Как определить границы дозволенного и последствия действий

«Мне кажется, я не могу установить границы для своего сына» — стало очень частым признанием и криком о по­мощи со стороны многих родителей. Довольно трудно установить справедливые и разумные границы поведе­ния для себя, взрослого, если мы никогда не делали это­го в детстве. На книжных прилавках лежит множество хороших книг по воспитанию детей, но нужно всегда ид­ти на одну главу впереди своего растущего сына. Стра­ницы об установлении оград следует изучить задолго до того, как он подрастет. Вот каких установок придержи­вались мы, и нам это помогало.

Установление пределов дозволенного и оград — про­цесс недемократичный.Существует три стиля воспита­ния. Авторитарные родители устанавливают жесткие правила, предоставляют немного возможностей выбора и ожидают приверженности стилю жизни семьи. Демо­кратичные родители стараются быть справедливыми в любой ситуации, вникают в состояние каждого, предос­тавляют достаточную возможность выбора и принимают решения на основе правила большинства. Все позволяю­щие родители разрешают детям вести себя как угодно и верить в то, во что хочется.

Исследование детей из этих трех групп семей, продол­женное, когда они уже стали взрослыми, дало поразитель­ные результаты. Дети, воспитывавшиеся во вседозволен­ности, став взрослыми, испытывали затруднения при не­обходимости работать вместе с другими людьми и ладить с ними. Демократичный стиль сформировал взрослых, которым трудно принимать решения. Те же, кого воспи­тывали авторитарные родители, были наиболее приспо­собленными взрослыми: они умели принимать решения, следовать нормам и сотрудничать с другими.

Необходимо провести четкое различие между жест­ким авторитаризмом, который можно было бы назвать четвертым стилем воспитания, и авторитетом родителей. Первый, т. е. родитель, который утверждает свою власть при помощи жестокости и насилия, не обращая никако­го внимания на потребности, чувства, состояние других членов семьи, — такой родитель воспитывает детей, еще менее приспособленных к жизни, чем в трех остальных группах. Многие дети из подобных семей становятся извергами в детском коллективе, дерутся, ругаются и в конце концов превращаются в психически нездоровых взрослых. Наиболее продуктивным стилем воспитания является благожелательно-авторитетный, когда роди­тель заботится о ребенке с добротой, пониманием и сочувствием. Такой подход убеждает ребенка, что есть кто-то, кто думает о нем. Ребенок верит, что родители всегда сде­лают, что сказали. И это снимает с ребенка ответствен­ность за ситуацию, с которой сам он не может справиться. Вопреки популярному мнению, дети совсем не малень­кие взрослые! Рахима Бальдвин напоминает нам: Жан Пиаже, швейцарский психолог и философ, пришел к вы­воду, что рациональное мышление не может развиться до возраста 10-11 лет. Бальдвин пишет: «Нам кажется, что мы сможем все объяснить ребенку, как только он начнет говорить. Мы беремся обсуждать с ним все: от поведения и его последствий до вопроса о том, почему море соленое. И действительно, некоторые пятилетки оказываются спо­собными вести такие беседы со своими родителями, но они научились этому за годы подражания такому спосо­бу взаимодействия. Маленькие дети не умеют мыслить рационально, и разумные доводы малоэффективны в уп­равлении их поведением». Только четкие рамки допусти­мого поведения и логические последствия непослушания могут помочь им вести себя должным образом.

Как-то раз, сказав своему сыну, что из его пло­хого поведения последует то-то и то-то, я спро­сила его: «Ты знаешь, почему так будет?» Со всей серьезностью он ответил: «Чтобы мне стало плохо?»

Необходимо многократно напоминать об одних и тех же правилах, доброжелательно и авторитетно. Причем ус­тановленные правила не должны приниматься голосова­нием. Иногда, в зависимости от возраста ребенка, обсуж­дение бывает необходимо, но голосование — никогда. Го­лосовать он будет после восемнадцатилетия.

Установленные границы должны соответствовать возрасту.Четырехлетнего сына нужно держать в строгих рамках, чтобы обеспечить его безопасность и иметь воз­можность наблюдать за ним постоянно. Подростку нужно больше «пространства»; фактор безопасности здесь принимает форму установленного «времени Ч» возвра­щения вечером домой. Запереть его мы не в силах.

