Социальные нормы и общественные ценности

Доминирующая роль мужчины в семье и обществе. Многие ученые, занимающиеся проблемами американской семьи, убеждены в том, что восприятие обществом мужчин в качестве главы семьи является одной из главных причин применения насилия против жен. В наши дни демократические воззрения распространены как никогда ранее, и все большее число мужчин заявляет, что женщина должна быть равноправным участником процесса принятия семейных решений. Даже если это и соответствует действительности, то, как отмечают Страус и Джеллес, «многие, если не большинство» мужей в душе убеждены, что последнее слово в принятии семейных решений всегда должно оставаться за ними просто потому, что они являются мужчинами. Если супруги не могут прийти к согласию в споре, то мужчина полагает, что для него будет оправданным применение силы в качестве доказательства своей власти в доме — таким образом он обеспечивает за собой право на решающее слово. Один женатый мужчина, с которым беседовали Страус и Джеллес, — говорящий, по всей видимости, от лица многих своих собратьев, — при упоминании случая нанесения им побоев своей жене заявил интервьюерам следующее: «Зато с тех пор у нас нет никаких проблем!» (Straus & Gelles, 1990, p. 514).

Авторы, подчеркивающие, что ожидания общества, несомненно, способствуют росту случаев избиения жен, изначально ошибочно принимают тезис о жестокости не отдельных людей, а общества в целом. Они утверждают, что грубое отношение к женщинам во многом обусловлено существованием патриархальной системы, управление которой основывается на принципе главенства мужчины над женщиной. Как сказали об этом Э. и Р. Добаш: «Проблема заключается в подчиненности женщин, а ее решение — в борьбе против этого явления» (Dobash & Dobash, 1979, приводится в: Straus & Gelles, 1990, p. 385).

Во многом подобные выводы подтверждают и результаты проведенного в 1975 году Общенационального исследования, согласно которым большинство подвергшихся насилию женщин играли у себя дома настолько незначительную роль, что практически не имели влияния на принятие решений в своей семье. Жестокое обращение с женщинами наблюдалось в 11% супружеских пар, в которых муж явно занимал главенствующее положение, и только в 3% семей, где оба супруга обладали примерно одинаковыми правами.

Подчиненность женщины и верховенство мужчины.Мужчина проявляет особую склонность к занятию доминирующего положения в семье в тех случаях, когда женщина сильно зависит от него как экономически (поскольку он обеспечивает основные поступления в семейный бюджет), так и психологически (так как в случае распада брака, по ее мнению, она пострадает больше мужа). Результаты Общенационального исследования 1975 года показали, что акты насилия против жен наиболее часто имели место там, где присутствовали оба типа зависимости.

Интересно отметить, что степень взаимосвязи между подчиненностью женщины и жестоким обращением с ней изменяется в соответствии с изменениями природы ее зависимости от мужчины и степени жестокости насилия. Чем выше психологическая зависимость жены от мужа, тем выше вероятность того, что она станет объектом «умеренного» насилия (толчков или легких ударов). Лишь около 5% психологически более независимых женщин подверглись подобному обращению, в то время как у наиболее зависимых в этом плане женщин данный показатель составил 14%. Экономическая же зависимость, напротив, связана с гораздо более жестокими проявлениями насилия. Доля женщин, обеспечивавших деньгами себя и свою семью и тем не менее подвергавшихся жестоким побоям, составила около 4%, в то время как доля избиваемых женщин, находящихся в полной финансовой зависимости от мужей, равнялась примерно 7%. В отношении обоих видов зависимости исследователи пришли к выводу о том что: «жены, находящиеся в сильной зависимости от мужей, в меньшей мере способны ослабить жестокость насилия или вовсе положить ему конец по сравнению с теми женщинами, в чьих семьях материальные и психологические взаимоотношения супругов оказываются более сбалансированными» (см.: Kalmuss & Strauss в: Straus & Gelles, 1990).

