IX. ЦИКЛИЧЕСКИЕ ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЕ КОНЦЕПЦИИ ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ В XIX-XX ВЕКАХ

§1. Н.Я. Данилевский: концепция культурно-исторических типов

Николай Яковлевич Данилевский (1822-1885) - известный русский естествоиспытатель, публицист, социолог, общественный деятель и сановник. Окончил Александрийский лицей, затем естественный факультет Петербургского университета. Специализировался в ботанике, был кандидатом, магистром наук.

Данилевский являлся последователем органической теории. Однако он нигде не воспроизводит своих теоретических положений, а сразу берет выводы органицизма и по аналогии с ними строит свою социологическую концепцию. Причем в истолковании органической теории Данилевский смещает акценты. Определяющими в организме-мире он считает не общие законы дискретного целого, а индивидуальные законы отдельных типов-организмов. Поэтому всеобщему закону развития, положенного Дарвином в механизм естественного отбора и видообразования, Данилевский противопоставляет «морфологический принцип», согласно которому виды (типы) органического мира не развиваются посредством превращений и восхождения по ступеням единого процесса совершенствования. Они изменяются только в плоскости своего собственного существования по собственным имманентным законам. Взаимодействие типов между собой и с внешней средой не меняет в них ничего по существу.

По аналогии с этой биологической схемой Данилевский обосновал социологическую теорию, получившую название теории культурно-исторических типов. Данилевский пришел к выводу, что как не существует всеобщего биологического закона, так не может быть и единого исторического плана развития общества. Главным историческим аргументом в пользу своего утверждения он считал несовпадение однопорядковых фаз развития различных народов во времени. С другой стороны, очевидно, что не существует ни одного биологического объекта, который бы не подчинялся общим биологическим законам. То же самое должно быть и в обществе.

Деление истории на древнюю, среднюю и новую не может удовлетворить, потому что в каждом их этих временных периодов народы находятся на разных ступенях развития. Считается, что падение Западной Римской империи (476 г.) кладет начало средневековью, тогда как, например, Китай и Индия в это время остаются на прежнем уровне. Распространение христианства тоже разновременно у разных народов. Грань между средней и новой историей тем более по времени не совпадает не только в частях света, но даже в социальных организмах одного континента. Но если народы развиваются так неравномерно, то значит, что реально существует не человечество как целое, а культурно-исторические типы, как отдельные формы существования, которые и являются предметом истории и социологии. Свои древность, средневековье и новое время существуют только внутри каждого культурно-исторического типа.

Данилевский находит особый критерий отбора культурно-исторических типов. Оказывается, что не все народы в одинаковой степени обладают потенциями (жизненной силой) к самостоятельному развитию. Некоторые из них, возникая, не дают, так сказать, потомства, остаются неоформившимися в полнокровный культурно-исторический тип. Они становятся почвой, удобряющей прогресс других народов. Кроме того, Данилевский выделял народы - «бичи Божии, которые сметают отжившие или разлагающиеся цивилизации, а затем сами возвращаются в прежнее ничтожество (монголы, гунны).

Культурно-исторические типы, различаясь на уединенные и преемственные, обладают и неодинаковой способностью традиционализма, т.е. передачи своего опыта и восприятия опыта других. Данилевский выделял следующие культурно-исторические типы: китайский, ассиро-вавилонский, индийский, иранский, еврейский, греческий, римский, новосемитический (аравийский), германо-романский (европейский). К ним добавляются еще два - американский и перуанский, которые проблематичны, т.к. были уничтожены насильственно, в отличие от других цивилизаций прошлого, умерших своей смертью. Еще один проблематичный тип - новоамериканский, который пока еще не оформился и не дает оснований для определенных суждений. Россия и все славянство выносятся за общий реестр, потому что в своей культуре обозначили новый возникающий культурно-исторический тип, не совпадающий с уже известными, и совершенно отличный от германо-романского (европейского).

