МАТЕРИАЛЬНАЯ И ДУХОВНАЯ КУЛЬТУРЫ, ИХ ВЗАИМОСВЯЗЬ

С появлением человека в ходе развития жизни на Земле образовавшееся у животных и отличившее их от растений расслоение физическое/психическое оказалось удвоенным новой дихотомией материальное/духовное. Значение этого фактора в человеческой жизни было таким мощным, что уже было осознано первобытным человеком в анимистических представлениях о «духах», населяющих мир и определяющих судьбы человека. Отсюда произрастает религиозно-мистическое сознание, в котором духовность самого человека была отделена от него и обожествлена им как отчужденных дух, сотворивший его, управляющий им при жизни и приобщающий к себе после смерти. Тысячелетиями отслаивалось духовное производство от материального, а в последствии стало широко распространено расчленение культуры на материальную и духовную. Правда, деление это не раз вызывало возражение философов, основанные на утверждении неразрывности материального и духовного во всех действиях человека. Качественные различия материальной и духовной культуры не в том, что материальное вещественно, а духовное эфемерно, что одно обладает физической массой, а другое лишено пространственных признаков. Суть в том, что материальность есть способ самостоятельного существования и функция как природных, так и рукотворных предметов, отделенных от своих создателей. Тот или иной способ материализации духа – физическо-телесный, вещественно-технический и социально-организационный – нужен, чтобы духовность сохранилась, выйдя за пределы породившей его психики человека, дабы стать всеобщим достоянием человечества.

Первая сфера материальной деятельности – именно обычная физическая культура. Она охватывает спортивные, медицинские и игровые воздействия на человеческое тело, которые изменили его естественные, природные параметры, придав ему новые, искусственные. По сути никто из нас не знает, каково его подлинное, натуральное физическое бытие, ибо с раннего детства его исходные данные подвержены трансформации (труд, игры, занятия спортом). То же можно сказать и о домашних животных, тела которых отличаются от диких.

Вторая сфера материальной культуры – техническая деятельность, направленная на создание вещей «второй природы», преобразование экологической ниши, которую человечество выгородило себе в природе. Предметами материальной культуры стали орудия труда, машины, бытовая утварь, оружие, медицинские инструменты т.д. Материальная вещь стала носителем духовного смысла, ибо ее форма, не изображая человека, создает образ человека определенной эпохи, культуры, национальной принадлежности, социального состояния, душевного склада. Например, образы высокой гражданственности или гедонистического мировосприятия в зданиях стиля классицизма или рококо. По выражению Виктора Гюго, архитектура стала каменной книгой, по которой читаем историю человечества.

Третья область материальной культуры – социально-организационная деятельность людей, создающих учреждения, институты, предприятия. Их самостоятельное существование позволяет даже властвовать над создавшими их людьми, превращая их в исполнителей, рабов, что нашло яркое выражение в произведениях Гоголя, Кафки. Эти социальные организации опредмечивают экономические, правовые, нравственные отношения, научную, просветительную, художественную, спортивную деятельность – все сферы жизни цивилизованного общества, все области культуры.

Тремя формами духовной предметности являются знание, ценности, проект.

Выработка знание, обладание знаниями, хранение и переработка знаний – одно из великих изобретений культуры, отсутствующее у животных. Уровень культуры каждого человека и всего человечества на каждой ступени онтогенеза и филогенеза определяются в значительной степени характерными для него объемом и глубиной знания. На протяжении всей истории культуры обыденное сознание включает вместе со знаниями и ценностные ориентации, определяющие выбор цели человеческих действий и отношение к самому знанию, истине: знание может представлять высшую ценность для субъекта, социальной группы, типа культуры или не иметь таковой. Достаточно сравнить религиозную и атеистическую культуры, значение знания в кругах учены и политиков. Само ценностное сознание становится предметом познания далеко не всегда и не в полной мере: для этого нужны высокий уровень рефлексивности, способность и потребность самоанализа, а эта способность, как и связанные с ней самооценка и самообщение, доступны не каждому человека, да и в истории человечества сформировались сравнительно поздно. Об этом говорит и позднее появление в истории философии аксиологии, которая осознала и теоретически исследовала качественное отличие ценностного отношения от познавательного. Важно иметь ввиду, что ценностные ориентации обыденного сознания, как и его познавательный потенциал имеют два вектора – на оценку объекта внешнего мира и других людей и на оценку человеком самого себя как субъекта. Способность оценивать мир объектов формируется и реализуется в практической связи с ними человека, что касается оценки других людей и себя, то они складываются в непосредственном общении человека с человеком и с «искусственными людьми» – образами искусства. Ценности – это не предметы или вещи, пусть даже духовного содержания, Ценности – это вещи и явления нашего бытия, которые несут для нас определенный смысл, значимость для нашей жизни. Когда мы выбираем ту или иную вещь, отдавая предпочтение добротной или дешевой вещи, книге или одежде, путешествиям или недвижимости, мы совершаем ценностный выбор, а не просто ориентируемся в мире вещей.

Необходимость в прообразах, творимых человеком предметов, сказалась на первых же шагах истории человечества, выходившего за пределы биологических форм жизнедеятельности. Она обусловила структуру практического сознания, в котором формировались не только знания и ценности, но и «модели потребностного будущего», ибо каждое действие, совершавшееся не инстинктивно, не импульсивно, а целенаправленно, должно было осуществляться на основе предваряющего его проекта – от изготовления рубила до построения охотничьего загона, жилья, святилища. Проект и способ достижения цели, превращаясь из естественного, биологического, в искусственный, культурный, формировали мастерство индивида. В обыденном сознании создание целевых прообразов и деятельных программ, остаются и будут оставаться необходимыми человеку, постольку, поскольку его действия не инстинктивны, автоматичны, но осознанно целенаправленны и свободно регулируемы. Диалектика рациональности и спонтанности, планового и творческого обновления проекта – закон нормальной человеческой деятельности, отличающей ее от автоматизма, инстинктивного поведения животных и работы машины, а, с другой стороны, от поведения личности с нарушенной психикой, утратившей способность рационального, планово-проектного опосредования своей деятельности.