Примечания. 2 В масонстве этот треугольник часто обозначается именем дельта, потому что именуемая так греческая буква действительно имеет треугольную форму; но мы не

1 Опубл. в Е.Т., апр.-май 1948.

2 В масонстве этот треугольник часто обозначается именем дельта, потому что именуемая так греческая буква действительно имеет треугольную форму; но мы не думаем, что в этом следует усматривать какое-либо указание на происхождение символа, о котором идет речь. Впрочем, ясно, что значение последнего соотносится исключительно с тернером, тогда как греческая дельта, несмотря на свою форму, соотносится с 4 как по своему алфавитному порядку, так и по числовому значению.

3 В еврейском языке тетраграмма также иногда сокращенно изображается тремя иод, имеющими явную связь с самим треугольником; когда они расположены в форме треугольника, они четко соотносятся с тремя масонскими и компаньонажными степенями.

4 Иод рассматривается как первичный элемент, на основе которого формируются все буквы еврейского алфавита.

5 См. по этому вопросу работу Великая Триада, гл. XXV.

6 В христианских церквах, где он присутствует, этот треугольник обычно размещается над алтарем; и, кстати сказать, поскольку последний увенчан крестом, в совокупности этот крест и треугольник весьма любопытным образом являют алхимический символ серы.

7 См. Человек и его становление согласно Веданте, гл. XII. — В этой связи и, конкретнее, в связи с масонской символикой уместно заметить, что глаза являются именно "светами", освещающими микрокосм.

8 С точки зрения "тройственного времени", луна и левый глаз соответствуют прошлому, солнце и правый глаз — будущему, а третий глаз — настоящему, т.е. неделимому "мгновению", которое, находясь между прошлым и будущим, является отблеском вечности во времени.

9 Можно сблизить это со значением имени Авалокитешвара, обычно толкуемого как "Господь, который смотрит вниз".

10 По-арабски сердце именуется кальб, а опрокинутое — маклюб, словом, производным от того же корня.

11 См. гл. Сердце лучистое и сердце пылающее.

12 См. Заметки о посвящении, гл. XLVIII. — С точки зрения макрокосмической, уподобление, о котором идет речь, равнозначно отождествлению сердца с "Мировым Яйцом"; в индуистской традиции зародыш, заключенный в последнем, есть Хираньягарбха.

13 См. Царь Мира, гл. VII.

14 По поводу символов, имеющих отношение к лузу, отметим, что форма мандорлы ("миндалины", что также является значением слова "луз") или vesica piscis средневековья (см. Великая Триада, гл. II) также напоминает форму "третьего глаза"; изображение Христа в Славе внутри него оказывается идентичным "Пуруше в оке" индуистской традиции. Выражение инсануль-айн, употребляемое в арабском языке для обозначения зрачка глаза, равным образом соотносится с той же символикой.

15 Кровь и вода здесь взаимодополняющи; можно было бы сказать, пользуясь языком дальневосточной традиции, что кровь, соответственно, есть ян, а вода — инь (относительно огненной природы крови см. Человек и его становление согласно Веданте, гл. XIII).

16 Кроме того, легенда об изумруде, выпавшем изо лба Люцифера, также устанавливает прямую связь Грааля с "третьим глазом" (см. Царь Мира, гл. V). — О "камне, упавшем с небес", равным образом, см. гл. Lapsit exillis.

73. Горчичное зерно(1)

В связи с символикой еврейской буквы иод, изображенной внутри сердца2, мы отмечали, что на лучистом сердце астрономического мраморного изображения в Сен-Дени д'Орк рана имеет форму иод, и это сходство слишком разительно и слишком значимо для того, чтобы не быть преднамеренным. С другой стороны, на эстампе, рисованном и гравированном Калло для диссертации, защищенной в 1625 году, мы видим сердце Христа, заключающее в себе три буквы иод. И будь эта буква, первая в тетраграмматическом Имени, на основе которой созданы все остальные буквы еврейского алфавита, одна, как изображающая Божественное Единство3, или будь она повторена трижды, с "тринитарным"4 значением, она всегда по сути своей есть образ Первоначала (Верховного Принципа). Иод в сердце — это, стало быть, Первоначало, пребывающее в центре, будь то, с точки зрения макро-космической, "Центр Мира", который есть "Святой Дворец" Каббалы5, либо, с точки зрения микрокосмической и, по крайней мере, виртуально, центр всякого творения, который символизируется сердцем в различных традиционных доктринах6 и который является самой внутренней точкой, точкой контакта с Божественным. Согласно Каббале, Шехина, или "Божественное присутствие", которая отождествляется со "Светом Мессии"7, обитает (shakan) одновременно в скинии, называемой поэтому мишкан, и в сердце верных8; и существует очень тесная связь между этой доктриной и значением имени Эммануил, прилагаемого к Мессии и толкуемого как "С нами Бог". Но в этой связи можно развернуть еще и другие соображения, в особенности отталкиваясь от того факта, что иод, наряду со значением "первоначала", имеет также значение "зерна" ("семени"); иод в сердце есть, стало быть, своего рода семя (зародыш), окутанное плодом. Здесь указание на тождество — по крайней мере, в определенном отношении — между символикой сердца и символикой "Мирового Яйца", и посредством этого можно также понять, почему наименование "семя" прилагается к Мессии в различных текстах Библии9. В особенности идея семени в сердце должна привлечь здесь наше внимание; она, кстати, заслуживает его тем больше, что находится в прямой связи с глубинным смыслом одной из самых знаменитых евангельских притчей, притчи о горчичном зерне.

