АМНИСТИЯ И ОБЪЕКТИВНОСТЬ

(из ответа человеку, который считает, что ему не повезло более прочих)

Дорогой В., доброе утро!

...В раннем детстве, учась ходить, мы с роковой неизбежностью ушибаемся о столы и стулья. Крик, слезы... Кто виноват? Ну конечно, этот нехороший стульчик, это он, бяка, сделал Вовочке бо-бо! Побить его,

– 201 –

наказать, гадкий стул – вот тебе, вот... А Вова не унимается: виноват папа – зачем поставил сюда этот стулище? А папа не кается: виноват сам Вовище-Чудовище – вечно лезет куда не надо!

Обвинение! Самая первая, самая обычная реакция на любую неудачу, любого масштаба. Обвинение или самообвинение, черное или белое... А жизни, всецветной жизни всесильно наплевать на вину, потому что жизнь – это бесконечность проб и ошибок, бесчисленные «сначала»; снова и снова знай себе бросает монетку, а монетка имеет право упасть орлом пять, десять раз подряд, но решка выпадет все равно, при большом числе бросаний все выровняется...

Это произойдет тем легче, чем скорее Вы сами начнете сначала, объявив всеобщую амнистию и освободив себя хоть на краткий миг от тяжкой обязанности быть счастливым.

Объективность делает человека равным судьбе – и судьба смертельно боится анализа. Как только начинаешь изучать свои успехи, они немедленно рассыпаются в прах, и маленькие, и большие, как у той знаменитой сороконожки, которая, задумавшись о своих ногах, разучилась ходить. Но то же самое относится и к неудачам! И здесь как раз наоборот: задумавшись, можно научиться ходить. И даже летать...

Вот первое, чем стоит заняться сегодня, сейчас же, в момент, когда судьба, как Вам кажется, положила Вас на обе лопатки.

Не торопитесь подниматься. Никуда не бегите. Не спешите в кабинет психиатра. Не рвитесь и к психотерапевту широкого профиля – это дефицитная специальность. Вы уже поговорили с одним близким другом – и ни к чему не пришли?..

Подумайте о себе сами. Только не в первом лице, а в третьем.

«Чего хочет этот человек? Древо его запросов, иерархия ценностей, целей – главное, второстепенное, побочное, производное... Правильно ли определены главные, не заняли ли их место энностепенные? Не терзает ли себя сам, не беспокоится ли о том, что все равно от него не зависит? (В случае, например, ревности, как у Вас.) Он и сам понимает, что это нелепо... Если бы это поддавалось логике... Но если ему повести совсем другую игру? Ведь число возможных игр с судь-

– 202 –

бой безгранично, даже внутри того коротенького отрезка времени, который называется жизнью...

Кстати, жить-то ему осталось... Прикинем... Ну, скажем, лет около сорока, из них свежих – лет двадцать пять, дальше осень, закат. Если считать, что со всеми своими «дано» он начинает жить только сегодня (а ведь так оно и есть, только сегодня), то что требуется доказать? Что может реально наполнить его жизнь? (О счастье не будем...) Э нет, эта теорема любви много раз доказывалась – не получается, придется сменить аксиомы...»

Вот так примерно помыслить о себе, стараясь не выпускать эмоции дальше сдержанного участия. Почему в третьем лице? Потому что так легче всего приблизиться к объективности: это та форма, в которой мыслит о Вас другой. Именно так, кстати, и начинает впервые думать о себе человек: годика в полтора Вова для себя еще не «я», а «он», и этот первый ход мысли самый правильный. Точно по той же причине Вы гораздо глубже, быстрее, точнее поймете любого другого, если будете думать о нем не в третьем лице: «он», «она», «они», а в первом – «я», введя в это «я» все, что знаете об этом человеке, все, что в нем чувствуете. Ошибки неизбежны: от своего полуслепого закоснелого «я» не так-то просто отделаться. Но любой навык требует упражнения.

Итак, амнистия и объективность; для выпадения решки вполне достаточно...

– 203 –