Критерием оценки и отбора культурно-исторических типов является участие и вклад народов в творчество культуры, которая складывается из четырех разрядов: религия, собственно культура (наука, искусство, промышленность), политика и социально-экономический разряд.

Хотя все культурно-исторические типы одинаково самобытны и являются саморазвивающимися, но не все они равноценны по полноте и многогранности. Есть одно-, двух-, трехосновные культурно-исторические типы. Например, евреи отличаются преимущественно по признаку религиозного творчества, греки - собственно культурного, т.е. эти культурно-исторические типы одноосновны, другие народы творят свою культуру в сочетании двух-трех разрядов. Россия здесь также поставлена особняком, как обладающая склонностью к развитию всех четырех разрядов культуры. Ее культура четырехосновна.

Данилевский сформулировал пять законов развития культурно-исторических типов:

1) родство языков или группы языков, как условие самобытности культурно-исторического типа, совпадает с одним из главных признаков нации. Языковая общность дополняется этнографическими особенностями;

2) политическая независимость. Этот закон близок по смыслу к территориальному признаку нации;

3) непередаваемости основ одного культурно-исторического типа другому. Допускается лишь передача рациональных результатов культурного развития - науки, техники, внешних форм искусства. Исключается усвоение глубинных, сущностных начал культуры, ибо их каждый культурно-исторический тип вырабатывает только для себя. Механизм преемственности культур Данилевский представляет в виде трех возможностей:

а) пересадка (перенос в пространстве) на другую девственную почву, подобно тому, как, например, греки создали очаги своей культуры в разных регионах мира;

б) прививка, если подвоем является дичок (например, культура Александрии в Египте);

в) почвенное удобрение, каким может быть погибающая или погибшая цивилизация для нации молодой, только что возникающей.

4) разнообразия и силы составных элементов культурно-исторического типа, или, иначе говоря, зависимости полноты культурно-исторического типа от богатства и разнообразия этнографических различий народа.

5) краткости периодов цивилизации. «Ход развития культурно- исторических типов всего ближе уподобляется тем многолетним одноплодным растениям, у которых период роста бывает неопределенно продолжителен, но период цветения и плодоношения - относительно краток и истощает раз и навсегда их жизненную силу».

Данилевский выступает против идеи европоцентризма и прогрессивно-линейного, поступательного развития истории. Прогресс - это не движение от низших форм человеческого общежития к высшим, от менее совершенных к более совершенным. Прогресс заключается в том, чтобы «исходить огромное историческое поле во всех направлениях».

Концепция культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского, продолжая славянофильскую традицию идеализации исторического развития Руси-России, была направлена против утверждавшегося в тот период следования идеалам западной цивилизации, против представления о Европе как критерии цивилизации и очаге культурного развития. Теория Данилевского послужила началом для целого направления в социологии и историософии, последователи которого весьма многочисленны, а самыми известными из них являются О. Шпенглер и А. Дж. Тойнби.

§2. Историко-культурная концепция О. Шпенглера

Освальд Шпенглер (1880-1936) - видный немецкий мыслитель-иррационалист, автор двухтомного исследования «Закат Европы», в которой он предсказывал падение западноевропейской цивилизации. Историко-культурная концепция Шпенглера строится на сопоставлениях, соотнесении и, большей частью, антиномичном противопоставлении «культуры» и «цивилизации».

Как известно, Шпенглер выделял в мировой истории восемь культур, достигших исключительной высоты развития, пришедших к наиболее полному развертыванию своих возможностей: это античность и Западная Европа, арабская культура, Египет, Вавилон, Индия, Китай и культура майя. Все это культуры завершенные, полностью осуществившие свои возможности. Их существование в разные времена на самых отдаленных территориях планеты для Шпенглера не является свидетельством единого мирового исторического процесса. Напротив, оно неоспоримо свидетельствует о бессмысленности самого этого понятия, об отсутствии истории в этом смысле, истории как процесса. Оно свидетельствует о единстве проявлений жизни во вселенной во всем ее многообразии.