Является ли свидетельство о браке свидетельством на право жестокого обращения с женой? В начале 70-х годов Джеллес и Страус предложили новую трактовку темы общественных норм поведения. Они высказали предположение, что для мужчины «свидетельство о браке является одновременно и разрешением на жестокое обращение с женой». Исследуя гражданский кодекс средних веков, социологи выяснили, что он давал мужьям «право подвергать телесным наказаниям заблудших жен».

Хотя подобное «право» никогда не признавалось в Соединенных Штатах на законодательном уровне, Джеллес и Страус установили, что в период от средневековья и до XIX века лежащий в его основе принцип пусть в разной мере, но постоянно присутствовал в народной культуре¹.

________________

¹ Это замечание более полно рассматривается в Straus et al. (1980).

Однако я хотел бы знать, является ли это предполагаемое «свидетельство на право применения насилия» действительно важным фактором жестокого обращения с женами. Если подобный социальный феномен играет такую важную роль в применении насилия внутри семьи, то от женатых мужчин можно ожидать более агрессивного поведения в отношениях с женами, чем от фактически холостых мужчин в отношениях с их сожительницами. Неженатые мужчины в таких парах теоретически с меньшей вероятностью по сравнению с женатыми должны верить в наличие у них права бить своих непослушных жен. Однако, проведя в 1985 году второе ОИПНС и сравнив показатели уровня применения насилия для зарегистрированных и незарегистрированных пар, Страус и его помощники выяснили, что поведение последних отличалось большей конфликтностью и агрессивностью. Невыясненным остался лишь вопрос, осуществлялось ли насилие только мужчиной либо только женщиной или имело обоюдный характер. Кроме того, следует отметить, что полученные результаты относились к случаям как умеренного, так и грубого насилия в семьях лишь так называемых «синих» и «белых» воротничков.

По моей оценке, немногое говорит в поддержку идеи о «свидетельстве на право применения насилия». Многие исследователи выдвигают предположения, что муж и жена способны лучше понимать желания друг друга, чем просто совместно проживающие мужчина и женщина. Они считают, что супруги более склонны к мыслям «пойти на компромиссы или жертвы ради сохранения прочности семейных уз»². Брачное свидетельство, по-видимому, в большей мере создает предпосылки для достижения внутрисемейного компромисса, чем для применения насилия с целью «поставить жену на место».

______________

² См. главу, написанную Стетсом и Страусом в: Straus & Gelles (1990, p. 242).

Ожидания проявления родительской власти и жестокое обращение с детьми. Взгляды общества на то, кто должен главенствовать в семье, несомненно, способствуют росту случаев жестокого обращения с детьми. Общество очень долго считало, что дети должны находиться в подчинении у родителей и иметь весьма ограниченные права. В прошлые века отцы и матери могли осуществлять почти неограниченный контроль за действиями своих отпрысков. Так как большинство наших предков были уверены в том, что молодежь склонна к беспорядочной жизни и нуждается в строгом руководстве («недостаточное наказание розгами портит ребенка»), то они всегда были готовы наказать своих детей, если считали их поведение предосудительным.

Ученые заметили, что родители часто обращались не лучшим образом с подрастающим поколением вплоть до самого последнего времени. Ллойд Демаус (Lloyd DeMause), известный исследователь проблем детства, заметил: «Собранные мной свидетельства о дисциплинарных методах воздействия на детей привели меня к убеждению в том, что большинство людей, родившихся до начала XVIII века, считались бы в наши дни "детьми, подвергавшимися насилию со стороны взрослых"». Другой специалист не только согласился с ним, но и заявил, что, по его мнению, жестокое обращение с детьми широко практиковалось по крайней мере до XIX века. «Формы наказания, считавшиеся обычными и даже благотворными в викторианскую и елизаветинскую эпоху,— утверждает он,— в наши дни считались бы проявлением насилия»¹.

_________________

¹ Первое высказывание, принадлежащее Ллойду Демаусу (Lloyd DeMayse), взято из: Kadushin & Martin (1981), p. 1, а второе, принадлежащее Милдреду Арнольду (Mildred Arnold),— из: Kadushin & Martin (1981), p. 5.