Чтобы хорошо понять эту связь, нужно обратиться, прежде всего, к индуистской доктрине, которая дает сердцу как центру бытия имя "Божественного града" (Брахмапура) и которая, что очень примечательно, описывает этот "Божественный град" в выражениях, тождественных некоторым из тех, что используются в Откровении для описания "Небесного Иерусалима"10. Божественное Первоначало, поскольку оно пребывает в центре бытия, часто символически обозначается как "Эфир в сердце", как изначальный элемент, от которого происходят все остальные, естественно, понимаемые как олицетворение Первоначала. И этот "Эфир" (Akasha) есть то же самое, что и еврейский Авир (Avir), из тайны которого хлынул свет (Aor), создающий протяженность посредством своего излучения вовне11, "осуществляя из пустоты (thohu) нечто и из того, что не было, то что есть12, тогда как посредством концентрации, коррелирующей с этим световым расширением, он остается в середине сердца как иод, т.е. "сокрытая точка, ставшая проявленной, один в трех и три в одном"13. Но сейчас мы сойдем с этой космогонической точки зрения, чтобы предпочесть ей точку зрения отдельного существа, человеческого существа, впрочем, тщательно отмечая, что между этими двумя точками зрения, макрокосмической и микрокосмической, есть аналогическое соответствие, в силу которого всегда возможна транспозиция одной на другую.

В священных текстах Индии мы обнаруживаем такой текст: "Этот Атман (Божественный дух) в моем сердце меньше, чем зернышко риса, чем зерно ячменя, чем горчичное семя, чем семя проса, чем ядро семени проса; этот мой Атман в моем сердце больше, чем земля, больше, чем воздушное пространство, больше, чем все эти миры"14.

Нельзя не поразиться сходству терминов этого отрывка со словами евангельской притчи, на которую мы только что ссылались: "Царство Небесное подобно зерну горчичному, которое человек взял и посеял на поле своем, которое, хотя меньше всех семян, но, когда вырастает, бывает больше всех злаков и становится деревом, так что прилетают птицы небесные и укрываются в ветвях его"15.

Против этого само собой напрашивающегося сближения можно привести лишь одно возражение: можно ли действительно уподоблять пребывающему в сердце Атману то, что Евангелие называет "Царствием Небесным" или "Царством Божиим"? Ответ на этот вопрос дает само Евангелие, и это ответ абсолютно утвердительный; в самом деле, фарисеям, которые спрашивали, когда же настанет "Царство Божие", понимая его во внешнем и временном смысле, Христос ответил такими словами: "Не придет Царство Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот Царство Божие внутри вас есть" (Regnum Dei intra vos est)16. Божественное воздействие всегда осуществляется изнутри, вот почему оно не поражает взглядов, всегда неизбежно обращенных к внешнему; вот почему также индуистская доктрина дает Первоначалу имя "внутреннего распорядителя" (autar — yami)17, поскольку его действие выполняется изнутри наружу, из центра к окружности, от непроявленного к проявленности, таким образом, что его исходная точка ускользает от всяких способностей чувственного порядка или тех, что от него более или менее прямо производны18. "Царство Божие" так же, как и "Дом Божий" (Beith-El)19, естественно, отождествляется с центром, т.е. с тем, что есть самого внутреннего, будь то по отношению к совокупности всех творений, либо же по отношению к каждому из них, взятому отдельно.

С учетом сказанного можно ясно видеть, что антитеза, содержащаяся в евангельском тексте, образ горчичного зерна, которое "меньше всех семян", но которое становится "больше всех злаков", в точности соответствует двойной, нисходящей и восходящей, последовательности, которая в индуистском тексте равно выражает идею предельной малости и идею предельной великости. Кроме того, в Евангелии есть другие тексты, где горчичное зерно также принимается за олицетворение самого малого. "Если бы вы имели веру в зерно горчичное..."20. И это не без связи с предыдущим, ибо вера, посредством которой некоторым образом схватываются вещи сверхчувственного порядка, обычно соотносится с сердцем21. Но что означает эта оппозиция, согласно которой "Царство Небесное", или "пребывающий в сердце Атман", есть одновременно и самое малое, и самое большое? Ясно, что это должно толковаться в двух различных аспектах; но каковы все же эти аспекты? Чтобы понять это, в конечном счете, достаточно знать, что когда аналогичным образом переходят от низшего к высшему, от внешнего к внутреннему, от материального к духовному, такая аналогия, дабы быть правильно примененной, должна пониматься в обратном значении: так, подобно тому, как образ предмета в зеркале обратен по отношению к самому предмету, то, что является первым или наибольшим на уровне Первоначала, является, по крайней мере, видимым образом, последним или наименьшим на уровне проявленности22. На такое значение обратности самым всеобщим образом указывают другие евангельские слова, по крайней мере, в одном из их смыслов: "Будут последние первыми, первые — последними"23; "ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя — возвысится"24; "итак, кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном"25; "кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою"26; "кто из вас меньше всех, тот будет велик"27.

