Культура и цивилизация. Известно, что понятия «культура» и «цивилизация»[58] восходят к латинским терминам: первое обозначало «искусственное» в противоположность «естественному»

Известно, что понятия «культура» и «цивилизация»[58] восходят к латинским терминам: первое обозначало «искусственное» в противоположность «естественному», «натуральному» — «натуре», значение второго — «городское» в противоположность «деревенскому», «необразованному», «грубому» — «варварскому». Слово «цивилизация» в конечном счете восходит к латинскому civis - гражданство, городское население, граждане, община и civilis - достойный гражданина, подобающий гражданину, учтивый, приветливый, вежливый.

Возникновение понятия «цивилизация» (близкое термину «культура») традиционно относимо к XVIII в. Как самостоятельные оба понятия формируются на идеях Просвещения: понятие культуры — в Германии, понятие цивилизации — во Франции.

Различение содержания этих понятий стало необходимым в ХIХ в., когда его проблематизировал реальный процесс развития западного мира — стремительно изменявшие повседневную жизнь людей развитие материального производства с лежавшим в его основе научным познанием природы, столь же радикальные изменения в экономике, разрушившие традиционную для феодального общества разнесенность духовного и материального по «верхним» и «нижним» его сословным слоям, преобразования самого быта людей в связи с появлением железных дорог, электричества, телефона и радио, фотографии и кинематографии — и т. д.

Только в ХХ в. эти понятия были противопоставлены друг другу О. Шпенглером и онтологически, и аксиологически, а широчайшая популярность «Заката Европы»[59] и его влияние на философско-культурологическую мысль, сохраняющееся по сей день.

Такой подход предполагает прежде всего признание разномасштабности культуры и цивилизации в истории человечества: ибо если культура сопровождает всю историю его существования, поскольку она вывела его из звериного состояния — творение творило своего творца, то цивилизация характеризует только несколько последних тысячелетий истории, после выхода людей из первобытного состояния, да и в эти эпохи охватывает не все формы социокультурного бытия, оно не стало цивилизованным у народов, поныне сохраняющих дикарский и варварский способы существования (кровную месть, суд шариата, запрет на образование женщины, обязательное ношение ею паранджи, а мужчиной бороды, наконец, терроризм религиозных фанатиков и по отношению к иноверцам, как у ваххабитов и талибов, и по отношению к самим себе, как в недавнем российском прошлом у скопцов и самосжигавших себя раскольников).

Схема «дикость – варварство – цивилизация», предложенная А.Фергюсоном, и развитая Л.Морганом и Ф.Энгельсом отнюдь не устарела.

Историки по-разному определят «маркирующие» признаки цивилизации. Но ни у Моргана, ни у Энгельса нет строгой систематизации признаков цивилизации, эта систематизация впервые была сделана в середине XX в., когда известный английский археолог и историк культуры Гордон Чайлд (1892-1957)[60]в 1950 году предложил ограничиться при определении цивилизации десятью признаками. Речь шла прежде всего о признаках, хорошо известных по работам Моргана и Энгельса. Но некоторые, с учетом новых достижений исторической науки, были развиты и дополнены. В число признаков цивилизации вошли:

ü города,

ü монументальные общественные строения,

ü налоги или дань,

ü интенсивная экономика, в том числе торговля,

ü выделение ремесленников-специалистов,

ü письменность и зачатки науки,

ü развитое искусство,

ü привилегированные классы и государство.

Цивилизация находится не вне культуры, а внутри нее, и что, следовательно, отношения цивилизации и культуры двуплановы:

Ø цивилизация является уровнем развития культуры, который в ХXI в. остается, при всех имманентных ему противоречиях, высшим, хотя в будущем будет, несомненно, превзойден более развитым ее состоянием (некоей постцивилизацией или суперцивилизацией);

Ø в структурном рассмотрении цивилизация является тем слоем культуры, в котором сосредоточены все способы организации нового исторического состояния бытия социума.

Итак, цивилизация реально предстает как система достижений, адекватная производящей форме хозяйствования, или, точнее: цивилизация – это определенный способ общественного бытия, складывающийся на базе крупномасштабных форм производящего хозяйствования.