Хотя сегодняшние законы наделили детей гораздо большими правами и существенно ограничили власть родителей, общество по-прежнему позволяет отцам и матерям в определенных границах применять к своим детям меры физического воздействия. Согласно результатам опроса Харриса (Harris Poll), проведенного в конце 1988 года, 86% американцев одобрительно отозвались о применении телесных наказаний дома. Школьные учителя, в основной своей массе, также не возражают против такого «воспитательного» средства. Согласно данным Альфреда Кадушина и Джудит Мартин (Alfred Kaduchin & Judith Martin), две трети учителей начальных школ, опрошенных в 1972 году Национальной ассоциацией образования (НАО), положительно отнеслись к использованию телесных наказаний в школе, а половина всех учителей, участвовавших в последнем опросе Гэллапа, также высказалась за предоставление им права наказывать таким образом непослушных учеников².

__________________

² Результаты исследования, выполненного НАО, приведены в: Kadushin & Martin (1981), p. 7. Результаты опросов Харриса и Гэллапа любезно предоставлены мне профессором Кадушиным при личной встрече. Более 80% всех респондентов Общенационального исследования проблем насилия в семье, проведенного в 1975 г. Страусом и его помощниками (Straus et al., 1981), сочли вполне нормальным шлепнуть 12-летнего ребенка, при этом чуть более четверти из них заявили, что подобная мера допустима и в отношении супруга или супруги.

Благодаря широко распространенному мнению о том, что физическое наказание является необходимым — и эффективным — средством контролирования детского поведения, многие родители прибегают к нему хотя бы однажды в жизни в тех ситуациях, когда, по их убеждению, ребенок нарушил правила, установленные взрослыми. Как отмечают Кадушин и Мартин, агрессия родителей обычно носит умеренный характер, но иногда может принимать жестокие формы. В табл. 8-1 показано, что не далее как в 1985 году, согласно результатам второго ОИПНС, более 2% американских детей в возрасте от 15 до 17 лет получали от родителей такие серьезные удары, которые позволяли считать их подвергшимися насилию. Этот показатель возрастает до 11%, когда мы добавляем к нему ситуации, в которых родители били своих детей каким-либо предметом, например половником. В результате агрессивных действий родителей избиению подвергается такое количество детей, что по крайней мере в одном правительственном исследовании, посвященном жестокому обращению с несовершеннолетними членами семьи, определение физического насилия пришлось ограничить лишь теми случаями, в которых «травма или повреждение были настолько серьезными, что проявляли свои последствия минимум в течение 48 часов»¹.

________________

¹ См.: отчет Управления здравоохранения и социальной помощи № 81-30326, октябрь 1981 г.

На мой взгляд, в подобных ситуациях родители очень редко верят, что нанесение физических повреждений детям оправдано тем, что они оказали открытое неповиновение или совершили плохой поступок. Специальное исследование случаев жестокого обращения с детьми, проведенное Кадушиным и Мартин (результаты которого сотрудники службы защиты прав ребенка штата Висконсин сообщили властям), позволило установить, что большинство детей, ставших объектом жестокого обращения со стороны родителей, предварительно совершили предосудительные поступки. Более того, почти в 21% всех инцидентов несовершеннолетние сами вели себя агрессивно до того, как их начинали бить родители. Другие сведения, собранные этими специалистами, дают еще больше информации о подобной линии поведения. Так, когда исследователи стали более подробно опрашивать мужчин и женщин, признавших факт своего жестокого обращения с детьми, оказалось, что свыше 60% родителей были убеждены в оправданности использованных мер физического воздействия. С точки зрения этих взрослых, дети оказали им открытое неповиновение. Поэтому как родители они сделали только то, что следовало сделать. Очевидно, что в этом случае они защищали свой авторитет теми способами, которые допускались принятыми в их среде общественными нормами².

__________________

² См. раздел «Намерения родителей в случаях применения насилия» в: Kadushin & Martin (1981), p. 188-199. См. также повторный анализ данных интервью, взятых Кадушиным и Мартин, в Dietrich, Berkowitz, Kadushin & McGloin (1990).

