Случай 23

Имя: Лесли

Возраст: 42 года

Семейное положение: разведена

Профессия: хозяин PR-агентства

Жизненный урок: Истина

Катализатор: отец

Тип: энергетический штамп

Лесли была младшей из пяти детей и настоящей «папиной дочкой». Отец работал с жизненным уроком Честности. Он был блестящим оратором и гениальным торговцем. Он мог по­смотреть вам прямо в глаза и сказать, что черное — это белое, и вы бы ему поверили. Он был так очарователен и убедителен, что, даже когда люди знали, что он обманывает их, они не могли заставить себя возражать. Лесли так обожала своего папочку и восхищалась им, что была даже рада вести себя так, словно верит его лжи.

Хуже того, Лесли даже начала верить, что вести себя не­честно вполне приемлемо. Собственно, она даже выбрала такую карьеру, которая дала ей возможность идти по стопам папочки. Она достигла больших высот в области PR (public relations, или «организации общественного мнения») и до­вольно скоро, точно так же как ее отец, начала верить своей собственной лжи.

Некоторое время дела шли хорошо. Лесли основала свое PR-агентство и достигла большого успеха. Но чем больше она действовала нечестно, тем более несбалансированной ста­новилась ее жизнь и тем больше обмана всплывало наружу. У нее начались проблемы с персоналом. Люди стали нена­дежны. Они стали ленивы. Они начали предавать ее, уходя и конкурирующие фирмы и забирая с собой клиентов. Лесли была вне себя от гнева. «Как они могли поступить так со мной? — бушевала она. — У них что, нет никакого понятия о преданности?» Поскольку у нее в отношении Истины было большое «слепое пятно», ей никогда даже в голову не могло прийти, что люди вокруг нее просто отражают то, что она по­сылает им.

Когда Лесли впервые позвонила мне, я начал разговор в обычной манере, рассказывая о том, что она может ожидать от нашего общения. Я всегда задаю такой тон в разговоре, чтобы клиенты не могли передать мне свою силу каким бы то ни было образом и чтобы они не удивлялись, если я откажусь взять их силу, если они попытаются передать ее мне. Обычно я говорю следующее: «Эта работа связана с обретением силы, и поэтому я не собираюсь говорить вам, куда повер­нуть, а также не собираюсь говорить, что вам следует или не следует делать. Цель этих сеансов — просто показать вам ваши собственные жизненные модели с другой точки зрения, чтобы вы могли более отчетливо увидеть все возможности выбора».

Однако в разговоре с Лесли я не смог произнести даже этих фраз — она сразу начала рассказывать мне, что постоянно проводит сеансы с разными целителями, прорицателями и экс­трасенсами и что ей совершенно не нужно говорить обо всем этом. Она явно полагала, что тот факт, что она встречалась со многими подобными мне, должен дать ей какое-то преимуще­ство на нашем сеанса. Но меня это не впечатлило, и я сказал ей, что не проводил ни одного сеанса с другим интуитивным целителем и поэтому всегда настаиваю на том, чтобы сказать каждому клиенту, что именно ему нужно ожидать от общения со мной.

Как только мы начали, Лесли попыталась управлять разго­вором, попросив меня подтвердить информацию, полученную ею от предыдущего целителя. Скоро стало ясно, что она по­звонила мне не для консультации, а для подтверждения того, что она уже слышала от других людей. Лесли была поглощена историей, которую ей рассказали про ее предыдущую жизнь. Та жизнь якобы была причиной всех ее теперешних сложно­стей. Я быстро понял, что она попала в замкнутый круг и, поды­грывая ей, я только буду усугублять ее положение. Я застал ее врасплох, когда сказал ей, что, по моему мнению, она работает с уроком Истины, и спросил о ее сегодняшних отношениях с отцом. Она запнулась и спросила, какое отношение это имеет к краху ее бизнеса. Когда я объяснил ей, что полагаю, что отец сыграл важную роль катализатора в ее уроке Истины, который является одной из основных причин ее текущих проблем с бизнесом, Лесли была так обескуражена, что не мешала мне продолжать.