Итак, в большем объеме, в наиболее обобщенном употреблении, «культура», по Шпенглеру - это сложившийся в веках исторический индивидуум, историко-культурная целостность. В последующей научной традиции Запада за подобными историко-культурными единицами закрепляется название «цивилизация».

В другом употреблении понятие «культура» у Шпенглера отличается от данного определения, прежде всего объемом: это единая (и единственная) культура того же исторического целого, но до той границы, которая, в пределах данного целого, отделяет ее от цивилизации.

Термином «цивилизация» Шпенглер обозначает исключительно поздний этап развития единой культуры, который он расценивает как «логическую стадию, завершение и исход культуры». Цивилизация - последняя, неизбежная стадия всякой культуры. Она выражается во внезапном (органически обусловленном, возрастном) перерождении культуры, резком надломе всех творческих сил, переходе к переработке уже использованного историей материала, отживших форм.

В этом втором значении «культура» оказывается временем становления творческих возможностей, расцвета, линии подъема. Культура и затем «цивилизация», как нисходящая линия развития, совпадают у Шпенглера с «историей» и «обществом». Цивилизация, обладая одними и теми же признаками во всех культурах, есть симптом и выражение отмирания целого как организма, затухания одушевлявшей его культуры, возврат в «небытие» культуры, в не образующий более культурной индивидуальности этнический хаос.

Шпенглер выступает против концепции единого «всемирного» исторического процесса, единой линии эволюции человечества, как проходящего (при всемирно-исторической точке зрения) последовательные этапы развития. Вместо монотонной картины линейнообразной всемирной истории Шпенглер видит феномен множества мощных культур.

Теории единства и преемственности процесса мировой истории как общей картины развития человечества Шпенглер противопоставляет свое учение о множестве завершенных, разобщенных в пространстве и во времени локальных целостностей («культур»), равноценных по предельной полноте осуществленных в них возможностей и достигнутому совершенству выражения, языка форм.

Диалектика развития каждой культуры, полагает Шпенглер, сводится к прохождению ими тех стадий, которые в своем развитии проходит любой живой организм: детство, юность, зрелость, увядание (весна-лето-осень-зима). Неминуемость, закономерное наступление и чередование этих стадий делает периоды развития всех культур тождественными, длительность фаз и срок существования самой культуры - отмеренными и нерушимыми.

Исходя из этого, Шпенглер создает своеобразную концепцию «одновременности» явлений, отделенных промежутками в тысячелетия. Для обозначения этой «одновременности» Шпенглер, придерживавшийся органицистских теорий и применяющий к развитию общества понятия, заимствованные из биологии, использует термин «гомология». Шпенглер выделял следующие фазы развития: мифо-символическую раннюю культуру, метафизико-религиозную высокую культуру и позднюю, цивилизационную культуру. Таким образом он стремился на историческом материале показать «параллельно-одновременный» характер прохождения культурами этих стадий, их «параллельно-одновременный» становящийся характер, надежность гомологий как метода исторического познания. В этом представлении выражается шпенглеровская идея развития.

Итак, развитие культуры Шпенглер представил в своей философско-исторической концепции согласно циклической теории. Концепция Шпенглера отразила крутой исторический перелом своего времени, вобрав в себя черты острого кризиса исторического сознания на Западе. «Цикличность» в философии истории Шпенглера - прежде всего продукт глубокого исторического скепсиса, отрицание идеи преемственности развития, прогресса.

Другое употребление Шпенглером понятия «культура» также должно служить опровержению теорий единого поступательного движения в истории, социального прогресса, однако уже в иной взаимосвязи: в соотнесении с понятием «цивилизация» (антиномия «культура - цивилизация»).