Дабы ограничиться особо занимающим нас здесь случаем, и чтобы сделать явление более понятным, мы можем взять термины сравнения из математики, воспользовавшись двумя, геометрической и арифметической символиками, между которыми в этом отношении есть совершенное согласие. Именно так геометрическая точка ничтожна количественно и не занимает никакого пространства, хотя она есть принцип, посредством которого произведено все пространство, являющееся лишь разворачиванием ее собственных виртуальностей, будучи "осуществлено" лишь ее излучением по "шести направлениям"28. Равным образом, арифметическая единица является самым малым из чисел, если рассматривать ее как погруженную в их множественность, но она же является самым большим числом изначально (в принципе), потому что она все их заключает в себе виртуально и производит весь их ряд бесконечным повторением себя самой. И точно так же, если вернуться к символике, о которой говорилось вначале, иод является самой малой из всех букв еврейского алфавита, и, однако же, именно от нее производны формы всех остальных букв29. С этим двойным аспектом связывается, кстати, и двойной иероглифический смысл иод, как "первоначала" и как "семени", в высшем мире именно первоначало заключает в себе все; в низшем мире во всем заключено семя. Это точки зрения трансцендентности и имманентности, примиренные в едином синтезе всеобщей гармонии30. Точка есть одновременно принцип и зародыш протяженностей; единица есть одновременно принцип и зародыш чисел; точно также Божественный Глагол, в зависимости от того, рассматривается ли он как вечно пребывающий в самом себе или делающий себя "Центром Мира"31, есть одновременно принцип и зародыш (первоначало и семя) всех творений32.

Божественное Первоначало, пребывающее в центре Бытия, в индуистской доктрине изображается как зерно или семя (dhatu), а также как росток (bhija)33, потому что в некотором роде он лишь виртуально пребывает в творении, покуда "Единение" действительно не осуществилось34. С другой стороны, это же самое творение и вся проявленность, к которой оно принадлежит, существуют лишь силой Первоначала, не имеют позитивной реальности иначе, как соучаствуя в его сущности и соразмерно этому участию. Божественный Дух (Атман), будучи единственным Принципом всех вещей, безгранично превосходит всякое существование35; вот почему о нем говорится, что он больше каждого из "трех миров": земного, промежуточного и небесного (трех членов Трибхуваны), которые являются различными модальностями универсальной проявленности, а также больше, чем совокупность этих "трех миров", потому что он находится за пределами всякой проявленности, будучи Принципом (Первоначалом) недвижным, вечным, абсолютным и безусловным36.

В притче о горчичном зерне есть еще один момент, который требует объяснения в связи со всем предыдущим37; там говорится, что зерно, возрастая, становится деревом; но известно, что дерево во всех традициях является одним из основных символов "Оси Мира"38. Такое значение абсолютно уместно здесь — зерно есть центр; возникающее из него дерево есть ось, непосредственно исходящая из этого центра, и она простирается сквозь все миры его ветвей с садящимися на них отдохнуть "птицами небесными", которые, как в некоторых индуистских текстах, олицетворяют высшие состояния бытия. Действительно, эта неизменная ось является "божественной опорой" всякого существования; она есть, согласно учению дальневосточных доктрин, направление, по которому осуществляются "Действия Неба", место проявления "Воли Неба"39. Не здесь ли одна из причин, по которым в Pater ("Отче наш... — Прим. пер.) тотчас же за просьбой: "Да приидет Царствие Твое" (речь идет здесь именно о "Царствии Божием") следует такая: "Да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли..."), выражение "осевого" соединения всех миров между собой и с Божественным Первоначалом, полного осуществления этой всеобщей (тотальной) гармонии, на которую мы указывали и которая может осуществиться только тогда, когда все творения согласно устремляют свои упования по одному единственному направлению, направлению самой оси?40"Да будет все едино, — говорит Христос, — как Ты, Отче, Во Мне и Я в Тебе... да будут едино, как Мы едино. Я в них и Ты во Мне, да будут совершены воедино"41. Именно это совершенное единство является подлинным пришествием "Царствия Небесного", пришедшего изнутри и распространяющегося вовне, в полноте всемирного строения, свершением всякой проявленности и восстановлением целостности "изначального состояния". Это пришествие "Небесного Иерусалима в конце времен"42: "...се, скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с ними; они будут Его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их43. И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже..."44. "И ничего уже не будет проклятого; но престол Бога и Агнца будет в нем; и рабы Его будут служить Ему. И узрят лицо Его, и имя Его будет на челах их45. И ночи46 не будет там, и не будут иметь нужды ни в светильнике, ни в свете солнечном, потому что Господь Бог освещает их; и будут царствовать во веки веков"47.