О ШИРОКОМ ПОНИМАНИИ ПРАВА

Как отмечалось, нормативное понимание права не единственное. От него отличается так называемое широкое понимание права, которому при всех различиях и нередко противоречивости взглядов его представителей присущи общие характерные черты.

1. Сторонники данного направления исходят из того, что понятие-права включает в себя не только нормы, но и другие правовые явления:

правосознание, правоотношения, субъективные права, акты применения права и т.д. Различие в подходах отдельных авторов лишь в том, какой набор правовых (а иногда и нсправовых) явлений они понимают под правом, диапазон которого расширяется вплоть до его отождествления не только с юридической надстройкой, но и со всей правовой системой общества и даже с «самой общественной жизнью».

В качестве аргумента ссылаются на необходимость отражения в понятии права всех важнейших проявлений его возникновения и функционирования. Однако, как нам представляется, такое понимание права неизбежно ведет к растворению его в других правовых явлениях, размыванию нормативного содержания и специфики данного феномена. Как обоснованно пишет Р.О. ?{алфина, «попытки включить в понятие права элементы других нормативных систем или иные элементы правовой надстройки (и правовой системы общества. – М.Б.) способны повлечь за собой существенное ослабление его действенности, а с другой стороны – применение средств воздействия, присущих праву, к таким сферам общественных отношений, в которые право не должно вмешиваться»².

2. Для многих ученых, придерживающихся широкого (многоэлементного) понимания права, характерно признание приоритета в его структуре за правоотношениями, противопоставляемыми нормам права; представление о правоотношении как центральном звене, своего

См., например: Явич Л.С. Сущность нрава. Л., 1985. С. 108; Лившиц Р.З. Теория права. М., 1994. С. 2; Мальцев Г.Ц. Социальная справедливость и право. М., 1977. С. 223. ² Халфшш Р.О. Что есть право: понятие и определение // Сов. государство и право.

1984. №11. С. 22.

рода стержне права (и всей правовой системы). Право рассматривается 1 «как особое свойство самих общественных отношений». Так, Е.Б. Па- шуканис еще в 1924 г. писал: «Юридическое отношение – это первичная клеточка правовой ткани, и только в ней право совершает свое реальное движение. Право как совокупность норм наряду с этим не более как безжизненная абстракция...».

Разумеется, нормы права не создают правоотношений, последние , возникают из реальных общественных отношений. Но очевидно и то, что эти отношения приобретают характер правовых, становясь правоотношениями не сами по себе, а лишь тогда, когда они опосредуются правом.

Сказанное ни в коей мере не умаляет значения правоотношений как сферы реализации права, главного поля его действия, одной из основных, наряду с правом, категорий правоведения, но привлекает внимание к необходимости разграничения данных понятий.

3. Одним из доводов в пользу широкого понимания права является указание на необходимость рассмотрения его в действии. Это так называемый социологический подход, ориентированный на «живую практику». Утверждается, что право следует понимать не как «застывшую совокупность норм, а как деятельность» субъектов правоотношений, «правовую деятельность», «фактический правопорядок» и т.д.

По мнению, например, Д.А. Керимова, «в понятие права включаются, во-первых, правовые принципы, т.е. устоявшиеся основы правового сознания и главные направления правовой политики; во-вторых, правовые предписания, имеющие как нормативный, так и ненормативный характер; в-третьих, правовые действия, непосредственно реализующие правовые принципы и предписания, воплощающие их в реальную действительность, в правовую сферу жизнедеятельности общества»².

Автор считает, что неверно оставлять за пределами этого определения действие законов и подзаконных актов, «практику их реализации и фактический правопорядок», необходимо, определяя право, рассматривать его не только как «должное», но и как «сущее»³.

Однако право не сама деятельность субъектов, а особый регулятор этой деятельности, поведения людей, общественных отношений. Нельзя не учитывать и то обстоятельство, что действия, в том числе и правовые, весьма разнообразны, они могут быть не только правомерными, юридически грамотными, профессиональными, но и неправомерными

¹ Нашукапмс Е.Б. Избранные произведения по общей теории права и государства. М., 1980. С. 78.

² Кег/шюв Д.Л. (Философские основания политико-правовых исследований. М., 1986. С. 193-194.

³ См.: Там же. С. 189.

и непрофессиональными. Поэтому нельзя наделять действия свойством нормативного регулятора: они сами являются объектом правового

регулирования.

Право, в связи с включением в его понятие такого компонента, как деятельность, «наделяется... не присущими ему физическими качествами – качествами реализующегося действия, что свойственно только личности, но не регулятивной системе, направляющей деятельность человека. Этим самым право наделяется прямо-таки сверхъественно-

физическими свойствами».

По указанным причинам право не может определяться одновременно и как «должное» (нормы права, выраженные в законах и других источниках), и как «сущее» (воплощение их предписаний на практике, фактическое регулирование реальных общественных отношений

и т.п.).