Шпенглер выступил против принятой в европейской историографии трехчленной периодизации истории, против той самой концепции всемирно-исторического процесса. Утверждая наличие восьми равно совершенных по полноте осуществления историко-культурных единств, Шпенглер замечает, что ни одно из них не занимает преимущественного положения, все они имеют одинаковое значение в общей картине истории. И все же предпочтения самого Шпенглера отданы в первую очередь не морфологии культур как таковых, но той «логике» истории, согласно которой возникают и исчезают эти миры культур, характеру исторического времени.

Концепция замкнутых циклов у Шпенглера в силу этого весьма специфична: замкнутость «размыкается» на определенной - последней стадии, поскольку, хотя облики культур у Шпенглера как нельзя более индивидуализированы и группируются вокруг совершенно различных (возникающих лишь однажды в истории) «прасимволов», фазы завершения культур при этом тождественны: черты цивилизации во всех культурах совпадают.

Сам метод исторических сопоставлений различных культур (аналогий и гомологий) говорит о невозможности последовательно придерживаться идеи обособленности культуры: без исторических сравнений невозможно углубленное понимание собственной эпохи. Аналогия - основной метод, используемый Шпенглером.

Всю историческую картину он строит «контрапунктически» (по его собственному выражению): на параллелях, сопоставлениях, ассоциативных связях, «одновременности» событий, периодов в различных культурах, их одинакового положения относительно известных общих фаз. Метод Шпенглера ориентирован, прежде всего, на выявление неповторимой специфики исторических индивидуумов. При этом Шпенглер конкретно ориентируется на действительно уникальное в мире культуры.

Прообразом исторического синтеза для Шпенглера послужила, как известно, идея прафеномена, вокруг которого в морфологии истории Шпенглера организуется и развивается культурный организм. Движение, по Шпенглеру, повторяя в гиперболических формах фазы биологического развития, выступает как общий метафизический принцип, а не как понятие историко-эволюционной теории.

Шпенглер ясно формулирует свой метод как объемлющий культуру в качестве «органического единства, обладающего определенной структурой» и «строго симметрическим строением». Структурно-системный подход к сфере феноменов культуры Шпенглер зовет морфологией. С одной стороны, путем своего «органического» метода Шпенглер стремится почувствовать и выразить полноту единичных проявлений человеческой истории, изменчивость форм, неповторимость самого движения.

Однако столь же важно было Шпенглеру доказать повторяемость всего в истории. Чтобы утвердить подобную повторяемость отнюдь не диалектического характера, ему приходится становиться на путь предельной формализации культурных эпох, заниматься однотипной периодизацией, структурные «срезы» целиком переносить из тысячелетия в тысячелетие, равно применять одну и ту же хронологическую «таблицу» к разным культурам.

В своей концепции Шпенглер отводит исключительное место специфике культуры как порождающей универсальную систему символики. Культура выражает себя в определенных образных или идейных структурах, символах. Облик культуры настолько един в своей символичности, что прасимвол определяет собой все: через его правильное вычленение мы найдем подход к сущности данной культуры и проследим эту сущность до конца, до наиболее индивидуальных проявлений.

Задача «морфологии мировой истории», по Шпенглеру, - дать универсальное, глобальное объяснение всего (путем указания на один, основной символ), накинуть на всю картину жизни и деятельности эпохи сеть символики, обозначить все узлы смысловых «сцеплений», чтобы сомкнулись все символические ряды.

Выявление символического строя - это для Шпенглера, прежде всего, способ смысловой организации эпохи. «Символ» Шпенглера рельефен, ярок, объемен, впечатляющ. Это - статуарность «тела» (символ античного мира), щемящее чувство от беспредельного субъективно переживаемого «пространства» (Западная Европа), то неведомое, что всегда таит в себе «дорога» (Египет). Единая линия развития культуры – это осуществление прасимвола. Что значит, например, «пространство» как символ тысячелетия западноевропейской культуры? Шпенглер в своих символических «рядах» постоянно проясняет это понятие как направленность в даль, устремленность в бесконечное, это пространство, тяготеющее к бесплотности.

