ДАНТЕ Алигьери (Dante Alighieri) (1265—1321) — итальянский поэт общеевропейского и мирового мас­штаба

ДАНТЕАлигьери (Dante Alighieri) (1265—1321) — итальянский поэт общеевропейского и мирового мас­штаба, мыслитель и политический деятель позднего средневековья, гуманист, основоположник итальянско­го литературного языка. Перу Д. принадлежат: гранди­озная философская поэма "Божественная комедия", фактически представляющая собою обзор всей предше­ствующей культурной традиции (как в проблемном, так и персональном планах); трактат "Пир" — первый пре­цедент ученой прозы на итальянском языке (volgare) и первое предренессансное произведение просветитель-

ской направленности, посвященное проблемам физики, астрономии, этики; трактат "О народном красноречии", написанный по-латыни и разрабатывающий поэтику и риторику романских языков (в первую очередь итальян­ского и провансальского); социально-философский трактат "Монархия", представляющий собою полити­ко-утопическую модель общественного устройства; ли­рическое поэтико-прозаическое произведение "Новая жизнь"; многочисленные письма, канцоны, секстины, баллаты, эклоги и сонеты, отличающиеся изысканной строфикой. Родился во Флоренции в семье, происходя­щей, согласно преданию, из римского рода Элизеев, участвовавшем в основании Флоренции; праправнук Каччагвидо, участвовашего в Крестовом походе Конра­да III, внук знаменитого гвельфа Беллинчоне. Вырос при мачехе, в 18 лет лишился отца, став старшим в се­мье, состоящей из двух сестер и брата. Ученик Брунетто Латини, юриста, писателя и переводчика (Аристо­тель, Вергилий, Овидий, Цезарь, Ювенал). Был женат (по решению родителей) на дочери своего политическо­го врага Манетто Донати, отец четырех детей. Принад­лежал к партии Белых гвельфов, начиная с 1295 актив­но участвует в политической жизни Флоренции, играя значительную роль в Особом народном совещании при Капитане народа (Consiglio délia Capitudino; ноябрь

1295 — апрель 1296); был избран одним из шести сави (ит. savi — мудрец) района Флоренции Сан-Петро; в

1296 был членом Совета Ста (главный финансовый ор­ган республики); в 1300 — одним из семи приоров Фло­ренции. После падения белой сеньории Д. был наряду с другими лидерами Белых обвинен в baratteria, т.е. в зло­употреблении властью, и изгнан (январь 1302), в марте 1302 было вынесено дополнительное постановление относительно Д.: при его попытке вернуться во Фло­ренцию, пусть его "жгут огнем, пока не умрет". Д. яв­ляется одним из организаторов 1-й муджеланской вой­ны (в союзе с гиббелинами), позднее жил в изгнании (Верона, Болонья, Равенна и др.), продолжая участво­вать в политической деятельности. В 1313 посещает Париж с образовательными целями ("для усовершенст­вования знаний"). Приветствовал объединительные тенденции в политической жизни Италии и, в частнос­ти, избрание Генриха Люксембургского итальянским императором и его тезис о неразличении гиббелинов и гвельфов. Нежелавшая признать императора, Флорен­ция подверглась столь резкому осуждению Д. (письмо "злодеям-флорентийцам" от 01.03.1311), что Д. и его сыновья были исключены из Флорентийской амнистии. После соответствующего декрета Д. мог бы вернуться на родину, пройдя публичный обряд покаяния, но отка­зался от унизительной процедуры, предпочтя изгнание; в 1315 вновь был осужден на смерть сеньорией Фло-

ренции вместе с сыновьями. В качестве посла правите­ля Равенны Гвидо де Полента в Венеции участвовал в заключении мира с республикой Сен-Марко. Возвраща­ясь из Венеции, заболел малярией и умер. Похоронен в Равенне (даже после объединения Италии в 19 в. Равен­на не согласилась вернуть прах Д. во Флоренцию). В сфере философской мысли испытал влияние Аристоте­ля, схоластического аристотелизма и аверроизма, а так­же — отчасти — неоплатонизма, стоицизма и арабской философии. Специально изучал тексты Псевдо-Диони­сия Ареопагита, Иоанна Скота Эриугены, а также Бернара Клервоского, Алана Лилльского и Сигера Брабантского. Аксиологическая система поэтики Д. генетичес­ки восходит к Псевдо-Дионисию Ареопагиту (заключи­тельная часть "Божественной комедии") и перипатетиз­му ("Пир"). Политическим идеалом Д., сформировав­шимся в условиях перманентной гражданской войны, было единое светское государство — гарант мира и во­площение законности, — где будут ликвидированы се­паратизм и частная собственность на землю. Управле­ние этим государством мыслится Д. согласно платонов­ской модели: решения монарха должны быть фундиро­ваны советами философа ("О вы, несчастные, ныне правящие! О вы, несчастнейшие, которыми управляют! Ибо нет философского авторитета, который сочетался бы с вашим правлением"). Оптимальное, с точки зре­ния Д., политическое устройство, с одной стороны, ос­новано на презумпции мирового единства, а с другой — предполагает сохранение местного самоуправления и обеспечение свободы. Развитие этих двух тенденций должно, по Д., привести к "полноте времен", т.е. всеоб­щему благоденствию. Отрицание Д. так называемого "константинового дара" (т.е. передачи в свое время им­ператором Константином большой территории Италии под юрисдикцию папы) вызвало острую реакцию со стороны церкви; по свидетельству Дж. Бокаччо, карди­нал Бельтрандо дель Подисетто приказал сжечь руко­пись "Монархии"; позднее, в 1329, он же призывал под­вергнуть аутодафе останки Д. Доминиканским монахом Гвидо Вериани из Римини было написано сочинение против "Монархии", что в свою очередь, вызвало ответ­ную реакцию со стороны Чино де Пистойя, Бартоло де Сассоферрато, Марсилио Падуанского, дав новый им­пульс развитию идей о гармоничном государственном устройстве. "Монархия" Д. вызывает острые споры вплоть до сегодняшнего дня; ее идеи подвергались тол­кованию с романтических (объединение Италии в этни­ческих границах), экстремистски националистических (мировая итальянская гегемония) и утопико-коммунистических (всеобщее государство всеобщего счастья) позиций; семантически социальная модель Д. открыта для трактовки с позиций идеала глобальной цивилиза-