Заметим, что сторонники нормативного понимания права, в противоположность нормативистской теории Кельзена, никогда не рассматривали право «как застывшую совокупность норм», а напротив, акцентировали внимание на активной, организующей его роли, т.е. в действии, динамике, процессе реализации.

Трудно согласиться также с мнением, согласно которому право – фактический порядок отношений, защищаемый государством, «фактический правопорядок». Как правильно отмечалось в литературе, «по сути – это возврат к известным юридическим доктринам прошлого. Но дело не в возврате – в истории было немало отнюдь не плохих доктрин, а в том, что в свете этого тезиса любые действия властей, чиновничества, бюрократии, «аппарата» можно рассматривать как «право». Ведь власти предержащие сами в основном и создают угодный.., им «порядок отношений». По такой логике даже нелегитимное применение силы окажется «правом», но «кулачным». И потом, как вообще может «фактический порядок отношений» (право) регулировать, охранять тот же порядок отношений? Регулятор сливается с

регулируемым»².

4. Особого внимания заслуживает главный довод, объединяющий почти всех сторонников широкой трактовки права. Он состоит в том, что такой подход ориентирует на различие права и закона (законодательства) в отличие от нормативной концепции, якобы отождествляющей их.

Галагдн И.А. О природе правового регулирования // Право и политика: современные проблемы соотношения и разиития. Воронеж, 1996. С. 32.

² Матузов 11.И. Право как нормативная основа правопорядка / Становление правового порядка в Российском государстве: реальность и перспектива (социально-правовые проблемы). Саратов, 1995. С. 19-20.

Понятно, что ответ на вопрос о соотношении права и закона прямо зависит от того, чтб понимается под правом. ^Е

Нормативный подход, разграничивая право как систему норм и • формы его выражения, вместе с тем рассматривает их в тесном, органи- * ческом единстве.

Представители же широкого подхода, напротив, перенося акцент на жесткое разграничение понятий «право» и «закон», невольно их противопоставляют, обосновывают возможность существования правовых норм и без выражения их в законах и иных санкционируемых государством формах, т.е. независимо от государства. В этом контексте право – выразитель общих (абстрактных) принципов, идей нравственности, прав человека и других ценностей. «Право по своей сущности и, следовательно, по своему понятию, – пишет В.С. Нерсесянц, – это исторически определенная и объективно обусловленная форма свободы в реальных отношениях, мера этой свободы, форма бытия свободы, формальная свобода». В отличие от права закон – это «официальная форма общеобязательно нормативного признания или непризнания объективно сложившихся мер этой свободы и равенства». Посредством закона происходит лишь формулирование «в виде норм законодательства уже сложившихся или явно складывающихся форм и норм права (мер свободы)». При этом «право... в его соотношении с законом... выступает как источник, олицетворение и критерий справедливости».

Отталкиваясь от этой идеи, некоторые ученые не вполне корректно, на наш взгляд, толкуют естественно-правовую теорию, а именно в том смысле, что право обладает «большей ценностью», чем закон, что оно, р отличие от «произвольного», «несовершенного», «недостаточного», а иногда даже «неприемлемого» закона, всегда «истинно», «разумно», «естественно», «действительно», «человечно»².

Нельзя не заметить, что такой взгляд создает весьма расплывчатое представление о праве, ибо упомянутые высокие, но абстрактные идеалы при всей их значимости сами по себе не могут заменить властного нормативного регулятора отношений между людьми, служить критерием правомерного и неправомерного поведения. К тому же указанные ценности неодинаково понимаются различными участниками общественной жизни, представляющими разные слои и группы населения.

Право не может быть чем-то аморфным, «киселеобразным», не может существовать реально вне и помимо своего институционного, «знакового» выражения в определенных юридических источниках, и

См.: Нерсесянц В.С. Право и закон. М., 1983. С. 342-343; 0« же. Право - математика свободы. М., 1996. С. 17-20.

² См.: Четвернип В.А. Современные концепции естественного права. М., 1988. С. 7.

прежде всего в законах, принимаемых представительным (законодательным) органом на основании конституционно закрепленной демократической процедуры, соответствующей воле народа.

По справедливому мнению В.Н. Кудрявцева, «профессиональному юристу... должна быть присуща четкая и определенная позиция: никакое пожелание, убеждение или мнение не могут рассматриваться как правовая норма, коль скоро они не выражены в юридическом акте, , принятом надлежащим образом»*.

Разумеется, право и закон – не одно и то же, однако тенденция на некую несовместимость, разрыв между ними не может не оказывать негативного воздействия на отношение к закону, на состояние законности и правопорядка, не подпитывать правовой нигилизм. А это в современных условиях не только крайне нежелательно, но и чревато тяжелыми последствиями для общества.

При широкой трактовке права, когда оно отделяется от закона, само понятие правомерного может быть деформировано и войти в противоречие с принципом законности, привести к легализации незаконной, юридически противоправной деятельности тех или иных лиц, действующих якобы в соответствии с некими не выраженными в законе «правами»².

