Пророк и Мессия

 

Не исключено, что ряд мессианских сказаний Кумранской общины прозвучал еще при жизни Учителя Праведности, скорее всего из его уст, а по его смерти сказанное о Мессии, а также предание об Учителе Праведности слились в единый образ. То есть, будучи воспринимаем при жизни окружающими как Пророк, со временем он мог частью учеников начать восприниматься как Вселенский Мессия, причем, таковым теперь стал видеться, быть может, с самого дня рождения. Возможно, именно такие представления лежали в основе следующего фрагмента мессианского текста, найденного в четвертой пещере:

 

“[...].[…] сыны поколения его [...] […]…[…] будет велика мудрость его. И он искупит всех сыновей своего поколения; и он будет послан ко всем сыновьям своего народа (?). Его слово как слово Небес, и его Учение в соответствии с волей Бога. Его вечное Солнце будет гореть, и будет разожжён его огонь по всем концам земли; и над тьмой он будет гореть. Тогда исчезнет тьма [с] земли, и мгла – из пустыни. Множество слов против него скажут, и много [лж]и. И истории о нём они будут сочинять, и всякие гнусные вещи о нём будут говорить. Своё поколение он перевернёт, [и будет великая ярость]; и ложь и насилие в местонахождении его. [И] будет блуждать народ в его дни, и они будут смущены...” (4Q 541)

 

Необходимо учитывать, что при исследовании кумранских текстов переводчики и комментаторы в той или иной степени, но неизбежно испытывают влияние устоявшихся стереотипов, порожденных западной церковно-христианской культурой. Прежде всего это касается таких понятий, как – Бог, Сын, Мессия и др. Однако хорошо известно, что мировоззрение Востока в отличие от мировоззрения, утвержденного церковью на Западе, было значительно иным.

Представление о Мессии у кумранитов I в. до н.э., разумеется, отличалось от того, которое мы встречаем на несколько веков позднее в отредактированных и перекомпанованных доброхотами Евангелиях. Совершеннейшей аксиомой в восточных верованиях является сверхкосмичность Вселенского Начала, Того, Кто находится за пределами формы и времени, и невозможность сведения этого Вселенского Начала к конкретному объекту вещественного мира, в частности, к плотскому человеку. Во всяком случае, со времен Будды и Платона именно подобное представление о божественном было присуще мудрецам Востока. Данная аксиома признается и в религии евреев.

При Иринее Лионском (кон. II в. н.э.) в церкви окончательно сложилось мифологическое представление об Иисусе Христе, включающее буквальное понимание аллегории воплощения Бесконечного в конечное. Сегодня ни у кого не вызывает сомнение, что догмат церкви о том, что земная «Дева родила Всевышнего», то есть стала Богородицей в буквальном понимании – есть совершенно уникальное явление в истории религиозной и философской мысли. Поэтому нет никаких оснований стремиться у Кумранской общины, возникшей за несколько сот лет до провозглашения церковного догмата, искать аналогичные взгляды. Знакомство с той литературой, которой пользовались кумраниты, использование ими астрологии, их вера в звезды и планеты, как резиденции управляющих миром Духов (см. Книгу Еноха), позволяет причислить их скорее к так называемым «пантеистам» (в одном ряду с индуистами, пифагорейцами, неоплатониками и пр.), видящими «искру Божью» (или божественное) в частицах мироздания, нежели к почитателям «ходящего по земле и страдающего Бога», причем Бога Вселенского.