Концепция Шпенглера, отражавшая глубокий пессимизм немецкой нации после поражения в Первой мировой войне, встретила бурный положительный отклик на родине. Ученые же крупнейших научных центров тогдашней Европы – Англии и Франции – первоначально отнеслись к ней крайне неприязненно. Господствующие в этих странах-победительницах умонастроения были совсем иными, что и не позволило должным образом оценить теоретические построения Шпенглера. Потребовались многие годы научного осмысления, изменения социально-политической реальности мира, чтобы взгляды крупнейшего немецкого мыслителя были по достоинству оценены.

§3. А. Дж. Тойнби: концепция локальных цивилизаций

Одну из наиболее известных в XX столетии концепций локальных цивилизаций создал выдающийся либеральный английский историк Арнольд Джозеф Тойнби (1889-1975) в своем 12-томном труде «Study of History» («Постижение истории», «Исследование истории»).

Основной принцип концепции Тойнби сводится к тому, что предметом исторической науки оказывается жизнь определенных единиц или разновидностей человеческого рода, которые он именует обществами. Одна из этих единиц называется Западным христианством, вторая - Восточное или Византийское христианство, третья - Исламское общество, четвертая - Индуистское общество, пятая - Дальневосточное общество. Все они существуют как цивилизации и поныне, но мы можем также открыть своего рода окаменевшие остатки обществ, ныне исчезнувших: в одну такую группу входят монофиситы и христиане-несторианцы на Востоке вместе с евреями и персами, в другую - различные ветви буддизма и джайнизма в Индии. Различия и отношения между этими обществами Тойнби называет ойкуменическими; различия же и отношения в пределах одного общества, как, например, различия между Спартой и Афинами или Францией и Германией, Тойнби относит к совершенно иному типу и называет их провинциальными или периферийными.

Наиболее важной задачей исторического исследования он считает распознавание и разграничение этих основных структурных элементов исторического процесса, называемых обществами и исследование отношений между ними. Эти исследования осуществляются с помощью некоторых общих понятий, или категорий.

Одна из них - аффилиация (принятие в члены) и ее коррелат - усыновление, проявляющиеся, например, в отношениях европейского общества и эллинистического, из которого оно исторически возникло. Некоторые общества оказываются не принимаемыми никакими другими обществами; у других нет никаких обществ, примкнувших к ним; третьи связаны между собой через аффилиацию с одним и тем же прародительским обществом. Другая категория Тойнби - понятие цивилизации и примитивного общества. Каждое общество или примитивно, или цивилизованно; подавляющее большинство из них примитивны. Как правило, они сравнительно невелики в смысле географического ареала их обитания и популяции, относительно недолговечны и обычно находят свою насильственную гибель, которую им несет либо цивилизованное общество, либо вторжение другого нецивилизованного общества. Цивилизаций меньше, и каждая из них крупнее по своему масштабу, но здесь постоянно нужно иметь в виду, что единство, образуемое ими, выступает как единство класса, а не индивидуума. Нет одного объекта - цивилизации, а есть, скорее, общее качество «цивилизованность». Определенной категорией у Тойнби является междуцарствие, или тревожное время - хаотический период между гибелью одного общества и возвышением другого, аффилиированного с ним, например, таковыми были темные века в Европе между гибелью Эллинизма и возникновением Западного христианства. К категории философии истории Тойнби относится и внутренний пролетариат, совокупность людей в обществе, ничем не обязанных этому обществу, кроме своего физического существования, хотя они вполне могут стать доминирующим элементом в обществе, аффилиированным с предыдущим, например, христиане на закате Эллинистического общества. Еще одна категория - внешний пролетариат, или мир варваров, окружающих данное общество и объединяющих свои усилия с внутренним пролетариатом для разрушения этого общества, когда его творческий потенциал оказывается исчерпанным. К основным категориям Тойнби относит также всеобщее государство и всеобщую церковь, т.е. организации, концентрирующие в себе соответственно всю политическую и религиозную жизнь общества, внутри которого они возникли.

