории и понятия, что объясняется единством их мировоззрения, так как язык — это знаково-вербальная система общения. Именно по этой причине законодатели и правоприменители, входящие в одну правовую семью, при разработке и использовании правовых норм применяют одинаковые правовые термины и конструкции, способы построения материала, его гармонизации и систематизации.

На основе вышеназванных критериев выделяют следующие основные правовые семьи современности: англо-саксонскую правовую семью (семью общего права); романо-германскую (континентальную) правовую семью; семью социалистического права; мусульманскую правовую семью; африканскую правовую семью.

Социалистическая правовая семья в недалеком прошлом составляла третью по распространенности в мире правовую семью. К ней принадлежали правовые системы СССР, а также стран, составляющих социалистический лагерь в Европе, Азии и Латинской Америке. При значительном внешнем сходстве с континентальным правом данная правовая семья имела существенные особенности, во многом обусловленные ее явно выраженным классовым характером. Она сформировалась на основе марксистско-ленинской теории о новом типе права и была тесно связана с государственной политикой, служа орудием государственной власти. Произошедший распад СССР и последовавшие за ним изменения во всех сферах общественной жизни повлекли за собой отказ от использования ряда принципов социалистического права и реформу правовой системы России. В настоящее время эта реформа продолжается, и в научных кругах обсуждаются несколько ее вариантов. Одним из них является «возвращение» национальной правовой системы в лоно континентального права, ее сближение с романо-германской семьей как наиболее родственной.

Существует устойчивое мнение, что отечественная правовая система развивается с некоторых пор в рамках западной традиции права, а сама российская цивилизация – наряду с западноевропейской – есть сыновняя по отношению к греко-римской.

Однако при всей формальной схожести и одноименности, в России эти структуры глубоко самостоятельны и часто даже диаметральны по своему смыслу тем социальным целям и мотивам, которые в них вкладываются в странах романо-германской правовой традиции. Даже в настоящий момент, как отметил известный американский правовед Кр. Осакве, российское право далеко не готово для членства в романо-германской правовой семье, и в первую очередь, по признаку правовой идеологии, которая еще пока полностью не очищена от элементов правовой идеологии социалистического права. «Современное российское право продолжает придерживаться позитивистской теории права, отрицающий несанкционированный обычай как источник права; налоговая политика современного российского права продолжает оставаться карательной в отношении частной собственности; современное российское право до сих пор не ослабляет жесткий принцип государственной власти на землю и ее недра».

Можно согласиться с тем, что «вхождение» отечественной правовой системы в романо-германскую правовую семью произошло в петровское время чисто политически, но отнюдь же не духовно и не культурно-исторически. С тех пор русское право проделало длительную и весьма сложную эволюцию и существует сейчас в виде квазироманской системы, так и не восприняв ее исконного культурного духа, религиозно-этических традиций и даже – политической идеологии. Русский правовой тип – это самостоятельная альтернатива романо-германской и англо-саксонской правовым культурам. Он характеризуется особым духовным смыслом похожих по «технике» юридических средств. Между тем, если быть более правдивым, то культурно-религиозное «вхождение» славянской правовой традиции и российской правовой системы произошло раньше, во времена во многом насильственного насаждения греко-римского христианства.

Таким образом, именно цивилизационный подход более всего применим в типологии правовых систем, так как несоответствие формационной оценки развития государства и права, «натянутость» в анализе, чрезмерное давление субъективного, западнического, а затем и советского теоретизирования на область фактических данных, рост которых привел к дальнейшему противоречию между собственно историческими исследованиями и его теоретико-методологическими основами, собственно и породило необходимость разработки этно-цивилизационного взгляда как разновидности цивилизационного подхода.

Понятие системы. Типы и классы систем. Самоорганизующиеся системы. Синергетика. Системный анализ и системный подход в юридической науке. Структурализм и постструктурализм в юридической науке. Синергетика в юриспруденции

Системный метод представляет собой изучение всех явлений, а также отдельных со-явлений с позиции их существования как целостных систем, состоящих из взаимодействующих элементов. В юридической науке, чаще всего государство рассматривается в виде совокупности таких составных частей, как народ, власть и территория, а право — как система права, состоящая из сфер, отраслей, институтов и норм права.

С системным методом тесно связан структурно-функциональный метод, который заключается в познании функций государства и права, их составных элементов (функции государства, функции права, функции юридической ответственности и т. д.).

В этом методе научного познания важным понятием является общефилософская категория «система», охватывающая собой такую целостность, которая становится неким самостоятельным явлением, организмом. Необходимо отметить, что само понятие «система» может иметь различные значения в тех или иных науках. Термин «система», впервые введенный в научный оборот представителем биологии (Л. фон Берталанфи) означал целостность взаимосвязанных элементов. В социологии, политологии, экономике и других социальных науках термин «система» отождествляется с целостным единством однородных явлений и той ролью (функцией), которую выполняет тот или иной элемент по поддержанию целостности и устойчивости системы, частью которой он является. В частности, под политической системой подразумевают — совокупность различных политических институтов, социально-политических общностей, форм взаимодействия и взаимоотношений между ними.