Если попытаться реконструировать психологию кумранита как ученика закрытой (эзотерической) группы, то надо отметить, что на Востоке любой самый высокий Учитель, в нашем случае – Учитель Праведности, мог сколь угодно высоко чтиться своими почитателями, однако он никогда не мог бы восприниматься как Бог. Видеть воочию человека – объект своего обожения и молиться ему как «живому Богу», было бы для восточного адепта даже хуже фетишизма. То, что мы знаем о представлениях ессеев или родственных им групп не позволяет допустить подобного “сверхмонотеизма”. Важно отметить, что вера в человека-Бога никогда не могла появиться в еврейской среде, поскольку при всех известных отклонениях от завещанного Моисеем догмата, евреи (во всяком случае мудрецы Израиля) сохранили центральное и стержневое положение Моисеева учения о невозможности низведения Всевышнего и Несказуемого до любого ощущаемого объекта физического мира, будь то человек или даже высочайший Ангел. О человеке-Боге – как воплощении Бесконечного во всей Его целокупности, могли объявить и принять подобную ересь только лица, воспитанные в нееврейской традиции. Евангелия часто приводят обращение учеников к Иисусу как «Господи», т.е. «Бог». Но в еврейском или арамейском языке, на котором было написано евреями Евангелие Евреев (предполагаемый источник синоптических евангелий), фраза наверняка начиналась с обращения «адони», что в переводе означает «господин мой», но не «Господи». Конечно, известны случаи, когда на Востоке древние цари и монархи могли себя называть «богами». Тем не менее, под этим понималось нечто совершенно иное, такой «бог» был один из пантеона богов, но никак не Творец Вселенной, не её Бессмертное и Животворящее Начало. Церковные богословы на подобные замечания обычно апеллируют к сотворенным Иисусом чудесам. Но многие из таких чудес присущи героям и в других Священных Писаниях, а востоковеды и исследователи нетрадиционной психологии заявляют, что многие подобные чудеса исполнялись магами как в прошлом, так и сегодня. Сама церковь признавала, что суть сотворенного Иисусом заключалась не во внешней видимости «чуда», достигаемой и другими чародеями, а в божественном происхождении чуда. Предположим, это так. Но каким образом окружавшие Иисуса люди, видевшее творение аналогичных чудес и у других адептов, и обученные в том, что «после того, как Бог создал мир, уже ничто в этом мире не может быть названо Богом», что «Бог невидим», как могли еще не знавшие церковной доктрины евреи начать поклоняться Учителю как Богу? Иисус Христос в Евангелиях показан как избегающий разговоров о своей персоне. О том, что Апостолы (особенно в синоптических Евангелиях, наиболее иудеохристианских) не считали Иисус Богом свидетельствуют многие фрагменты Евангелия, особенно их глубокое горе по его смерти, их явное удивление, что он воскрес. Последнее незнание Апостолов даже объяснено в Евангелии: «ибо, они еще не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мертвых» (Ин 20.9). Кто же мог до появления Евангелия наставить его учеников в ереси, за которую в Иудее полагалась немедленная казнь – объявить живого Иисуса Богом? В глазах своих учеников Учитель мог видеться величайшим адептом, величайшим пророком, может даже Посланником Бога, но никак не Самим Богом!

Во времена кумранского Учителя в Израиле среди народа через танаев получила распространение концепция Божественного Присутствия, называемого Шехина. Эта древняя каббалистическая идея позволяла объяснять дела невидимого и несказуемого Бога на земле, о которых столь много и антропоморфно говорит Писание. То, что ранее было за семью печатями, к I в. до н.э. стало через синагоги все шире распространяться среди всех интересующихся вопросами веры. Библия полна примеров, когда Бог говорил устами Пророков, что экзегетами стало интерпретироваться как нисхождение в это время на Пророков Божьего Духа. Другими словами, в популярной еврейской традиции при относительном монотеизме (т.е. при одновременной вере в существование – Сил, Ангелов, духов и пр.), начала приниматься доктрина проявления Бога в нашем мире через нисхождения Божественного Духа, то есть через Божественное Присутствие, Шехину. «Шехина» довольно сложное понятие, но оно во многом сходно с индуистским понятием «Шакти», как энергетической (в духовном смысле) «составной» любого бога. На непроявленном плане подобные деления Всевышнего для человеческого ума выступают фактически чистыми абстракциями, не связанными ни с какими конкретными атрибутами (качествами), ибо «качества» возможны только на проявленном плане. Как говорится, «Это – не он, не она и даже не оно». В свою очередь, на плане нашего проявленного мира нет ничего, что бы не принадлежало к «женскому» или «мужскому» началам. В еврейском (так же как и в индуистском) понимании этот Божий Дух в противоположность его обладателю Первопричине (условно «мужского» рода), на плане нашего проявленного мира проявляется как «женский» род и можно даже в некотором смысле сказать, – для человеческого сознания предстает как личность (Матерь Мира). Поэтому Святой Дух (Руах) ранних христиан был «женского» рода. До тех пор, пока Евангелие Евреев (первоисточник для синоптических евангелий) оказалось не переведено на греческий язык, а затем и на латинский и прочие языки, не было никакой возможности превратить ветхозаветный женский Руах в мужской Святой Дух Нового Завета. В ответ на неверное понимание сути Святого Духа апокрифическое Евангелие от Филиппа, найденное в Наг-Хаммади, говорит:

 

“Некоторые думают, что Мария зачала от Духа святого. Они заблуждаются. Того, что они говорят, они не знают. Когда (бывало, чтобы) женщина зачала от женщины?” (Ев. от Филиппа, 17).