Исследуя прошлое в свете этих категорий, Тойнби описывает много уже исчезнувших обществ, переживших в свое время процесс развития цивилизации (всего 21): сирийскую, минойскую, шумерскую, хеттскую, вавилонскую, андскую, юкатанскую, мексиканскую культуры, культуру майя и культуру Египта, самую длительную из всех - с четвертого тысячелетия до нашей эры до первого столетия нашей эры и др. Далее Тойнби приступает к решению главной задачи - к сравнительному изучению цивилизаций. Как и почему возникают цивилизации - вот его первый основной вопрос; как и почему они развиваются - второй; как и почему они гибнут - третий.

Для объяснения данных обстоятельств Тойнби разрабатывает концепцию Вызова-Ответа. По мнению Тойнби, в основе истории лежит взаимодействие мирового закона - божественного Логоса и человечества, которое каждый раз дает Ответ на божественное Вопрошание, выраженное в форме природного или какого-либо иного Вызова. Постижение истории есть постижение человечеством самого себя и в себе самом божественного Закона и высшего предназначения. Тойнби полагал, что Вызов и Ответ могут быть явлены в различных формах, но все Ответы, по существу, сливаются в один: «Доверяясь зову Господа, чувствовать и находить вслед за ним». Движение истории определяется полнотой и интенсивностью Ответа на Вызов, мощью Порыва, направленного на встречу божественному Призыву. Рывок вперед способно совершить творческое меньшинство, увлекающее за собой инертную массу, способное перенести «божественный закон из одной души в другую». Однако Тойнби предупреждает, что ответственность за надломы цивилизаций лежит на совести их лидеров. Вызов, остающийся без Ответа, повторяется вновь и вновь. Неспособность того или иного общества в силу утраты творческих сил, энергии ответить на Вызов лишает его жизнеспособности и, в конце концов, предопределяет его исчезновение с исторической арены. Распад общества сопровождается нарастающим чувством неконтролируемости потока жизни, движения истории. В такие моменты с отрезвляющей ясностью выступает действие исторического детерминизма.

Историческая самобытность Ответов на Вызовы с наибольшей полнотой раскрывается в феномене цивилизаций - замкнутых обществ, характеризующихся набором определяющих признаков, позволяющих их классифицировать. Шкала критериев у Тойнби очень подвижна, хотя два из них остаются неизменно стабильными - это религия и форма ее организации, а также «степень удаленности от того места, где данное общество первоначально возникло». Цивилизации, по Тойнби, порождаются трудностями, а не благоприятными условиями. Чем сильнее раздражение, тем лучше приспособление. Наиболее развитые цивилизации возникают в суровых условиях. Но это верно лишь до известной степени. Скандинавская цивилизация проявила себя с наибольшей силой не в Гренландии с ее чрезмерно жестоким климатом и не в Норвегии, наименее суровой из стран этого региона, а в Исландии. Таким образом, Тойнби пытается объяснить нам, как зарождаются цивилизации. Но родиться - это еще полдела. Нужно выжить и жить дальше.

Каждое общество в своем развитии проходит стадии генезиса, роста, надлома и разложения: возникновения и падения универсальных государств, вселенских церквей, героических эпох: контактов между цивилизациями во времени и пространстве. Жизнеспособность цивилизации определяется возможностью последовательного освоения жизненной среды и развитием духовного начала во всех видах человеческой деятельности, переносом Вызовов и Ответов из внешней среды внутрь общества. И поскольку Вызовы и Ответы на них носят различных характер, постольку цивилизации оказываются непохожими одна на другую, но главный Ответ на Вызов Логоса определяет сущность единой человеческой цивилизации.

Сегодня совершенно очевидно, что концепция Тойнби не является ни пророческой, ни безупречной, но без нее невозможно представить ментальность XX века. Тойнби постарался показать доступными ему средствами, что история открыта для постижения, и что человечество способно дать достойный Ответ на вселенский Вызов.