Основные нормы устанавливаются для пятилетки твер­до и безо всякого обсуждения. Что ему нужно, так это бес­конечное повторение, терпение и понимание того, что он еще маленький и иногда может нарушить их. С подро­стком же нужно все обсуждать, чтобы держать руку на пульсе совершающихся в нем перемен, процесса его со­зревания и изменения потребностей. Отрочество требу­ет постоянного анализа того, насколько свободными или строгими должны быть правила в каждый конкретный момент. Вполне вероятно, что не раз он поставит нас в тупик: только что вел себя вполне сознательно и вдруг «откусил больше, чем способен прожевать». Если мы не будем готовы к обсуждению, сын может просто отвер­нуться от нас. Начнется жестокая борьба, и недостаток доброты заставит нас переживать поздно вечером: где он и когда вернется домой. Большинство хорошо приспо­собленных к жизни взрослых, способных регулировать свое поведение, выросли в семьях, где родители были доброжелательны, но строги.

Последствия должны вытекать непосредственно из плохого поведения.Подростки обычно хорошо знают, какого наказания они заслуживают от родителей, и отно­сятся к себе гораздо суровее, чем это делают взрослые. Один подросток вспоминает, как однажды он приехал до­мой на два часа позже, чем обещал. «Мама запретила мне смотреть телевизор в течение двух недель. Это приве­ло меня в бешенство! Она должна была отобрать у меня автомашину на неделю, но только не говорите ей об этом».

Д:Иногда последствия, которые мы декларируем, бывают более неприятны для нас самих, чем для детей. Мы все помним, как в минуту гнева было объявлено о последствиях в истории с Диснейлен­дом, причем реализация обещания потребовала больше времени и сил, чем само поведение, его вызвавшее. Од­нажды в чудесный субботний день мой сын и его товарищ гонялись друг за другом по всему дому, громко и радост­но крича. Рассердившись, я гаркнул: «Если крикнете еще раз, гулять не пойдете!» Конечно, они крикнули, и я, вме­сто того чтобы спокойно провести утро за чтением газе­ты на диване, был вынужден сидеть взаперти с двумя ску­чающими мальчишками, которые ходили и канючили, чтобы я с ними поиграл. Совсем не обязательно сразу же называть последствия. Обдумайте, что вы хотите сказать, а не заявляйте в запальчивости первое, что придет в го­лову, чтобы потом не сожалеть о сказанном.

Будьте осторожны, прибегая к отсроченным наказа­ниям: например, сказав сыну, что в следующую среду, когда наступит время вечерней сказки, он не будет ее смотреть, вы вносите в жизнь маленького ребенка очень много беспокойства. Есть хорошее правило: чем моложе ребенок, тем ближе к проступку должно быть наказание. Мальчики постарше, у которых хорошо развито чувство времени и пространства, могут справиться и с наказани­ями, отнесенными во времени на определенный срок. По­мните, главное — воспитывать у сыновей сознательность и ответственность, а не создавать эмоциональный дис­комфорт.

Устанавливайте границы, которые дают возможность маленьких побед.У одного из лучших кеглистов брали интервью после 300 удачных игр. Телеведущий спросил его: «Когда вы были маленьким мальчиком, что вы испы­тывали, бросив мяч мимо всех кеглей?» Кеглист ответил: «Я никогда не бросал мимо. Я не хвастаюсь. Когда я был маленьким, вместо сегодняшних машин были такие "ке­гельные мальчики", которые расставляли кегли. Отец заставлял меня катить мяч по трассе, и, конечно, мяч закатился бы в лунку, но "кегельному мальчику" была дана инструкция ставить кеглю на пути мяча. Когда я стал старше, мой мяч катился уже между лунками, но и тогда "кегельный мальчик" ставил кеглю каждый раз точно пе­ред ним. Я попадал в кегли все чаще и чаще, пока нако­нец не привык попадать в них всегда. Это отец всегда рас­ставлял кегли так, чтобы я мог в них попасть».

Ключ к сотрудничеству и самомотивации спрятан в постановке реалистичных целей и границ дозволенного поведения. Маленький успех, которого можно добиться, рождает веру в себя, дружелюбное отношение к дисцип­лине и настойчивость. История тринадцатилетнего Джейсона хорошо иллюстрирует, насколько это верно.