 

Также необходимо отметить, что в ветхозаветной традиции, Мессия, или Помазанник никогда не мыслился сотождественным Богу. Собственно, Библия «помазанниками» называет множество лиц, включая израильских царей, первосвященников, пророков и даже чужеземных персидского царя Кира (Ис. 45:1) и сирийского царя Азаила (3 Цар. 19:15). На евр. языке помазанник звучит как Машиах (חישמ), на греческом – мессия (μεσσίας), а также на греч. – христос (χριστός), производное, как полагают, от греч. χρίω – помазывать. Нигде в Писании с достаточной ясностью не проведена отличительная граница, отделяющая прочих помазанников от того, который есть Спаситель.

Корни представлений в семитических народах о Спасителе теряются в глубине тысячелетий. Уже в угаритских текстах XIV в. до н.э. обнаруживается пророчество о грядущем божьем избраннике. Здесь «верховный бог ханаанейского пантеона ‘Эл повелел рефаимам-богам (ср. с Элохим’ами, – А.В.) помазать елеем на царство некую личность; при этом бог утверждает: “По слову он получит трон царствования своего, кресло, престол властительный свой”. Действие же происходит в обители ‘Эла… Данный помазанник (точнее, его дух) “вернется на землю”, в мир людей, с (небесных) “плантаций”, “полей” и будет впоследствии иметь сына и внука». Написанное за четырнадцать веков до Р.Х., вполне напоминает Христа – сына Всевышнего евангельского предания. В древнееврейских апокалиптических пророчествах мы также обнаруживаем концепцию о Спасителе. Именно о таком Мессии, то есть Спасителе мы и будем вести речь.

Кто же есть этот Мессия? Бог, Богочеловек, Божье Воинство, Лучезарный Свет? Об этом имеется множество самых различных точек зрения, но нас в первую очередь интересует то, что об этом думало ближайшее окружение Учителя Праведности, насколько это соответствовало распространенным на Востоке представлениям.

 

Какими же были представления о Мессии у самих кумранитов?

В одной из кумранских рукописей, называемой Арамейский Апокалипсис и палеографически датируемой последней третью I в. до н.э., т.е. временем вторжения в Иудею римлян, о Мессии говорится:

 

“[... ве]ликим Он (Мессия) будет назван, и Его именем Он (Мессия) будет наречен. Сыном Бога Он бу­дет называться, и Сыном Всевышнего они назовут Его. Подобно видению кометы (т.е. кратким, – А.В.), таким их царство (врагов Света, – А.В.) будет; (несколько) лет они будут царствовать над землей и всё будут попирать; народ будет попирать народ, а город – (другой) горо[д], покуда не встанет Он с Богом, и всем Он (Мессия) даст покой от меча. Его цар­ство (будет) вечным царством, и все Его пути – в праведности. Он будет суди[ть] землю праведностью, и все будут творить мир. Меч с (лица) земли исчезнет, и все области ему поклонятся. Бог Великий будет ему в помощь, и (окажет поддержку) ему в ведении войны; народы Он отдаст в его руку, и всех их Он бросит пред ним. Владычество его – владычество вечное...” (4Q 246=4Q psDand).

 

Другой текст, называемый Мессианским Апокалипсисом, палеографически датируемый первой четвертью I в. до н.э., сообщает:

 

“... [не]беса и земля будут слушаться Его Мессию, [и все, ч]то на них не отвратится от святых заповедей. Обретите силу, ищущие Господина (Адоная), в служении Ему. Не в этом ли вы найдете Госпо­дина, все, кто надеется в сердцах своих? Ибо Господин благочестивых посетит, и праведных по имени Он назовет; и над бедными (или: «кроткими». – И. Т.) Его Дух будет парить, и вер­ных (или: «верующих». – И. Т.) Он обновит (в смысле: «преобразит». – И. Т.) Своей Силой” (4Q 521, фр. 2, кол. 2+4, 1-12).

 

Возникает вопрос: говорят ли данные тексты о человеке-Учителе Праведности, или же здесь отражаются общие для Востока представления об ожидаемом Спасителе-Духе? По сравнению с прочими текстами Кумранской общины вышеприведенные фрагменты характеризуются абстрактно-мистическим содержанием, отвлеченностью от конкретных событий и персоналий. Не исключено, что автором этих отрывков был сам Учитель Праведности. Но насколько ученики правильно передали выраженные им мысли? Туманность и неопределенность высказываний Учителя о личности будущего Мессии (ср. с притчами и иносказаниями, которыми изъясняется Христос Евангелий) могла еще при жизни кумранского лидера у части его учеников привести к тому, что они начали отождествлять будущего Мессию (который должен явиться на переломе времен) с пришедшим в общину Праведным Наставником (его Духом?). Совершенно определенно, напряженнейшее ожидание христиан Второго Пришествия Христа, превратившееся в краеугольное положение христианской веры, такое представление не могло возникнуть на пустом месте. Видимо, довольно скоро, после смерти Учителя, ученики отождествили ожидавшегося Мессию с их распятым Учителем.