Системный метод исследования позволяет реконструировать категориальную лестницу научных проблем с универсальных позиций, имеющих не только первостепенную важность, но и определить параметры такой универсальности и схематичности, выводя науку на перспективные горизонты стратегического мышления. Возникающая на этой базе теория правовой системы создает познавательный комплекс с более мощными (всеохватывающими) исследовательскими возможностями, позволяющими выйти за рамки сложившихся «узконормативных» стереотипов мышления.

Многие ученые называли теорию систем (системный метод) дерзкой теоретической идеей, основополагающим научным открытием, ключевым фактором в научном исследовании, открывшим путь к новым взглядам и принципам.

Так, советские философы — исследователи теории систем И. В. Блауберг, В. Н. Сагатовский, Э. Г. Юдин и др., приложившие немало усилий в разработке системного метода, стали выделять три класса существующих в действительности совокупностей объектов: неорганизованные совокупности (иногда ее называют «суммативное целое»), неорганичные (или просто организованные) системы и органичные системы. Органичную систему

И. В. Блауберг и Э. Г. Юдин определяли как «саморазвивающееся целое, которое в процессе своего развития проходит последовательные этапы усложнения и дифференциации».

В результате уже в XIX и ХХ вв. в специальной научной литературе по философии, а в последующем и по социальным наукам — философии права, общей теории права и социологии права стал активно применяться термин «система», позволяющий объяснить явление с позиции элементного взаимодействия. Системный метод познания правовой действительности в своем истинном научном значении относится не к общенаучным, а к философским методам познания. Собственно говоря, об этом говорили сами разработчики системного метода, философы в отечественной науке

И. В. Блауберг, Б. Г. Юдин, В. Н. Садовский, В. Н. Сагатовский, а также современные теоретики-правоведы, которым не чужды философские проблемы и системный метод познания: С. С. Алексеев, Н. И. Карташов, В. Н. Синюков, В. Н. Протасов и др.

Обществоведы представляют любые социальные системы как совокупность упорядоченных социальных связей между субъектами — это основная формула, ставшая аксиомой в современной общественной науке. Основными участниками или элементами такой любой социальной системы являются люди и их коллективные образования, что, к сожалению, игнорируется правоведами, рассматривающими правовую систему. Неслучайно, любая социальная система связана с субъектом, его активной социальной ролью и деятельностью, что обеспечивается соответствующими институтами общества и власти.

В социологии в последний период считается, что все многообразие элементов, из которых складывается общество как целостная система, сводится к трем группам: во-первых, к человеческим индивидам и их общностям, объединениям, организациям, во-вторых, к информации, в-третьих, к веществу, вещам и энергии. При этом необходимо помнить, что вещи включаются в общество только посредством людей, их деятельности и отношений друг с другом. Между вещами, точно так же как и между людьми, существуют определенного рода отношения, включая, как отмечает

Э. Дюркгейм, «солидарность вещей», или «вещную солидарность», которая прямо связывает вещи с личностью, но не личности между собой. Отсюда любая общественная подсистема состоит из простейших, далее неделимых элементов — субъектов, объектов (предметов) и организационных связей человеческой деятельности. Как справедливо отмечает В. Г. Афанасьев: «... человек это не просто элемент системы, но и ее творец, ее главная движущая сила, ее начало, середина и конец. Нет, не было, не может быть социальной системы без человека, его разума, его целей, его активности. А учитывая то обстоятельство, что любая социальная система — это результат деятельности не одного человека, а множества людей, то центральным элементом любой социальной системы является все общество или какая-то его активная часть, которая ее создает».

В настоящий период методологическое значение системного подхода в современной науке и практике не только не утратило своего значения, но и приобрело новый импульс, что связано с разработкой таких подходов, как кибернетический, синергетический, коммуникативный, деятельностный и др. В последнее время эти методы стали потихоньку применяться в юридических науках, что открыло новые грани правовой действительности. По мнению

В. Н. Протасова, проблема разработки системного метода, не нашедшего пока своего достойного научного применения в юриспруденции, приобретает то необходимое «научное» звучание, при котором он не может быть сведен к роли хотя и общенаучного, но рядового метода: «Загадка системного подхода и его теоретическая и практическая «экспансия» во многом объясняется тем, что он является отражением и инструментом тех изменений, которые происходят в самом процессе восприятия людьми окружающего мира. Системный подход выступает здесь как средство формирования целостного мировоззрения, в котором человек чувствует неразрывную связь со всем окружающим его миром. Видимо, наука приближается к тому витку своего развития, который аналогичен состоянию знания в античное время, когда существовала целостная, нерасчлененная совокупность знаний о мире, но более высок по уровню, отвечает новому планетарному мышлению». Этот факт подтверждается тем обстоятельством, что современное научное сознание стоит на пороге нового миропонимания. Фундаментальные открытия в генетике, физике, информатике, медицине, биологии, психологии, истории, археологии, космических исследованиях и электронике свидетельствуют о выработке новой парадигмы бытия, которая должна суммировать и обобщить эти достижения в целостную мировоззренческую картину.