Вопрос о соотношении культуры и цивилизации весьма проблематичен. С одной стороны, нелепо исключать из содержательного состава цивилизации такие духовные явления, как наука, образование, средства коммуникации, с другой — столь же неосновательно закрывать глаза на то, что духовное не существует в культуре вне его материальных носителей, не говоря уже о значении материального начала в искусстве. Исходить следует из того, какую роль материализация играет в духовной деятельности людей, а духовная активность — в материальной практике. А определить эти меры их взаимодействия можно только при последовательно проводимом историческом подходе к выявлению взаимоотношений обеих субстанций, ибо оно не было постоянным.

Цивилизация предстает функциональным подразделом культуры. Если культура – это система смыслов человеческого бытия (идеальных и материальных), то цивилизация – часть этой системы, которая связана с предметным ресурсом этой системы (т.е. культуры). В отличие от культуры в цивилизации отсутствуют духовные приоритеты. Более того, материальная сфера в цивилизационных процессах стоит на первом плане. Именно поэтому достижения цивилизации часто используются или даже создаются во вред человеку, в то время как феномены и процессы культуры в принципе не могут быть вредными для человека ни в каком плане.

Цивилизация, имевшая в основе своей развитие интеллекта на всех уровнях культуры и одухотворение инстинктивно-физиологической мотивации поведения людей, социального и сексуального, привела к вытеснению интеллекта из культуры и к активизации унаследованных человеком от его звериных предков физиологических реакций.

Первый значительный «рывок» в развитии цивилизационных механизмов был сделан, как известно, античным полисом, который и стал впоследствии, начиная с эпохи Возрождения, отправным пунктом формирования западной цивилизации. Данное соотношение сил культуры и ее цивилизационного слоя можно обозначить формулой «цивилизация в культуре».

История последних столетий показывает, что решающее значение имеют уже не непрекращавшиеся в жизни человечества войны и революции — традиционные средства разрешения экономических и идеологических противоречий, политических и религиозных конфликтов, а единый для социальных и конфессиональных антагонистов уровень науки и ее воплощений в технике, технологии, средствах массовой коммуникации. Трагические события нашего времени, связанные с человеческой агрессивностью и технологическими промахами подтверждают ту истину, что решающую роль в судьбах человечества начинают играть не ценностный потенциал культуры, не политические идеалы и религиозные верования, и тем более не кажущаяся сейчас до смешного наивной надежда, что «вера спасет мир» или что «красота спасет мир», а уже сделанные и еще предстоящие открытия науки и их технические воплощения — т. е. инструменты цивилизации. Разумеется, весь ценностный потенциал культуры продолжает влиять и на работу ученых, и на характер промышленного производства и военной техники, тем самым реализуя свои возможности как имманентных цивилизации регуляторов ее саморазвития, однако возможности эти уже не те, что в Средние века, — потому эту историческую ситуацию можно обозначить формулой «культура в цивилизации».

Таблица

Историческая динамика соотношения культуры и цивилизации

В XIX веке во Франции родилась и распространилась по всему миру «бульварная литература» — литература завсегдатаев парижских бульваров, т. е. капиталистического «демоса»[61], но XX век довел раскол культуры до уровня институционализированной автономности двух сфер духовного производства. Дело в том, что именно в это время капитализм поднял материальное производство и потребление на уровень, который буржуазная социология зафиксировала в неизвестных до того понятиях «массовое общество» или «общество потребления». Такое общество требовало организовать массовое производство не только материальных продуктов, но и квази-духовных, и соединявших эта качества воедино квази-художественных предметов. Подобная продукция приобретала небывалые масштабы, устойчивость и разнообразие, с одной стороны, потому, что ее создание опиралось на неизвестные прошлым фазам развития буржуазной цивилизации мощные «масс-медиа» — высококачественную полиграфию, обеспечившую широчайшее развитие и сильное психологическое воздействие периодической печати и рекламы, радио, кинематограф и быстро завоевавшие господствующее положение в массовой культуре телевидение, фоно- и видеотехнику; с другой стороны, значение массовой культуры объясняется тем, что она слилась с молодежной субкультурой, став и самовыражением новых поколений, — чрезвычайно широкого и активного в нетрадиционном обществе социального слоя.