 

Концептуальное представление кумранитов о небесной божественной Иерархии (см. Книгу Еноха), их вúдение места в ней Учителя Праведности, позволяют усмотреть в кумранских текстах отражение идеи, которая лишь в IV в. будет трансформирована церковью в идею христианской Троицы. Вместе с тем, нет оснований видеть в этом, как это делают некоторые кумранологи, «зачатки» церковной тринитарной доктрины. Текст утверждает:

 

“он (Мессия, возможно Учитель Праведности, – А.В.) Избранник Бога (אהלא ריחב), порождение Его (הדלומ) и Дух Его Дыхания (יהומשנ חור)... его [за]мыслы – для вечности (4Q Mess аr 1:7-11)...”.

 

Представление о высочайшей божественной Троице не было чем-то принципиально новым и неизвестным для сиропалестинского региона. Именно поэтому ошибочно видеть в лице кумранитов изобретателей будущей тринитарной доктрины церкви, ибо «зачатки» этой доктрины надо искать тысячелетиями ранее. В наиболее известной в Центральной Азии древнеиранской (зороастрийской) религии троицу образовывали Ахура Мазда, Анахита и Зороастр (последнего не путать со знаменитым пророком Заратуштрой). В Египте в течение более двух тысячелетий исповедывали троицу: Осириса, Исиды и их сына – Гора. В Угарите за два тысячелетия до кумранитов верили в Илу, Асирату и их сына Йамму (а также Балу, Анату и Йарих’а). Известны были также месопотамские троицы: Энки, Инанна и Думузи, с одной стороны, и Энлиль, Нинлиль и их сын Нанну (Син), с другой стороны. В соседней Греции в ранние времена троицу богов составляли Уран, Гея и Эрот. Аристотель, например, сообщает о громадном значении, придаваемом Изначальной Троице пифагорейцами: «Ибо, подобно тому, как утверждают и пифагорейцы, все и вся определены числом «три». И действительно, конец, середина и начало обладают числом всего, а это – число троицы» (Diels, 45 В 17). «Не следует забывать, – писал С.Трубецкой, – что троица, триада Пифагора не есть математическая сумма трех условных единиц, но живое число, определенная, конкретная сила единого». Каббалисты идею Высшей Троицы выразили в Сефирах: Кетер, Хокма и Бина. По сути, почти в каждой троице мы обнаруживаем идею Отца, Матери и Сына, при том, что, несмотря на рождение Матерью Сына (Свет-Сын в Матери-Природе), Сын онтологически предшествует Матери. Поэтому совсем не удивительно, что во всех гностических и апокрифических раннехристианских произведениях Святой Дух в указанной Троице выступает женским началом, порождающим Сына. Богословы церкви, отвергнувшие аллегорические повествования о Вселенской Матери Христа и превратившие земную мать Иисуса в Богоматерь, явно затруднялись объяснить брачное сочетание Богоматери-Марии со Святым Духом, или Руах, который в еврейском языке также женского рода. В результате, получилась тринитарная церковная доктрина, где Отец, Сын и Святой Дух стали Единым Богом мужского рода, и к ним (Нему?) фактически в качестве неотъемлемой спутницы, людской заступницы, была добавлена женская ипостась – Божья Матерь, Мария, постепенно превратившаяся по сути в Богиню. Однако, у ранних христиан, Божья Матерь (но не Мария) и Святой Дух (Шехина) понимались не как различные «персоналии», а как тождественные. Об этом нам говорят сирийские апокрифические евангелия. Именно это церковное недоразумение о сути Божьей Матери и Святого Духа объясняет (за редкими исключениями) слабую теологическую проработку богословами такого самого загадочного понятия, как Святой Дух. Богословы до сих пор не смогли объяснить предостережения Иисуса:

 

Посему говорю вам: всякий грех и хула простятся человекам, а хула на Духа не простится человекам; если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святаго, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем” (Мф 12.31-32).

Как мы видим, Иисус ставит себя менее Святого Духа. Синоптические евангелия (или их первоисточник), первоначально написанные на еврейском языке, в понятия, здесь использованные, вкладывали значения и смысл, принятый в жреческой и пророческой иудейской среде. ­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­

 

­­­­­­­­­­








Дата добавления: 2015-01-21; просмотров: 951;


Поиск по сайту:

При помощи поиска вы сможете найти нужную вам информацию.

Поделитесь с друзьями:

Если вам перенёс пользу информационный материал, или помог в учебе – поделитесь этим сайтом с друзьями и знакомыми.
helpiks.org - Хелпикс.Орг - 2014-2024 год. Материал сайта представляется для ознакомительного и учебного использования. | Поддержка
Генерация страницы за: 0.009 сек.