Уж очень трясок конь

«...Как-то не очень давно... жила в нашем городе именитая дама, добрых нравов и находчивой речи, достоинства которой заслуживают, чтобы ее имя не было умолчено: звали ее мадонна Оретта, она была женою мессера Джери Спина. Раз случилось ей быть, как и нам, в деревне, и она гуляла, переходя с одного места на другое, с дамами и мужчинами, обедавшими у нее в тот день; путь от места, откуда они вышли, к тому, куда намеревались идти пешком, был, может быть, несколько долог; один из мужчин, бывший в обществе, и говорит: «Мадонна Оретта, если вам угодно, я повезу вас большую часть предстоящего нам пути на коне, рассказав вам прелестнейшую в свете новеллу». На это дама ответила: «Мессере, я попрошу вас о том, и даже очень, мне будет чрезвычайно приятно». Господин рыцарь, которому меч сбоку, быть может, так же мало пристал, как речь устам, лишь только услышал это, стал сказывать новеллу, которая сама по себе была в самом деле прекраснейшая, но он страшно портил ее, три, четыре раза или и шесть раз повторяя те же слова, то возвращаясь к рассказанному, то говоря: это я сказал не ладно; часто ошибаясь в именах, ставя одно вместо другого; не говоря уже о том, что он выражался отвратительно, если взять в расчет качество действующих лиц и события, какие приключались. Пока мадонна Оретта его слушала, у нее часто являлся такой пот и так падало сердце, как будто она больна или кончается. Не будучи в состоянии выдержать более и понимая, что рыцарь забрел в чащу и оттуда не выберется, она сказала шутливо: «Мессере, ваш конь очень уж трясок; поэтому, будьте добры, спустите меня!» Рыцарь, кстати, более чуткий к намекам, чем хороший рассказчик, понял остроту, обратил ее в смех и шутку и, перейдя к другим рассказам, оставил без конца начатую и дурно рассказанную новеллу» (Боккаччо. Декамерон. День шестой, новелла первая. Пер. с ит. Н. Любимова).

26.16. «Софора» спешит на помощь «туту»

«Малышка Цзюань только что приехала в город в поисках работы. Временно она поселилась у старшего брата своей матери. Однако тетку не радовало присутствие деревенской гостьи.

Однажды малышка Цзюань вышла из своей комнаты набрать питьевой воды в стакан. Тетка ткнула пальцем в своего шестилетнего племянника и воскликнула: «Вот паршивец, пришел в мой дом и ешь, пьешь из моей посуды». Малышку Цзянь поразили эти слова. Ведь тетка не чаяла души в своем племяннике! Постоянно баловала его, и вдруг такие слова! Она мельком взглянула на тетку, которая холодно смотрела на нее. Цзю-ань словно резануло по сердцу. У нее так задрожали руки, что вода стала выплескиваться. Взгляд тетки был столь злым, что Цзюань стало не по себе. Она поставила стакан.

«Крошка Лянлян, иди сюда, я отвезу тебя домой к маме», — сказала Цзюань и направилась к племяннику тетки. «Я хочу к маме», — произнес малыш, испуганный злобными словами тетки. Он вцепился в руку Цзюань и пошел с ней к двери.

«Ты... вы все... возвращайтесь!» — выпалила, вся покраснев, тетка. После этого она долго молчала.

Тетка использовала против малышки Цзюань стратагему 26. Однако поведение Цзюань в Вестнике услуг [Фуу даобао] (Нань-цзин, 24.08.1996), напечатавшем эту историю в своей серии «36 стратагем сегодня», представлено в стратагемном ключе, т. е. она «ответила хитростью на хитрость» («цзян-цзи цзю-цзи»), иначе говоря, «использовала замысел противника к своей выгоде».