Египетское искусство.

Его главными отличительными чертами надо признать: в архитектуре — стремление к колоссальности и прочности, с соблюдением, однако, соразмерности между отдельными частями сооружения и гармоничности всех форм и линий, через что достигалось своеобразное величие; в ваянии и живописи — старание не столько передавать с точностью формы и явления видимого мира, сколько пользоваться ими как языком для выражения религиозных представлений или для повествования об исторических событиях и фактах обыденной жизни. К этому надо прибавить, что художественная деятельность египтян, при всем пристрастии их к лицевым изображениям, была обращена, главным образом, на архитектуру, рядом с которой другие две отрасли, скульптура и живопись, играли лишь подчиненную ей роль — обстоятельство, наблюдаемое, впрочем, в искусстве вообще всего древнего Востока.

Они удивляют преодолением технических трудностей, представлявшихся при их возведении — тем более поразительным, что в распоряжении тогдашних зодчих не было никаких вспомогательных орудий, кроме рычагов, канатов, вальков и незакаленного железа. На основании некоторых деталей каменной архитектуры, равно как и декоративных мотивов на древнейших саркофагах, есть повод предполагать, что египтяне первоначально строили из дерева и только впоследствии, когда хлебопашество уничтожило на берегах Нила леса и рощи, обратились к иным материалам — к алебастру и граниту.

Скульптура Египта, во все продолжение его исторической жизни, оставалась верной спутницей архитектуры, подчиняясь ее требованиям и служа к украшению ее сооружений. Она возникла столь же рано, как и эта отрасль искусства, и даже раньше ее достигла до известной степени выработанности форм. Статуи, скрывавшиеся в сердабах мастаба, и барельефы, покрывавшие стены поминальных покоев в этих усыпальницах, свидетельствуют о заботе ваятелей передавать природу как можно точнее. Причина такого реалистического стремления крылась в египетских верованиях и представлениях о загробной жизни; статуя должна была воспроизводить человека таким, каков он есть, без малейшей идеализации, быть схожей с ним и по складу тела, и по чертам лица, потому что она назначалась заменять собой, после его кончины, земную оболочку «двойника», в случае разрушения настоящей оболочки, мумии; барельефы должны были по возможности верно изображать все то, что было приятно и дорого покойнику, дабы его двойник, посещая усыпальницу, находил себя в знакомой обстановке. Изваяний богов и барельефов религиозного содержания в мемфисском периоде встречается сравнительно меньше, чем в позднейшие эпохи; зато от него сохранилось немало статуй, передающих, очевидно, индивидуальные формы и черты тех или других лиц. Некоторая идеализация проявлялась только в статуях фараонов, как существ высшей породы, более близких к божеству.

Живопись египтян трудно отделить от их скульптуры, ибо, помимо того что характер и направление этих двух художественных отраслей были одинаковы, — каждая из них служила дополнением и пособием для другой. Статуи и барельефы оживлялись раскраской, скульптура подготовляла контуры для живописи. В некоторых погребальных пещерах найдены неоконченные картины, позволяющие нам судить о технических приемах египетской живописи: работу начинал скульптор, вырубая очерченный контур изображения и сообщая ему незначительную рельефность; после того вся поверхность покрывалась тонким слоем гипса, и уже на этом грунте живописец начинал работать водяными или восковыми красками, употребляя при этом палочки тростника, расщепленные на конце в виде кисти. Условность композиции и рисунка усиливалась условностью красок. Последние были ярки, без переходов из тона в тон, без намека на гармоничность. Так, например, человеческое тело писалось везде, и в свету, и в тенях, совершенно одним и тем же колером. Контуры обозначались резко, красной краской, и ретушировались в некоторых местах черной. Египтян было принято изображать смуглыми, коричневато-красными, египтянок — более нежного, желтовато-розового цвета; телу иностранцев придавался различный цвет, чаще всего серовато-желтый. Боги, смотря по их символическому значению, окрашивались то в коричневый, то в голубой, зеленый или желтый цвета. В ущерб цельности общего впечатления, с большою подробностью выделывались узоры на одеждах, головные уборы и прочие околичности, но опять-таки без всяких нюансов. Главным призванием живописи было украшать собой произведения архитектуры. Камеры усыпальниц, стены, колонны, даже потолки в храмах и дворцах покрывались сплошь лицевыми изображениями, словно пестрыми коврами. Но кроме стенной живописи, у египтян существовали и так называемые станковые картины, т. е. исполненные на переносных досках. Рисунками иллюстрировалась также «книга мертвых», с которой покойник отправлялся в загробный мир. Вообще, в течение длинного ряда веков, прожитых цивилизацией Египта, его живопись, замкнувшись в своих однажды навсегда установленных принципах и приемах, не испытала существенных перемен, и только на закате египетского искусства в нее проникли, благодаря греческому влиянию, некоторые улучшения, особенно в отношении колорита и передачи освещения. В это время вошло также в обычай закрывать лица мумий, вместо употреблявшихся дотоле масок, писанными на дощечках портретами покойников. Значительное количество таких портретов, отмеченных уже совершенно греко-римским пошибом, найдено в последние годы и рассеялось по разным музеям Европы.