Примечания. 2 См. Свет и дождь, см. также Великая Триада, гл

1 Опубл. в Е.Т., март 1947.

2 См. Свет и дождь, см. также Великая Триада, гл. XIV.

3 Бытие, 9, 12; 9, 17.

4 Ясно, что круглая и полукруглая форма, подобная форме радуги, всегда может, с этой точки зрения, рассматриваться как плоская проекция части спирали.

5 См. Arthur Wathey, The Book of Songs, p. 328.

6 Илиада, XI, пер. Гнедича: Сизые змеи по ним поднимаясь кверху, до выси. По три с боков их, подобные радугам, кои крением Зевс утверждает на облаке, в дивное знаменье смертным. — Прим. пер. — Мы сожалеем, что не смогли дать ссылку более точно, тем более, что такое изображение радуги в виде трех змей кажется довольно странным на первый взгляд и заслуживало бы, несомненно, более тщательного исследования.

7 См. Царство количества и знамения времени, гл. XXII.

8 Впрочем, и вообще часто есть нечто неясное и туманное в том способе, которым Гете использует символику, и это можно обнаружить также и в его переложении легенды о Фаусте. Добавим, что не один вопрос возникает и в отношении источников, из которых он черпал более или менее непосредственно, так же, как и в отношении точной природы инициатических связей, которые он мог иметь помимо масонства.

9 Мы не можем принимать во внимание, для более или менее полного уподобления гетевского змея радуге, приписываемый ему зеленый цвет, хотя некоторые хотели превратить его в своего рода синтез радуги по той причине, что он является в ней центральным. Но на самом деле он реально будет центральным лишь в том случае, если в перечень цветов мы включим индиго, и ранее мы уже объясняли причины, по которым такая интерпретация лишена всякой ценности с точки зрения символической (гл. Семь лучей и радуга). В этой связи мы отметим, что собственно ось соответствует "седьмому лучу" и, следовательно, белому цвету, тогда как сама дифференциация цветов радуги указывает на некоторую "овнешненность" по отношению к этому осевому лучу.

10 См. Великая Триада, гл. V.

11 Напомним, что эта прямолинейная и, естественно, вертикальная форма есть та, что соответствует точному смыслу выражения ec — suratul — mustagim (См. Символика Креста, гл. XXV).

12 См. гл. Символика лестницы.

13 Инициатическое использование спиральной (винтовой) лестницы объясняется отождествлением степеней посвящения с аналогичным количеством различных состояний бытия. Как пример этого можно привести вращающуюся лестницу масонской символики, имеющую 15 ступеней, распределенных на 3+5+7, которая ведет в "Срединную комнату". В других случаях те же самые иерархизированные состояния также олицетворяются ступенями; но расположение и даже самая форма последних указывает, что на них нельзя остановиться и что они есть лишь средство постоянного восхождения.

65. Цепь единства(1)

В ряду масонских символов, которые, похоже, очень мало поняты в наше время, есть и символ "цепи единства"2, которая окружает Ложу в ее верхней части. Иные хотели бы видеть здесь шнур, которым оперативные масоны пользовались для того, чтобы очертить и отграничить контур здания; разумеется, они правы, однако такого объяснения недостаточно, и следовало бы, по крайней мере, задаться вопросом о символическом значении самого шнура3. Можно было бы также счесть ненормальным положение, приписываемое "инструменту", предназначенному для выполнения чертежа на земле, и это также требует некоторых пояснений.

Чтобы понять, о чем идет речь, следует прежде всего вспомнить, что с традиционной точки зрения всякое здание, каково бы оно ни было, всегда строилось согласно космической модели; кстати сказать, особо уточняется, что Ложа есть образ Космоса, и, несомненно, это последнее воспоминание о таком знании, которое до сего дня сохранилось в западном мире. А коль скоро это было так, местоположение здания должно было определяться и"обрамляться" чем-то, что некоторым образом соотносилось с тем, что можно было бы назвать "рамой" самого Космоса. Мы сейчас увидим, что это такое, и мы можем тотчас же сказать, что контур, "материализованный" шнуром, представлял, собственно говоря, ее земную проекцию. Впрочем, мы уже видели нечто подобное в планах городов, основанных в соответствии с традиционными правилами4; в самом деле, взятые раздельно случай таких городов и случай зданий, по существу не различаются в этом отношении, потому что речь здесь всегда идет о подражании одной и той же космической модели. Когда здание построено и даже как только оно начало расти в вышину, шнур, очевидно, уже не играет никакой роли; точно так же, положение "цепи единства" соотносится не с контуром, обозначению которого послужил шнур, но скорее с его космическим прототипом, воспоминание о котором, напротив, всегда уместно для определения символического значения Ложи и ее различных частей. Сам шнур, в этой форме "цепи единства", становится тогда символом "рамы" Космоса; и его положение понимается без труда, если, как это и есть на самом деле, эта "рама" имеет характер небесный, а не земной5; уже посредством такой транспозиции, добавим мы, земля, в конечном счете, лишь возвращает небу то, что она позаимствовала у него вначале.

А еще более отчетливым смысл этого символа делает то, что в то время как шнур, в качестве "инструмента", естественно, представляет собой простую линию, "цепь единства", напротив, местами имеет узлы; обычно их должно быть двенадцать6, и, таким образом, они, очевидно, соответствуют знакам Зодиака7. В самом деле, это именно Зодиак, внутри которого движутся планеты, образует "оболочку" Космоса, т.е. ту "раму", о которой мы говорили8, и совершенно ясно, что это действительно, как мы сказали, есть небесная "рама".

Существует и еще нечто, не менее важное, а именно: то, что среди функций "рамы" есть одна, быть может, важнейшая, и она состоит в том, чтобы удерживать на их местах разнообразные элементы, которые она содержит или заключает внутри себя — таким образом, чтобы формировать из них упорядоченное целое, что, впрочем, как известно, и есть этимологическое значение самого слова "Космос"9. Она ("рама") должна каким-то образом "связывать" или "соединять" эти элементы между собой, что, впрочем, формально и выражается наименованием "цепь единства"; и отсюда именно — в том, что касается последней, — проистекает ее самое глубокое значение. Потому что, подобно всем символам, являющим себя в форме цепи, шнура или нити, она, в конечном счете, соотносится с Сутратмой. Мы ограничимся лишь привлечением внимания к этому моменту, не вдаваясь на сей раз в более пространные объяснения, потому что мы вскоре должны будем к нему вернуться, ибо эта черта еще более явственно выражена в случае некоторых других символических "обрамлений", к исследованию которых мы теперь переходим.