Наука как составная часть НТР

В эпоху научно-технической революции наука превратилась в такую сферу человеческой деятельности, которая пронизывает все остальные – и производство, и технику, и экономику, и политику, и идеологию, и образование, и здравоохранение. Но особенно возросла интенсивность ее связей с техникой и производством. Все это означает, что именно наука в наши дни занимает центральное место в обеспечении научно-технического прогресса, превратившись в активный элемент воспроизводственного процесса.

Науку можно рассматривать с двух позиций: 1) как систему знаний; 2) как вид труда, человеческой деятельности.

Действительно, наука представляет собой сложную систему знаний, которую изучает специальная ее ветвь – науковедение, сформировавшееся в 1960-х гг. С позиций науковедения можно, видимо, говорить о трех главных функциях каждой науки. Во-первых, это познавательно-теоретическая функция – познание основных закономерностей, разработка научных теорий, концепций, проведение фундаментальных исследований. Во-вторых, это прикладная (конструктивная) функция, находящая выражение в развитии подсистемы «наука – практика». В-третьих, это культурно-просветительная функция, связанная с образованием, популяризацией научных знаний.

Что касается роли отдельных наук в НТР, то очевидно, что ее исходной базой стала революция в естественных науках, прежде всего в физике. Затем началось бурное развитие химико-технологических наук. Но в 70—80-х гг. XX в. «центр тяжести» НТР начал постепенно смещаться в сферу наук о жизни – биологии, медицины, сельского хозяйства, что объясняется многими причинами, включая необходимость предотвращения и компенсации антропогенного вмешательства в окружающую среду. При этом в биологии, биохимии, биофизике, медицине произошли за это время такие изменения, которые позволяют говорить о революционном этапе их развития, аналогичном развитию ядерной физики в 1940-е гг. Одновременно происходит общая гуманизация всего научного знания, причем, по мнению некоторых специалистов, в первом десятилетии XXI в. именно гуманитарные науки могут выйти на авансцену НТР.

О науке как виде человеческой деятельности обычно судят по двум показателям: 1) занятости и 2) размерам затрат.

Вопрос о занятости в науке совсем не так прост, как может показаться на первый взгляд прежде всего из-за внутреннего структурирования научно-технического персонала. В нем принято выделять три основные группы занятых: во-первых, собственно исследователей, т. е. ученых и инженеров; во-вторых, персонал научного обслуживания, т. е. техников, лаборантов, программистов и т. д.; в-третьих, вспомогательный административно-хозяйственный персонал. Так что сравнивать нужно либо весь персонал, либо занятых в одной из перечисленных категорий. Помимо общих количественных оценок при этом используют также некоторые удельные показатели, например число ученых и инженеров из расчета на 1 тыс. или на 1 млн населения.

По данным ЮНЕСКО, в научно-исследовательскую деятельность во всем мире ныне вовлечены примерно 8,2 млн человек, в том числе в западных странах – членах Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) – 4,7 млн, в развивающихся странах – 1,9 млн, в странах с переходной экономикой – 1,6 млн человек. Из стран ОЭСР самым мощным научным потенциалом, как и можно было ожидать, обладают США (научными исследованиями и разработками здесь заняты почти 1,5 млн чел.). К тому же о его высоком качестве говорит тот факт, что в 1901–1997 гг. граждане США получили наибольшее число Нобелевских премий (из них по физиологии и медицине 42, по физике 40, по химии 34, по экономике 22, по литературе 12). На второе место по числу занятых в НИОКР недавно вышел Китай (1 млн). Далее следуют Россия и Япония (по 850 тыс.), Германия (500 тыс.) и Франция (350 тыс.). Соответственно численность ученых и инженеров из расчета на 1000 жителей в Японии составляет 6,4, в США – 3,8, в Западной Европе – 2,3.

На этом фоне развивающиеся страны выглядят значительно более отсталыми. Нужно учитывать также, что основная часть ученых и инженеров в этой группе стран приходится на очень небольшое число государств, среди которых выделяются Китай, Индия, новые индустриальные страны Юго-Восточной Азии, Бразилия. А средний удельный показатель в развивающихся странах составляет всего 0,1–0,3 человека на 1000 жителей. Правда, следует иметь в виду, что численность ученых и инженеров в этих странах в последнее время растет самыми высокими темпами: только в 1980–1995 гг. она выросла в 5 раз.

Немалым научно-техническим потенциалом (20 % мирового) обладают страны с переходной экономикой. Однако на протяжении 1990-х гг. в целом он не увеличивался, а уменьшался.