ции с его презумпцией этнического полицентризма. По­этическое творчество Д. ориентировано на полисеман­тический символизм (см. идеи "Пира" о наличии перво­го, т.е. исторического или буквального значения текста, служащего основой конституирования аллегорического и анагогического его значений). Вводимая Д. система персонификаций различных качеств личности и прояв­лений душевной жизни ("Яговорю об Аморе так, как если бы он обладал самостоятельным бытием... Амор не является субстанцией, но качеством в субстанции"), задает в культуре вслед за соответствующей системой персонификаций позднесредневековой галантной куль­туры (прежде всего "Романа о розе") вектор оформле­ния интерсубъективною языка, посредством которого возможен предметный разговор о чувственной сфере. Центральным смыслообразом поэтики Д. является фи­гура Беатриче (итал. beatrice — дарующая блаженство; в "Новой жизни" прохожие с первого взгляда усматри­вали ее божественную красоту и достоинство: "не зная, как ее зовут, — именовали Беатриче"), чей реальный прообраз — дочь Фалько Портинари и жена банкира Симоне де'Барди, троюродная сестра мачехи Бокаччо. Семантика образа Беатриче восходит к семантике Дон­ны в dolce stil nuovo и в куртуазной лирике: поэтика Д. конституирует образ Беатриче как воплощение абсо­лютной красоты и женственности, которые есть основа красоты, светящейся в других женских ликах (идея пре­красно передана иллюстрациями Эрнста Неизвестного к "Новой жизни"). Фактически красота Беатриче мыс­лится Д. в качестве красоты как таковой в субстанци­альном ее выражении ("в ее красе предел природных сил"), — такая красота способна обновить природу тех, кто ею любуется, "ибо она чудесна" (отсюда — "Новая жизнь"), и причастность к ней означает моральное со­вершенствование и духовный взлет: "Прекрасна власть Амора, ибо от всего низкого обращает она намерения верного". Потому, характеризуя красоту Беатриче, Д. интерпретирует ее в куртуазной парадигме как импульс к божественному восхождению, аксиологически экви­валентному откровению: "Пусть воздадут Творцу бла­годаренье // Все, сопричастные ее путям". Это отраже­но и в цветовой символике поэтики Д.: во время первой встречи Беатриче, девятилетняя девочка, одета в пур­пурно-красное — цвет грядущей страсти; во время вто­рой встречи Беатриче в расцвете своей женской красо­ты, в ослепительно белых одеждах — символе невин­ности и чистоты ("Новая жизнь"); во время третьей, финальной встречи Беатриче, царица мира, предстает перед Д. в сияющем огненном одеянии ("Божественная комедия"), что в рамках восходящей к неоплатоникам световой символики христианства означает мудрость, славу Божью и совершенство. Семантика любви в этом

контексте конституируется как семантика очищения и восхождения к Абсолюту (см. программную для Д. кан­цону "Мое три дамы сердце окружили...", где персони­фицированные верховные добродетели — Справедли­вость, Правда и Законность, — гонимые и отверженные всеми, находят единственного друга в лице Амора). Значительным символом выступает у Д. и персонифи­кация "сострадательной дамы", которая является "до­стойнейшей дочерью Повелителя Вселенной, которую Пифагор именовал Философией". Именно "Мадонна Философия" выступает у Д. вдохновительницей его ду­ховных и интеллектуальных исканий, и в этом смысле образы "Мадонны Беатриче" и "Мадонны Философии" оказываются семантически эквивалентными: "За сфе­рою предельного движенья // Мой вздох летит в сияю­щий чертог. // И в сердце скорбь любви лелеет Бог // Для нового Вселенной разуменья". Поэзия Д. сыграла большую роль в оформлении ренессансного гуманизма и в разворачивании европейской культурной традиции в целом, оказав значительное воздействие не только на поэтико-художественную, но и на философскую сферы культуры (от лирики Петрарки и поэтов Плеяды до софиологии B.C. Соловьева). Исследование творчества Д. оформилось в настоящее время в специальную отрасль медиевистики — дантологию, изучению и популяриза­ции его наследия посвящена деятельность специальных институтов и фондов (Итальянское Дантовское общест­во, например).

М.А. Можейко

ДАО (кит. — Бог, слово, логос, путь) — понятие древнекитайской философии, обозначающее то, что: не имея ни имени, ни формы; будучи вечно единым, неиз­менным, непреходящим, существующим от века

ДАО (кит. — Бог, слово, логос, путь) — понятие древнекитайской философии, обозначающее то, что: не имея ни имени, ни формы; будучи вечно единым, неиз­менным, непреходящим, существующим от века; явля­ясь неслышимым, невидимым, недоступным для по­стижения — неопределяемым, но совершенным; нахо­дясь в состоянии покоя и неизбывного движения; вы­ступая первопричиной всех изменений, — является "матерью всех вещей", "корнем всего". Д. — ("всеединое" по Лао-цзы) — зависит лишь от себя самого: "че­ловек зависит от земли, земля от неба (космоса), не­бо — от Д., а Д. — от себя самого".

A.A. Грицанов