Здесь важно отметить, что обычно на таких сеансах я не тороплюсь с определением жизненного урока. Я делаю это только тогда, когда чувствую, что это поможет клиенту увидеть более широкую картину. Но в случае с Лесли я знал, что мое время ограничено. Хотя она заплатила за сорокапятиминутный сеанс, я осознавал, что ее вниманием надо завладеть сразу или у меня больше не будет шанса достучаться до нее. Поэтому, до­верившись своей интуиции, я закрыл глаза и начал описывать отца Лесли так, словно знал его всю жизнь.

С этого момента я знал, что все ее внимание приковано к моим словам. Я спросил о том, что случилось шесть лет назад, вызвав большие изменения в ее отношениях с отцом, и все еще оставалось неразрешенным. Изумленная моей точностью, осо­бенно в отношении времени, Лесли признала, что именно тогда произошло серьезное выяснение отношений с отцом. Впервые в жизни она уличила его во лжи. Он очень рассердился, и с тех пор они не разговаривали. Лесли ощущала себя бесконечно ви­новатой и все еще сомневалась, правильно ли поступила тогда. Она даже сказала мне, что знала, что ей не стоит делать это, и что лучше бы ей было жить с его обманами, чем противостоять ему правдой.

Я поздравил Лесли с отстаиванием своей правоты и начал рассказывать ей о Двенадцати Основных Жизненных Уроках и о качествах человека, работающего с уроком Истины. Я даже предложил ей забыть сейчас о своем отце и сосредоточиться на понимании того, что находится в сердце у нее самой. Я сказал ей, что, как директор, она ответственна за общую обстановку в компании и что ее постоянный поиск истины вне себя сбивал с толку всех вокруг. Она ответила: «Но что, если я ошибусь?» Я напомнил ей, что все, что нужно сделать, — это просто из­менить свой взгляд на истину. Об истине важно знать, что она не постоянный объект, а скорее эволюционный процесс. По мере нашего роста и развития изменяется и наше восприятие «истины».

В конце беседы Лесли очень просила меня продолжить сеанс или позволить ей позвонить снова на следующий день. К счастью для нее, ни то, ни другое было невозможно. Лесли пришлось ждать пять месяцев до следующей беседы.

Во время второго телефонного сеанса Лесли взволнованно рассказывала мне, что ее бизнес совершенно изменился при совсем малом ее участии. Она даже размышляла о том, не связаны ли происходящие изменения с ее новым восприятием жизни и самой себя. Она была также очень рада рассказать мне о том, что произошло между ней и ее отцом. Однажды он позвонил ей, словно ничего не случилось. Он даже назвал ее ласковым именем, как когда-то в детстве. К счастью, теперь Лесли понимала, что изменять отца — не ее дело. Единствен­ное, за что она была ответственна, — это за свою собственную правду. Хотя это было очень приятно слышать, для меня было важно кое-что проверить. Когда я спросил Лесли, сколько у нее было встреч с целителями с момента нашего последнего разговора, она гордо доложила, что ни одной, поскольку она наконец начала слушаться своего собственного внутреннего голоса и следовать велениям сердца.

В конце сеанса Лесли опять спросила, смогу ли я беседо­вать с ней раз в неделю. Я мягко объяснил ей, что уже дал ей большую часть того, что нужно, и что делать это слишком ча­сто противоречит моим принципам. Есть люди, которые заме­чательно работают в качестве постоянных наставников. Но при моем расписании, заполненном на многие месяцы вперед, я не мог этого предложить даже чисто теоретически. Я заверил ее, что чем больше она научится доверять своему внутреннему ру­ководству, тем меньше ей нужно будет искать ответы снаружи. В уроке Истины, сказал я ей, — ключи к ответам не и поиске, а скорее в постановке вопросов. Нужно просто сформулировать вопрос, и тогда обнаружишь, что ответ приходит изнутри. Все, что ей нужно сделать сейчас, — принять этот ответ как истину для себя... на данный момент.

Я все еще провожу телефонные сеансы с Лесли примерно раз в год, и теперь я ожидаю их с нетерпением. Как и боль­шинство людей, которые достигают высших уровней усвоения урока Истины, Лесли стала человеком, к которому теперь приходят за наставлениями. Люди зовут ее «библиотекарем истины».