По количеству научных публикаций, также отражающих вклад отдельных регионов в мировую науку, первое место занимает Северная Америка (38 %) при доле США в 36 %. На втором месте – Западная Европа (36 %), где лидируют Великобритания, Германия и Франция. На третьем месте – зарубежная Азия (14 %) при ведущей роли Японии (9 %). На четвертом месте – страны Центрально-Восточной Европы и СНГ – 7 %, а остальные 5 % приходятся на Австралию и Океанию, Южную Америку и Африку.

Затраты на науку, или, как принято писать в научной литературе, на НИОКР (научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки), также постоянно растут. Это связано с ростом оплаты научного персонала и в особенности с повышением капиталоемкости научных исследований.

Затраты на НИОКР обычно рассматриваются в абсолютных (млн долл.) или относительных (% от ВВП) показателях.

Абсолютные затраты на НИОКР в середине 1990-х гг. составляли уже около 500 млрд долл., но распределялись они крайне неравномерно: на развитые страны (без СНГ) приходилось примерно 95 % всех таких затрат в мире. Неравномерность наблюдалась и в самой группе развитых стран. Безусловными лидерами в этом отношении были Япония и США, которые во много раз опережали следовавшие за ними Германию, Францию и Великобританию; каждая из этих двух стран намного превосходила даже все страны Европейского союза, вместе взятые. Вслед за упомянутой первой пятеркой шли Италия, Канада, Швеция, Нидерланды, Швейцария, Австралия, Испания, Бельгия. Среди довольно крупных инвесторов в науку оказались и новые индустриальные страны (азиатские «тигры»), ряд из которых, как уже отмечалось, ныне относят уже к группе развитых стран.

Относительные затраты на НИОКР в целом довольно стабильны и уж во всяком случае не изменяются год от года. Основной водораздел и в этом отношении также проходит между развитыми и развивающимися странами.

В ведущих странах Запада доля расходов на НИОКР обычно составляет от 1,5 до 3 % ВВП. В начале XXI в. этот показатель был наиболее высоким в Японии и Финляндии (он превышает 3 %), в Швеции – 4 %, в Израиле – 5 %. В США и Германии он составляет —2,8 %, во Франции и в Великобритании – 2,3–2,4 %, а далее следовали Нидерланды, Израиль, Республика Корея, о. Тайвань, Дания, Бельгия, Италия, Канада, другие страны. Можно добавить, что в США, например, в структуре затрат на НИОКР доминируют затраты не на фундаментальные исследования, а на опытно-конструкторские работы. При этом почти на 3/4 их финансируют частные компании, которые ориентируются на собственные лаборатории и конструкторские бюро. Основные фундаментальные исследования проводятся в университетах и лишь небольшую часть финансирования науки берет на себя государство.

В последнее время в научной литературе стали употреблять понятие о научной инфраструктуре. В него включают: здания и сооружения научных центров, технопарков, технополисов, университетов; техническое оборудование для выполнения исследований (источники энергии, средства вычислительной техники, связи и др.); систему информационного обеспечения (библиотеки, информационные центры, информационные сети, издательства); систему обеспечения ученых (финансы, транспортное обслуживание); систему планирования и организации научных исследований (включая проведение конференций, симпозиумов, семинаров); систему подготовки научных кадров (включая подбор талантливых специалистов, их обучение, специализацию, квалификацию и переквалификацию); систему материально-технического и социально-бытового обеспечения (жилые городки-кампусы, спортивные сооружения, учреждения культуры).^[38]

В развивающихся странах доля расходов на НИОКР в ВВП в среднем составляет примерно 0,5 %. Она несколько больше этого среднего показателя в Индии и Китае, но ниже в Мексике, Венесуэле, не говоря уже о большинстве еще менее развитых стран. Исключение составляет, пожалуй, лишь Аргентина с очень высоким показателем (2,5 %).

Научный комплекс России на протяжении 1990-х гг. понес очень ощутимые потери. Еще в 1990 г. в стране насчитывалось около 2 млн работников научных учреждений, 1,2 млн из которых занимались научными исследованиями, но уже к концу десятилетия численность их уменьшилась соответственно до 800 и 400 тыс. человек. Основная причина этого заключалась в резком сокращении государственных ассигнований (а в России наука на 95 % относится к бюджетной сфере) на научные цели. Эти ассигнования были уменьшены в 10–15 раз, и по их абсолютным размерам страна оказалась в третьем (если не в четвертом) десятке стран мира, пропустив вперед не только экономически развитые, но и многие развивающиеся страны. Соответственно доля расходов на НИОКР в ВВП страны резко уменьшилась до 0,26 %, тогда как по расчетам отечественных специалистов, финансирование науки на уровне 1 % от ВВП должно считаться пороговым, за которым наступает распад всего научного комплекса. Только в последние годы в научной сфере России произошел поворот к лучшему. В первую очередь он связан с увеличением государственных расходов на науку.