При этом «общие правовые принципу и фундаментальные права и свободы человека как бы заменяют нормативную основу законности, и оценка законов, всех нормативных актов становится произвольно субъективным делом. Законодательству наносится тяжелый удар, и это имеет самые пагубные последствия: разрушается единая база общеобязательности законов и всем дается легальный повод произвольным образом на них реагировать... У граждан вновь формируются мотивы

правового нигилизма»³.

Заслуживает внимания и следующее суждение относительно рассматриваемой концепции: «Привлекательная на первый взгляд постановка вопроса (о «хорошем праве» и «плохих законах». – М.Б.) повлекла за .собой ряд достаточно серьезных теоретических и практических следствий... А логика этих рассуждений проста: коль скоро существует интуитивное «хорошее право», то можно отложить в сторону любой закон, любое правовое предписание... Важно, мол, лишь решить, является ли тот или иной юридический акт подлинно гуманным, демокра-

¹ Кудрявцев В.II. О право! юнимании и законности // Государство и право. 1994. № 3.

С. 6.

² См.: Алексеев С.С. Право – институционное социальное образование // Вопросы

теории государства и права. Саратов, 1983. С. 9–10.

³ См.: Тихомиров Ю.Л. Юридическая коллизия: власть и правопорядок // Государство и право. 1994. № 1. С. 5.

(

тическим и справедливым. А судьи кто?.. Не ясно ли, что никаких;

критериев на этот счет не было и нет». В результате, в обыденной жизни это вполне может выглядеть так: нравится закон – исполняю, не :

нравится – игнорирую². ;

5. Трудно согласиться и с неоправданным противопоставлением, естественного и позитивного права, так как это не соответствует, на наш} взгляд, сути естественно-правовой школы, на приверженность которой постоянно ссылаются.

Особенно жесткую, гипертрофированную форму такое противопо-1 ставление получило у Л.В. Петровой, которая сами термины «позитив-1 ное», «позитивизм» употребляет не иначе как в отрицательном смысле. Касаясь, в частности, юридического образования, она приходит к выводу, что, «только антипозитивистски воспитывая и обучая, можно надеяться, что будущие юристы не смогут стать социально опасными для общества». И это и условиях, когда в России действует демократическая Конституция, законы и другие юридические источники, закрепляющие нормы позитивного права, направленные на признание приоритетной защиты прав человека, обеспечение необходимых для нормального развития общества упорядоченности и стабильности в отношениях между людьми, составляющие нормативную основу законности и правопорядка.

Что касается естественно-правовой теории, то она никогда не обнаруживала отрицательного отношения к позитивному праву вообще, а целенаправленно боролась лишь с такими его конкретными проявлениями, которые противоречили естественным законам, символизирующим прирожденные и неотчуждаемые права человека и гражданина. Обосновывая приоритет прирожденных прав человека, естественно-правовая теория выступала за создание и развитие в конкретных государствах и у различных народов такого позитивного права, которое бы основывалось на этих фундаментальных правах, признавало его значение и необходимость для практической реализации естественных законов.

К сожалению, сторонники широкого правопонимания, за отдельными исключениями, уходят от рассмотрения назревших проблем юридической науки в связи с современностью, оставляют без ответа конкретные возражения и критические замечания своих оппонентов, не принимают во внимание доводы ученых, отстаивающих иное направление в

Кудрявцев Н.11. Указ. соч. С. 5-6.

² См.: Матузов И И Личность, политика, право // Теория политики общие вопросы. Саратов, 1994. С. 18.

³ См. Петрова Л В. О естественном и позитивном праве // Государство и право. 1995. № 2. С. 32-33 и след.

»

теории права. Отвергая в качестве «узконормативистского» всякий изгляд на право как систему норм, они не учитывают того, что современное нормативное понимание права принципиально отличается от традиционного «нормативизма», суть которого не в том, что право рас-1 гматривалось как совокупность норм, а в том, что сами нормы тракто- вались как нечто самодовлеющее, оторванное от «сущего», от реальных общественных отношений. Столь же необоснованно, как видно из изложенного выше, отождествлять ныне нормативный подход к праву во всех его ипостасях с тем, каким он был в годы советского прошлого.

Нормативное понимание права делает упор на обоснование и раскрытие роли права как четкого, властного регулятора общественных отношений в целях формирования гражданского общества и правового государства, осуществления связанных с этим социально-экономических и других реформ, обеспечения интересов, прав и свобод граждан, воспитания членов общества в духе уважения и строжайшего соблюдения Конституции и законов, укрепления законности и правопорядка,

борьбы с преступностью.

Необходимость решения этих вопросов ощущается сегодня как никогда остро. И трудно было бы ориентировать в этом направлении суды, правоохранительные и другие органы, граждан и их объединения с позиций широкого понимания права, равно как и осуществлять подготовку юридических кадров, которая в основном базируется на нормативном понимании права.