Д:Впервые я встретился с Джейсоном и его роди­телями на сеансе психотерапии сразу после то­го, как они лишили мальчика всех привилегий, кроме права есть, спать и ходить в школу. В ходе работы я узнал, что, когда Джейсону было семь лет, его ввиду вы­соких результатов тестирования перевели на класс впе­ред. Теперь, когда его тело выглядело на 16 лет, от него ожидали большего, чем он мог дать в соответствии со сво­им развитием. Джейсон эмоционально отставал от свер­стников, он чувствовал себя изгоем в классе и не мог со­средоточиться на уроках из-за той отверженности, кото­рую испытывал в школе. Дома он тоже замыкался на себе. И его подавленность достигла уровня клинической деп­рессии. Его «кегли» все время оказывались за пределами попаданий: чем ближе он к ним подходил, тем дальше они отодвигались!

Мы нашли несколько решений. Во-первых, чтобы ос­лабить «мертвую хватку» трудностей в общении, Джей­сону разрешили почаще бывать на мероприятиях в се­мейной церкви, где возрастная группа охватывала ребят нескольких классов. Кроме того, семья наняла репетитора, который должен был помочь мальчику наверстать ма­териал по тем предметам, где он особенно отстал. После этого было проведено повторное тестирование на пред­мет оценки уровня развития. Результаты тестирования убедили родителей изменить программу обучения сына на такую, которая бы в большей степени соответствовала его навыкам. Это несколько поуменьшило выдан­ный ему кредит доверия, но зато сняло с него огромное бремя необходимости соответствовать недостижимым стандартам.

Я увидел Джейсона спустя полгода и был поражен про­исшедшими в нем изменениями. Он был воодушевлен, увлечен своими занятиями и горд успехами. Когда он ока­зался в рамках, которые позволяли достичь небольшого успеха в различных областях, жизнь вернулась к нему во всех своих красках. Границы, установленные прежде ро­дителями из самых благих побуждений, душили мальчи­ка. Сейчас родители поддерживают его, а не властвуют над ним. «Мне кажется, как будро с груди у меня сняли двадцатикилограммовую гирю», — говорит он.

Границы дозволенного поведения подобны плетню вокруг пастбища: периодически их нужно ремонти­ровать, заделывать дыры, укреплять и расширять.Как «правила устанавливаются для того, чтобы их наруша­ли», так и мы ставим ограды, зная тем не менее, что наши сыновья неизбежно проверят их на прочность и попыта­ются выйти за их пределы. Мальчик переступает грани­цу разными способами и по многим причинам. Если он просто толкает наш плетень, подобно корове, которая по­тянулась за забор, чтобы достать зелененькую травку по другую его сторону, то, вероятно, сын проверяет нас: ему интересно посмотреть, как мы будем реагировать. Одно­го короткого напоминания будет достаточно, чтобы отре­монтировать забор и удержать его по эту сторону ограды. Если жеон ломится сквозь нее подобно быку, увидавшему красную тряпку, то за его отказом оставаться на паст­бище могут стоять совсем другие причины.

Ж: Я всегда настаивала, чтобы наш маленький сын ехал в бакалейный магазин в коляске. Тогда он ничего не ронял с полок, не терялся, его не тол­кали, да и сам поход занимал меньше времени. Но в тот день он разразился плачем, потому что ему не хотелось сидеть в коляске, а когда я отказалась спустить его, он вылез оттуда сам. Его не отвлекала ни игра в подсчиты­вание красных коробок, ни продукты, которые я клала в корзинку. Я посадила его обратно и строго велела не вы­лезать, но это не дало никакого результата. Потом я вдруг вспомнила, что мы ничего не ели с раннего утра, а эта ос­тановка была последней в длинном списке дел на сегодня. Он дошел до предела и заявлял мне об этом единствен­ным доступным ему способом.

Маленькие дети обычно переступают границы, когда они устали, заскучали или голодны. Подросток может на­рушить правила, если он рассердился или хочет отомстить. В обоих случаях проблема возникает не из-за границы как таковой, а из-за какой-то потребности, часто неосоз­нанной, которая осталась незамеченной или неудовлет­воренной.