Внутренний смысл этих результатов представляется весьма интересным. Так как многие американцы считают наказание непослушных детей нормальным явлением, то они не рассматривают себя в качестве лиц, совершающих насилие, в тот момент, когда бьют ребенка, нарушающего родительские запреты. Большинство из них даже не воспринимают в качестве насилия те жестокие наказания, которые применяли к ним в детстве их собственные родители. «Насилие», по мнению таких людей, противозаконно, однако оправданные шлепки и подзатыльники представляют собой нормальное явление. Хотя вполне очевидно, что плохое обращение должно перейти определенные границы, чтобы рассматриваться в качестве насилия, я буду следовать определению Мюррея Страуса, трактующего это понятие как действия, вызывающие физическое повреждение или же способные его вызвать.

Постарайтесь понять меня правильно. Я вовсе не защищаю людей, бьющих своих несовершеннолетних детей, и не утверждаю, что их агрессивные действия являются оправданными. Я также убежден в том, что проблема жестокого обращения с детьми не ограничивается одними лишь вопросами следования принятым в обществе нормам поведения. Многие склонные к насилию родители агрессивно ведут себя и по отношению к своему супругу или супруге, а некоторые готовы проявить свою жестокость и вне дома¹. В дальнейшем я смогу рассказать о качествах склонных к проявлению насилия родителей более подробно.

_________________

¹ Вольфе (Wolfe) опубликовал полезный обзор работ, подтверждающих эту точку зрения.

Различия в возможностях проявления власти. Однако другая теория, объясняющая насилие в семье с точки зрения существующих общественных норм, утверждает, что агрессия порождается главным образом различием в возможностях проявления власти. Один член семьи, например муж или отец, имеет возможность заставлять остальных домочадцев выполнять свою волю вследствие наличия у него большей физической силы или существования в обществе определенных норм поведения. Его жена и дети не имеют экономических, социальных, психологических или физических возможностей, чтобы оказать ему реальное сопротивление. Это различие в возможностях проявления власти, вероятно, и позволяет доминирующей в семье личности третировать более слабых домочадцев, не выполняющих его желаний.

Жестокое обращение с детьми как форма злоупотребления властью. Проблему жестокого обращения с детьми удобно рассматривать с точки зрения реализации возможностей проявления власти. Согласно результатам ОИПНС, выполненного в 1975 году, родители проявляют все меньше склонности к жестокому обращению со своими детьми по мере их взросления, вероятно потому, что относительное превосходство взрослых в использовании своих возможностей со временем становится все меньше и меньше. Кроме того, результаты других исследований указывают на то, что мальчики чаще девочек становятся жертвами грубого обращения родителей в доподростковом возрасте, зато среди тинэйджеров картина меняется на прямо противоположную. По-видимому, как утверждает социолог Милдред Пагелоу (Mildred Pagelow): «Родительская власть уменьшается по мере роста физической силы мальчиков, однако по-прежнему остается относительно высокой для девочек. Похоже, что некоторые родители, чаще жестоко обращающиеся с сыновьями, будут направлять свою агрессию на ранее не привлекавших их внимание дочерей, так как мальчики становятся настолько большими, что оказываются способными дать сдачи» (Pagelow, 1984, р. 76).

Избиение жен. Пагелоу и другие специалисты также убеждены в том, что разница в возможностях проявить свою власть у супругов во многом позволяет объяснить случаи насилия в семье, направленного против женщин. Они ссылаются на статистические данные, показывающие наличие связи между доминирующим положением мужчины и случаями избиения жен, в качестве свидетельства тяжелых последствий различия властных полномочий супругов. Согласно Пагелоу:

«Эти и другие результаты противоречат представлениям людей, убежденных в том, что женщина избивается чаще всего там, где наблюдается жесткая конкуренция за главенствующее положение в доме между мужем и женой.... Напротив, результаты Страуса и его последователей демонстрируют, что чем меньшими возможностями обладает жена, тем с большей вероятностью муж станет злоупотреблять своей властью; и наоборот, чем больше будет равноправия в отношениях супругов, тем менее вероятно применение насилия со стороны одного из них» (Pagelow, 1984, р. 77).