Тоталитарный человек и государство

Антропологический компонент тоталитаризма состоит в стремлении к полной переделке и трансформации человека в соответствии со своими идеологическими установками. Важное место в комплексе идей и механизмов, направленных на изменение человеческой онтологии, занимает жесткий контроль над сознанием человека, его мыслями, помыслами, внутренним миром. Более того, ставится задача полной трансформации человека, конструирования нового типа личности — некоего homo totalitaricus с особым политическим складом, особой ментальностью, мыслительными и поведенческими характеристиками — путем стандартизации, унификации индивидуального начала, его растворения в массе, сведения всех индивидов к некоему среднестатистическому знаменателю.

Пожалуй, предельно ясно позицию марксизма-ленинизма по этому вопросу сформулировал В. Маяковский в поэме «Владимир Ильич Ленин»: «Единица, кому она нужна? Голос единицы тоньше писка. Кто

ее услышит? Разве жена... Единица — вздор, единица — ноль». На смену индивидуальности, предполагающей разнообразие, оригинальность отдельной личности, приходит тип, предполагающий однообразие, однозначность, стирание индивидуальных особенностей.

Следует подчеркнуть, что тоталитаризм, как особый общественно-политический феномен, невозможен без массовой базы, массовости как таковой, растворения отдельного индивида в массе, толпе. Он никогда не мирится с управлением только с помощью внешних средств, а именно государства и механизма физического насилия.

В отличие от всех остальных движений и общественных феноменов тоталитаризм предполагает полную и безусловную лояльность индивидуального человека общества режиму, партии или вождю. Тоталитаризм открыл для себя средства господства и терроризирования людей изнутри. Здесь вождь-фюрер и массы слиты в неразрывном единстве: вождь-фюрер зависит от масс в такой же степени, в какой они зависят от него, без него они останутся аморфной толпой, лишенной внешнего представительства, в свою очередь сам вождь-фюрер без масс — ничто.

Масса — это особое образование. Она не обязательно предполагает некоторое сборище множества людей на площади, улице, стадионе или ином открытом пространстве. С точки зрения параметров сознания, приверженности определенным стереотипам поведения и реакции человек может принадлежать к толпе, массе, не выходя из собственной квартиры. Далее, масса, как отмечал X. Ортега-и-Гассет, не то же самое, что, скажем, рабочие, пролетариат. Сущностная ее константа — это средний и заурядный человек.

В этом смысле масса как скопление множества людей приобретает качественные параметры социально-типического. Заурядность, среднестатистичность становятся общими социальными признаками человека без индивидуальности. Важнейшая характеристика этого типа человека — его убеждение, уверенность в том, что он владеет единственно верной идеей.

Названные характеристики человека массы поощряют тенденцию к своеобразному социальному нарциссизму, самовлюбленности, и уверенности людей и общества в целом в своей непогрешимости. Они буквально перестают видеть в реальном воплощении окружающий себя мир и смотрят на него через черно-белые очки. Более того, для обозрения внешнего мира они, вместо того чтобы смотреть в окно, предпочитают смотреть в зеркало. Человек склонен к самообману, нежеланию знать всю правду о себе и своем окружении, о сущностных характеристиках и возможностях собственного

бытия. Зачастую, убегая от правды, люди могут предаваться всякого рода иллюзиям, внешней мишуре, тем самым оправдывая и облегчая свою жизнь, ища легкие пути и способы самореализации и счастья.

Следует отметить, что ареал распространения такого типа вовсе не ограничивается низшими и даже средними этажами социальной иерархии. Более того, тоталитарная система создает оптимальные условия для восхождения торжествующей посредственности до самых вершин власти и авторитета. Господство посредственности, человека массы не только не ослабляет, а, наоборот, до гипертрофированных масштабов поощряет и стимулирует стремление людей к постам, чинам, должностям, продвижению вверх по служебной лестнице. Чинопочитание и вожделение чинов и наград стали по сути дела интегральной доминантой тоталитарного сознания.

Как установлено социально-психологическими исследованиями, процесс идентификации, утверждения конформизма и одномерного взгляда на вещи облегчается, как правило, у лиц, не уверенных в себе, испытывающих определенный комплекс неполноценности, не чувствующих под собой твердой опоры. Отождествление себя с сильным, авторитетным человеком, группой, организацией придает им необходимую уверенность. Оторванность от корней, глубины, отсутствие или нехватка ощущения твердости бытия делают легкими все движения и повороты в поведении и действиях людей.

Когда человек чувствует себя неуверенно в своей профессии, им можно управлять, помыкать, заставлять его смотреть в рот своему начальству, проявлять ретивость и прыткость в исполнении его указаний, особенно не утруждать себя щепетильностью в отношении морально-этических норм и др. В то же время он обладает «средне-образовательным» уровнем, что позволяет использовать его на любых участках работы.

В целом тоталитарный тип — это государственный человек, преданный государству и всецело зависящий от него. Если большевистскими идеологами этот тезис на словах отрицался, то фашистские идеологи его разрабатывали и отстаивали с особой тщательностью. Так, министр юстиции в фашистском правительстве Италии в 1925 г. Г. А. Рокко характеризовал социальное и политическое мировоззрение фашизма как «интегральную доктрину социальности». Здесь вместо либерально-демократической формулы «общество для индивида» предлагается формула «индивид для общества».

Иначе говоря, тоталитаризм ставит своей целью добиться единства человека и общества, государства, партии, слитности всех

структур общественного бытия. Поскольку не государство существует для людей, а, наоборот, люди существуют для государства, то отдельный человек приносится в жертву гражданину, а гражданин в свою очередь — в жертву подданному. Каждый отдельный индивид остается один на один с огромным всесильным аппаратом принуждения.

Это, естественно, препятствует свободному проявлению общественных сил. Побеждает конформизм, народ превращается в массу, население приобретает атрибуты толпы. Это своеобразное, как говорил Ратенау, «вертикальное вторжение варваров». Чрезмерная опека своих граждан со стороны государства наносит непоправимый вред энергии, деятельности и моральному характеру людей. Тот, кем постоянно настоятельно руководят, в конечном счете отказывается от той самостоятельности и ответственности.

В условиях тотального запретительства и опыта тотального поражения людей в лучших своих устремлениях сформировалась личность, страдающая социальной апатией, характеризующаяся иронически-скептическим отношением к миру, чувством отчуждения и т. д. Тоталитарность существенно снижает или же вовсе устраняет способность к критическому анализу реалий современного мира, места своей страны в мире, своей социальной или референтной группы, самого себя в реальном социальном окружении.