Для истории культуры суть проблемы не в самом ее раздвоении на «массовую» и «элитарную», а в их взаимоотношениях

Однако социальным явлением драматического значения такое раздвоение культуры могло стать только тогда, когда технический прогресс предоставил массовой культуре средства, оттеснившие литературу на обочину, а в центр поп-арта выдвинувший новые типы зрелищ — эстрадных, кинематографических, телевизионных, рекламных, способных воздействовать на массы людей эмоционально, а не интеллектуально, поэтому обращенных не к левому полушарию и в одиночестве воспринимаемому словесному тексту, а к объединенным на стадионах или в колоссальных концертных залах массам молодых людей, жаждущих эмоционального возбуждения, которое наиболее действенно при соединении зримых и как можно громче звучащих образов; к тому же здесь актуализируются самые чувствительные физиологические ощущения — сексуальные и агрессивные чувства, на возбуждение которых направлены три главных жанра теле-, кинопродукции — эротические фильмы, охотно переходящие грань между эротикой и порнографией, триллеры с непрерывными драками и перестрелками бандитов с полицией и возбуждающие ужас смеси фантастики и мистики.

Продукция такого рода приобретала небывалые размах, устойчивость и разнообразие — с одной стороны, потому, что ее создание опиралось на неизвестные прошлым фазам развития буржуазной цивилизации мощные «масс-медиа» — высококачественную полиграфию, обеспечившую широчайшее развитие и сильное психологическое воздейст­вие периодической печати и рекламы, и в особенности радио, кинематограф и быстро завоевавшие господствующее поло­жение в массовой культуре телевидение, фоно- и видеотехни­ку; с другой стороны, значение массовой культуры объясняется тем, что она слилась с молодежной субкультурой, став и самовыражением новых поколений, образовывавших чрез­вычайно широкий и активный в нетрадиционном обществе социальный слой, и средством его целенаправленной психо­логической и идеологической обработки в интересах укреп­ления буржуазного общества, его образа жизни, образа мысли и образа чувствования.

Французский социолог Жан Бодрийяр писал: «Очевидно, что проблема потребления культуры не связана ни с собственно культурным содержанием, ни с «культурной публикой» (и с ложной проблемой «вульгаризации» искусства и культуры, жертвами которой одновременно являются практики «аристократической» культуры и чемпионы массовой культуры). Существенным является не то, что только несколько тысяч или миллионы участвуют в этом деле, а то, что культура, как автомобиль года, как природа зеленых пространств, осуждена быть только эфемерным знаком, потому что произведена, обдуманно или нет, в том ритме, который сегодня является универсальным ритмом производства, — в ритме цикла и повторной обработки. Культура больше не создается для длительного существования. Она сохраняется, конечно, как универсальная инстанция, как идеальный эталон, и тем более, чем более она утрачивает свою смысловую субстанцию (так же как природа никогда так не прославлялась, как с момента ее повсеместного разрушения), но в своей действительности, в своем способе производства она подчиняется тому же зову «актуальности», что и материальные блага»[62].

Вместе с тем должна быть особо оговорена одна существенная особенность данного исторического состояния отношений культуры и цивилизации: речь идет о хорошо известном, но обычно поверхностно характеризуемом, явлении — о раздвоении культуры на пике научно-технического прогресса на «элитарную» («креативную») и «массовую» («консьюмерную»). Характерно, что сама общепринятая терминология говорит о данном явлении как о состоянии культуры, а не цивилизации — ибо мы имеем здесь дело с парадоксальным влиянием цивилизации на покоренную ею культуру!

Вопросы и задания для самоконтроля

1. В чем состоит обыденный и научный смыслы понятия «культура»?
2. Каковы закономерности культурогенеза в истории человечества?
3. Каково место культуры в системе бытия?
4. Как связаны человеческая деятельность и культура?
5. Строение мира культуры.
6. Каковы характерные особенности материальной культуры?
7. В чем особенность духовной культуры?
8. Какое место занимает художественная культура в системе культуры?
9. Каковы исторические закономерности взаимодействия культуры и общества?
10. Каковы взаимоотношения культуры и цивилизации?

Лекция десятая. ПРОБЛЕМА ЧЕЛОВЕКА. ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