Если хотите жить - двигайтесь!

Если бы меня спросили, какой вид транспорта считаю лучшим, без колебаний назвала бы собачью упряжку. И потому только, что каюру порой приходится больше бежать рядом с нартами, чем ехать на них.

Он двигается, а значит живет, поскольку движение является непременным свойством живого. Мне уже при­ходилось говорить в одной из предыдущих глав, что я различаю два вида движения. Внешнее движение, смысл которого заключается в изменении положения нашего тела в пространстве, чтобы создать наиболее благоприят­ные условия для выживания, и внутреннее, обеспечиваю­щее как функционирование самого организма, так и энер­госнабжение мышечной ткани энергией, необходимой для перемещения нашего тела. Внешнее движение управляет­ся в значительной мере сознанием, внутреннее обычно регулируется автоматически нашим подсознанием, но на высшей ступени интеллектуального и физического раз­вития человек обретает способность сочетать сознание с автоматизмом подсознания. Оба вида движения неот­делимы друг от друга и являются двумя сторонами еди­ного процесса.

Мне представляется, что для начала занятий движени­ем лучше всего подходят йоговские упражнения Сурья Намаскар, которые открывают человеку широкую гамму чувств: от первоначальной сосредоточенности до глубокого внутреннего самопогружения с активизацией энерго­системы. Это не значит, конечно, что человек должен заниматься йогой и только йогой. Но в своих последующих поисках тех движений, которые ему доставляют удовольствие, он может активно включаться в созерца­ние внутреннего состояния своего организма, вполне со­знательно наблюдая даже последовательность включе­ния тех или иных групп мышц, суставов, связок и внут­ренних органов.

У йогов принято называть асанами то, что касается опорно-двигательного аппарата, и мудрами, если речь идет о внутренних органах. Я стараюсь объединить и то, и другое вместе, а также сочетать оба вида упражнений с дыханием. Это не значит, что к тому или иному движению жестко привязывается вдох и выдох. Все за небольшим исключением должно происходить произ­вольно. Дыхание у человека должно быть незаметным, но не потому, что он будет мало поглощать воздуха, а потому, что у него будет правильно сочетаться дыхание всего тела.

Я привержена, как вы уже знаете, той точке зрения, что мы дышим далеко не одними легкими, и считаю, что газы воздуха не только используются гемоглобином кро­ви, но и проникают в ткани нашего организма. Здесь следует учитывать и кожное дыхание, которое я стараюсь развить у своих учеников с помощью специальных упраж­нений. Обо всем этом можно было бы сказать очень много, но, думается, у нас еще будет возможность вер­нуться к затронутой теме в новых книгах и статьях.

Рассказывая о йоге и других восточных учениях, я воз­ражаю против мнения тех, кто считает их специфически восточным явлением. Это общечеловеческое достояние культуры, но в данном случае их лучше всего описали индусы. Учение йогов получило широкое распростране­ние в мире вполне заслуженно.

Одна из целей занятий йогой - это управление созна­нием, что для нас имеет особое значение. Изрядная часть взрослого населения нашей страны страдает гипертонией, что объясняется даже не стрессами, которыми сейчас принято объяснять все негативные явления в нашей жиз­ни, а постоянным, ни на минуту не ослабевающим напря­жением, в котором все мы незаметно для себя пребываем.

К слову сказать, отношение к стрессам у меня более чем лояльное. Еще в 30-е годы, когда училась в ин­ституте, я была увлечена парашютным спортом. И по случайному совпадению на эти же годы пришлось зарож­дение научных представлений о стрессах. И я уже тогда ярко представляла себе, что такое стресс, поскольку не раз испытывала его на практике полета.

Дело в том что раньше парашютные прыжки были сопряжены с гораздо большими сложностями, чем те­перь. Чтобы прыгнуть с самолета У-2, надо было встать на сиденье, перешагнуть стенку кабины, вылезти на кры­ло, хлопнуть пилота по плечу в знак готовности к прыж­ку, потом развернуться на 180 градусов, подойти к задней кромке крыла и уже отсюда сделать шаг в пустоту, в ничто. Все это, конечно, требует от человека огромного напряжения.

Но вот он прыгнул, дернул за кольцо, над ним рас­крылся купол парашюта, и тогда он испытывает трудно передаваемое, невероятное блаженство покоя. Удивитель­но приятное чувство после перенесенного напряжения. Хочется петь.

И тут видишь вдруг, что на тебя начинает невероятно быстро надвигаться земля. Вспоминаешь, что надо пра­вильно развернуться по отношению к ветру, чтобы не упасть спиной, выбрать площадку для приземления. На­пряжение снова невероятное.

Возможно, со временем ко всему этому можно при­выкнуть, но я так и не смогла, хотя сделала много десятков прыжков. И слава богу, что не привыкла, пото­му что никогда больше не испытывала большее чувство восторга, нежели то, которое охватывает тебя после при­земления. Обычная полевая ромашка кажется сказочным роскошным цветком необычайной красоты, а обыкновен­ный колосочек овса, который по воле случая вырос здесь же, представляется шедевром изящества.

Тогда уже убедилась, что чувство восторга, испытанное тобой после прыжка, безусловно, ведет к общему совер­шенствованию организма. Убеждена, что предельное напря­жение всех возможностей человека ему просто необходимо. Это, однако, не означает, что вся жизнь должна представ­лять собой один нескончаемый отрицательный стресс без надежды на грядущую радость. К чему это приводит, мы видим сегодня по замкнутым, ожесточенным лицам людей, по современному искусству, в котором находит отражение наш колючий неустроенный мир, лишенный подлинной красоты чувств, физического совершенства человека. Шедев­ром безобразия представляются фигуры, украшающие фонтан «Дружбы народов» на бывшей ВДНХ СССР. Их позы настолько лишены подлинной гармонии движения, что сами человеческие фигуры кажутся мне какими-то бездуш­ными автоматами с растопыренными конечностями. По моему твердому убеждению, чтобы скульптура жила, она должна изображать не результаты движения, а его процесс, динамику, как, например, фигурка Меркурия у Международ­ного центра торговли в Москве. Это бегущее, летящее существо, а не прилетевшее. Я иногда прихожу к нему и подолгу смотрю, как он движется. Вот так должны двигаться люди у меня на занятиях.

Заканчивая вводные замечания о роли движения в на­шей жизни, хотела бы подчеркнуть одну принципиально важную, на мой взгляд, мысль. Как бы ни был важен сам по себе любой элемент Системы Естественного Оздоров­ления, его воздействие на организм усиливает тесный союз со всеми другими элементами Системы. Поэтому познакомлю вас с последним из них - закаливанием.