Согласованность в установках

Некоторые установки функционируют совместно. Например, люди, выступающие за программу Акции поддержки [В США Акция поддержки (affirmative action) — это активное благоприятствование найму на работу тех, с кем общество (согласно взглядам представителей данного течения) поступает несправедливо, — в первую очередь представителей расовых меньшинств и женщин, а также преимущественному приему их в учебные заведения (Merriam-Webster's Collegiate Dictionary). — Прим. пер.], часто выступают также за ограничение права владения оружием, против смертной казни и за право на аборт. Внешне эти разные установки не вытекают друг из друга логически. И все же, зная, что человек следует одной установке, часто можно достаточно точно угадать остальные, и в этом есть своего рода логика. Все эти установки более или менее вытекают из некоторого общего набора ценностей, которые мы называем «либеральными».

Аналогичную логику можно проследить среди «консервативных» установок. Многие люди, выступающие против Акции поддержки и против закона о контроле над оружием, в качестве основания своей точки зрения указывают на свою веру в ценность человеческой свободы. Даже те, кто расходится с ними во мнениях, способны понять их логику. Но многие свободолюбивые индивиды считают также, что женщина принадлежит дому, что за употребление марихуаны следует жестче наказывать и что гомосексуальное поведение следует запретить законом. Здесь уже трудно заметить логику, и тем не менее эти установки странным образом также предсказуемы.

Короче говоря, установкам людей часто присуща своего рода внутренняя логика, хотя обычно она отличается от строгой формальной логики. Это особая психологика, и именно ее социальные психологи назвали когнитивным консонансом. Основная посылка теорий когнитивного консонанса состоит в том, что мы все стремимся быть последовательными в своих убеждениях, установках и поведении и что непоследовательность действует на нас как возбудитель, или стимул, мотивирующий нас на их изменение, пока они не примут если не логически стройный, то хотя бы согласованный вид. За истекшие годы представители этого направления накопили большое количество данных в пользу этого основного положения (Abelson et al., 1968).

Но большинство исследований консонанса было проведено со студентами колледжа в лабораторных условиях. Психологи и политологи, анализирующие общественное мнение вне лаборатории социальной психологии, разделились в своих взглядах на идеологическую согласованность общественного мнения по социальным и политическим вопросам (Kinder & Sears, 1985). Один из тех, кто считает, что публика идеологически невинна, сказал:

«Как интеллектуалы и как изучающие политику, мы склонны и в силу своего образования, и в силу своей чувствительности принимать политические идеи всерьез... Тем самым мы склонны забыть, что большинство людей принимают их не так серьезно, как мы, и что они мало уделяют внимания тем или иным вопросам, редко беспокоятся о согласованности своих мнений и тратят мало времени или не тратят его вовсе на раздумья о ценностях, исходных предпосылках и подтекстах, отличающих одну политическую ориентацию от другой» (McClosky, цит. по: Abelson, 1968).

За последние десятилетия накопилось немало примеров такой непоследовательности. Например, в национальном обследовании, которое предприняли в 70-х годах New York Times и C-B-S News, большинство американцев ответили, что они не одобряют «большинства финансируемых правительством программ социального обеспечения». При этом более 80% сказали, что они поддерживают: правительственную «программу финансовой помощи детям, выросшим в малообеспеченных семьях с одним недостающим родителем» (Помощь семьям с несамостоятельными детьми — основная программа социального обеспечения); правительственную программу «помощи бедным людям в покупке продуктов для своей семьи по сниженным ценам» (суть федеральной программы продуктовых талонов); правительственную программу «оплаты медицинского ухода для бедных» (программа Медпомощи). Эти основные программы социальной помощи имеют примерно одинаково сильную поддержку среди всех людей — бедных и богатых, либералов и консерваторов, демократов и республиканцев. И несмотря на недавние попытки протолкнуть реформу системы социального обеспечения, люди все-таки, скорее, выступают против общей концепции социальной помощи, чем против конкретных программ. (Кроме того, правительственные субсидии, приносящие выгоду средним слоям — Медпомощь, субсидированные займы на учебу в колледже, налоговые скидки для выплаты процентов по ипотечным кредитам, — публика редко относит к категории социальной поддержки.)

<Рис. Установки человека не обязательно согласуются между собой. Большинство людей выражают резкое недовольство по поводу подоходных налогов, но в то же время положительно отзываются о правительственных учреждениях, оказывающих им поддержку.>

В более раннем национальном обследовании, специально посвященном этой непоследовательности, было обнаружено аналогичное противоречие между идеологическим консерватизмом и фактическим либерализмом установок в отношении социального обеспечения. Каждый четвертый американец был консерватором в отношении общей концепции социального обеспечения, но одновременно был либералом в отношении конкретных программ социальной помощи (Free & Cantril, 1967).

Несмотря на эти результаты, следует с осторожностью относиться к обвинению кого-либо в непоследовательности. Установки другого человека могут просто не согласовываться с нашими собственными идеологическими взглядами. Например, выступление против смертной казни обычно характерно для либеральной позиции, а выступление за запрещение абортов обычно связывают с позицией консерваторов. И все же оно логически согласуется со взглядами человека, который, будучи против любого отнятия жизни, протестует и против смертной казни, и против абортов (таких взглядов, например, придерживается обычно католическое духовенство). Другим примером являются представители движения за свободу личности, которые выступают против любого вмешательства правительства в жизнь человека. Они занимают консервативную позицию в экономике, выступая за то, чтобы экономика регулировалась свободным рынком, а не правительством, а также против того, чтобы правительство силой навязывало законы гражданского права, и против программ Акции поддержки. Но одновременно они являются либералами в личных социальных вопросах, считая, например, что правительство не должно рассматривать употребление марихуаны как криминал или интересоваться частной сексуальной жизнью людей. Для представителей движения за свободу личности и консервативная, и либеральная позиции являются непоследовательными.

Тем не менее данные показывают, что убеждения и установки большинства граждан не принадлежат какой-либо из общих идеологий; непоследовательность, или даже противоречивость, чаще преобладает над согласованностью. Это заставило одного психолога предположить, что многие наши установки напоминают скопления молекул мнений. Каждая молекула состоит из (а) убеждения, (б) склонности и (в) чувства социальной поддержки данного мнения. Другими словами, каждая молекула мнения состоит из факта, чувствования и сторонников (Abelson, 1968): «Это действительно факт, что когда у моего дяди Чарли болела спина, ему помог хиропрактик [факт]» [Хиропрактика — альтернативная система лечения, полагающая, что болезни в человеческом организме возникают из-за ненормального функционирования нервов, особенно спинного мозга; основана в 1895 году торговцем из Айовы Д. Д. Палмером. — Прим. пер.]; «Знаете, мне кажется, что над хиропрактиками зря насмехались [чувство]»; и «Я не стыжусь сказать, что есть много людей, которые думают так же, как и я [сторонники]». Или: «На самом деле американцы не хотят универсального страхования здоровья» [сторонники]; «И я тоже не хочу этого [чувство]»; «Это приведет к тому, что медицина станет общественной [факт]».

Молекулы мнения выполняют важные социальные функции. Во-первых, они играют роль разговорных единиц, позволяя нам высказываться в соответствии с темой, которая всплывает в разговоре. Они придают также рациональный вид нашему безотчетному согласию с друзьями и соседями по поводу тех или иных социальных вопросов. Но самое важное — что они служат признаками идентификации нас с основными социальными группами, подкрепляя наше чувство принадлежности к тому или иному социальному слою. Поэтому факт и чувствование — менее важные компоненты молекулы мнения, чем сторонники.