Итак, система (греч. systema – составленное из частей, соединенное) – категория, обозначающая объект, организованный в качестве целостности, где энергия связей между элементами системы превышает энергию их связей с элементами других систем и задающая онтологическое ядро системного подхода. Семантическое поле такого понятия системы включает термины «связь», «элемент», «целое», «единство», а также «структура» – схема связей между элементами. В теоретическом плане система определяется как минимум исходя из четырех свойств:

· целостность, состоящая из элементов;

· наличие функциональных связей в системе;

· определенная организация элементов, формирующих структуру;

· существование интегративных качеств у системы в целом, которыми не обладают никакие отдельно взятые ее элементы.

Категория «система» относится к числу всеобщих категорий, т. е. она применима к характеристике любых предметов и явлений, всех объектов. Определить объект как систему – значит выделить то отношение, в котором он выступает как система. Как система объект выступает лишь относительно цели, которую он способен реализовать, достигнуть, и объективный реальности, формирующей соответствующие условия. В юридической литературе справедливо замечено, что системный подход применяется, когда «по цели» как основному системообразующему фактору через функцию необходимо прийти к знанию структуры и состава системы.

В современных условиях накоплен большой материал, позволяющий обозначить принципы системной организации.

С позиции системного метода (теории систем) анализ каждого элемента является важным, но недостаточным; система не рассматривается как комплексная целостность составляющих ее элементов. Для проявления сущности любого правового явления (правовой системы) необходимо показать его принципы, место и роль в общей системе (реальности), проанализировав взаимосвязь с другими элементами системы, акцентировать внимание на анализе интегративных свойств системы, изучение прямых и обратных связей.

Это положение как раз подчеркивает то обстоятельство, что объект как система должен рассматриваться не как «вещь в себе», а как элемент метасистемы, тогда-то и становятся важны его системные качества, обусловленные и организованные внешними обстоятельствами и условиями. Именно такой взгляд даст конкретные содержательные результаты исследования. Другими словами, правовую систему надо познавать не только с точки зрения ее элементного состава, структуры и функций, но в особенности, с точки зрения ее обусловленности другими системами (метасистемами), т. е. условиями социальной и природной действительности.

Приняв системный метод в качестве отправного, уместно воспользоваться предлагаемой парадигмой системности. При этом хотелось бы воспроизвести только те общефилософские постулаты системного подхода в интерпретации специалиста В. Н. Сагатовского.

Первая посылка: возникающая, создаваемая или осознаваемая система (правовая система) выделяется из окружающей среды, т. е. из социальной и природной реальности и моделируется по элементам. Если мы хотим понять правовую систему как органическую целостность и специфическое относительно автономное образование, а «системный подход» как специфический метод анализа к ней, надо показать отношение правовой системы к среде, как конституирующее (отличающее систему от среды), так и генетическое (выделяющее систему из среды). Для этого необходимо уточнить некоторые базовые категории.

Система – это конечное множество явлений, объективно выделенное из среды в соответствии с каким-то основанием выделения, или объект, функционирование которого, необходимое и достаточное для достижения стоящей перед ним цели, обеспечивается совокупностью составляющих его элементов, находящихся в целесообразных отношениях друг с другом. Среда – все то, что не входит в систему, бесконечность или окружающая реальность. Любая система, целостное явление, характеризуется наличием элементов, «растворенных» в социальной и природной действительности

(т. е. это качественная характеристика), при которой все ее элементы взаимосвязаны между собой особым способом.

Элемент — внутренняя системонаполняющая исходная единица, функциональная часть системы, собственное строение которой не рассматривается, а учитываются лишь ее свойства, необходимые для построения и функционирования системы.

Состав — полная совокупность (комплекс) элементов системы, взятая вне ее структуры, т. е. просто набор элементов без иерархических связей.

Структура — отношение между элементами в системе, необходимые и достаточные для того, чтобы система достигла цели.

Функции — способы достижения цели, основанные на целесообразных свойствах системы.

Цель — это тот результат, который должна достигнуть система на основе своего функционирования. Целью может быть определенное состояние системы или предполагаемый результат (продукт) ее функционирования.

Принцип — это способ связи между элементами системы или начальная информационная основа ее функционирования в достижении поставленной цели.

Вторая посылка: для того, чтобы произошло выделение системы из среды, последняя должна содержать в себе:

· образно, тень, под которую из остальной среды «вырезается» система);

· системонаполняющие факторы (компоненты среды, преобразующиеся в компоненты системы);

· системообусловливающие факторы (условия деятельности системы). Используя данный тезис, обозначим каждый из видов этих факторов применительно к действительности.

Таким образом, применяя систематику данного философско-теоретического подхода можно не только определить сопутствующие факторы существования того или иного явления, но и определить его структуру, основные элементы и функциональную направленность.