A c/Y, 7 A C/Y, 8 a c/Y, 42 a C/Y.

Всего получается 15 (7 + 8) рекомбинаций из сотни, то есть 15%. Поэтому ген А можно поместить на хромосомной карте в 15 единицах от гена С. Однако три гена могут располагаться в последовательности Н С А, и в таком случае расстояние между A и H будет равно 25 (10 + 15) единицам, либо они могут располагаться в последовательности А Н С, и в таком случае А и H будут находиться всего в 5 (15 — 10) единицах друг от друга. Для уточнения положения третьего гена следует учесть данные скрещиваний по генам А и Н.

Легче всего определять положение генов, сцепленных с полом, потому что расположение аллелей как минимум одной из Х-хромосом женщины можно определить по Х-хромосоме ее отца, а генотип Х-хромосомы ее сыновей также определяется непосредственно. Построить карту аутосомных хромосом труднее. В наше время созданы превосходные карты для некоторых лабораторных и культурных растений и животных (рис. 8.1), но определить точный генотип человека или хотя бы расположение аллелей (сопряжение или отталкивание) нелегко.

Карты сцепления хромосом человека оказали бы неоценимую помощь генетическому консультанту. Например, одной аутосомной доминантной мутацией Ht вызывается наследственное заболевание — хорея Гентингтона. Для этого заболевания характерно ослабление со временем функционирования нервной системы, особенно после среднего возраста. Если человек болен хореей Гентингтона, то вероятность передать своему ребенку аллель Ht составляет 50%. Можно ли уменьшить вероятность?

Предположим, что существует другой ген с двумя аллелями А и а, расположенный в 5 единицах от Ht, и что определить аллели у каждого человека легко. Допустим, у больного отца будущего ребенка Генотип A Ht/a ht, а у нормальной матери генотип ht a/ht а

Рис. 8.1. Генетическая карта плодовой мушки Drosophila melanogaster

. На основании этих данных можно уточнить вероятность передачи дефектного гена. Ребенок, гомозиготный по а, с вероятностью в 95% не будет иметь Ht, потому что Ht у больного родителя связан с А и может отделиться лишь в 5% случаев. Точно так же и для ребенка с аллелем А существует вероятность 95%, что он унаследует Ht. Конечно, родителям было бы полезно узнать, переносят ли они еще не проявивший себя аллель Ht и с какой вероятностью передадут его своим детям.

Но здесь мы опять подходим к неизбежному вопросу, какую ценность имеет знание, что человек переносит ген, способный вызвать умственную отсталость у его детей или даже послужить причиной их ранней смерти. Многие предпочли бы не знать этого и в свободном обществе они имеют полное на то право. (Право на незнание стали рассматривать в недавнее время, в связи с развитием современной науки.) Однако некоторые люди были бы этому рады; такое знание избавило бы их от пугающей неопределенности и помогло бы оценить шансы завести здоровое потомство. Кроме того, медицина постоянно развивается, и появляются новые методы лечения наследственных нарушений, которые могут проявиться в более позднем возрасте, так что со временем ценность знания, что человек является переносчиком того или иного аллеля, будет только повышаться.

Аллель, который мы обозначили как а, мог быть либо геном с определенной функцией, выражаемой фенотипически, либо участком нейтральной вариации ДНК, таким, как полиморфизм длины рестрикционных фрагментов (см. далее). В обоих случаях фрагменты ДНК помогают определить наличие дефектного аллеля, но нейтральные участки встречаются чаще и потому они, как правило, более полезны.