Периодически границы приходится укреплять так же, как бывает нужен особо прочный загон, чтобы удержать на ферме вновь приобретенного жеребца. Естественное любопытство и энергия будут толкать его к тому, чтобы проверить, может ли он перепрыгнуть через ограду или пройти сквозь нее. То же самое происходит и с мальчи­ками в возрасте от трех до десяти лет у нас по соседству. Обычно мамаши с детьми собираются вечерком на одной из ближайших лужаек, и пока ребятишки играют, ма­мы общаются между собой. Немного беготни, толкотни, борьбы и потасовок между мальчишками вполне допускается. Нельзя лишь всерьез драться и обижать друг дру­га. Однажды вечером игра стала слишком шумной, до­шло до драки, и для нескольких мальчиков она закончи­лась слезами и синяками. Вмешались родители, и игра продолжалась нормально. На следующий день опять слу­чилось то же самое, на этот раз были разбиты до крови носы и коленки. Матери пришли к выводу, что нужно установить более строгие ограничения, чтобы избежать серьезных травм.

Когда жеребенок становится великоват для пастбища, нужно расширить загон, чтобы ему хватало места побегать и размять ноги. Если мальчик начинает перелезать через ограду, настала пора расширить пределы допустимого.

Когда Крису было тринадцать лет, ему захотелось ходить ни свидания. Я установила время его возвращения домой — 9.30 вечера и сказала, что пока не станет старше, он должен; проводить время в компании друзей. Он согласился, и до сих пор у нас с этим проблем не было. Сейчас ему шестнад­цать, у него есть постоянная девушка. Он всегда возвраща­ется домой вовремя, все было вроде бы прекрасно. А потом я обнаружила кухонную табуретку под его окном. Он пояснил, что около 11 якобы отправлялся спать, а потом вылезал через окно, чтобы встретиться с девушкой. Она делала то же самое. В ту ночь он вернулся очень уставшим и забыл табуретку под окном. Я поняла, что он вырос и пора корректировать требования.

Шейла, мудрая одинокая мать

В следующем разделе мы рассмотрим пять основ типов границ, или пределов, которые могут использовать родители, чтобы ввести жизнь сыновей в какие-то рам­ки. Более подробно о том, как и когда в соответствии возрастом применять эти границы, будет рассказано главах 8-10, где пойдет речь об этапах возрастного вития мальчика с рождения до 17 лет.

Словесные наставления (соблюдается соглашение, достигнутое на словах)-Эти словесные соглашения между сыном и родителем не имеют никаких последствий. Соблюдение соглашения поддерживается обеими сторонами. Напоминания бывают нужны редко, а если случаются ошибки, то мальчик сам добровольно исправляет их. Например, девятилетний Джон должен был ежедневно кормить и поить кошку, и если он забы­вал это сделать, то чувствовал жалость к кошке и испы­тывал угрызения совести. Поэтому он сам разработал си­стему, которая напоминала ему об этой обязанности. Со­блюдать соглашение с родителями для него было важно, ибо от этого зависело состояние его любимицы. Никакие наказания не были нужны. Шестнадцатилетний Рекс взял на себя обязанность закупать продукты. Если он за­бывал купить какую-нибудь из трех важнейших состав­ляющих семейного питания, он извинялся за причинен­ные всем неудобства и, не колеблясь, возвращался в ма­газин.

Совсем другая история приключилась с Мэри, сыну которой полтора года. «Я просила его не трогать стеклян­ную вазу, а он двинулся прямо на нее и перевернул. Я шлеп­нула его по руке, но на следующий день он сделал то же самое!» Мэри ожидала, что ребенок последует ее словес­ному распоряжению, которое он был не в состоянии даже понять. До шести лет у большинства детей нет того, что Пиаже называет «конкретным операционным мышлени­ем», которое позволяет ребенку следовать инструкции и запоминать ее на будущее. «Спасая» ребенка, уберите по­дальше все ценные и опасные предметы: это самый на­дежный выход, когда в доме маленькие дети. Словесная инструкция предполагает довольно высокий уровень раз­вития способности соблюдать установленные границы. Это — цель, которой можно достичь, когда ребенок будет к этому готов (обычно после девяти лет). И если вам удалось добиться соблюдения словесных инструкций, може­те праздновать победу.