Инвестирование — это совсем не то, что думает большинство

Много лет назад богатый папа объяснял мне, что инвестирование — это вовсе не то, что думает большинство. Он говорил:

— Многие люди думают, что инвестирование — это волнующий, полный драматизма процесс. Многие люди думают, что инвестирование — это большой риск, удача, угадывание момента и ценные подсказки. Некоторые признают, что мало знают об этом загадочном предмете, и поэтому вверяют себя и свои деньги кому-то, кто, как они надеются, знает больше, чем они. Многие из так называемых инвесторов хотят показать, что они знают больше, чем другие люди, и поэтому они инвестируют, в надежде доказать, что могут перехитрить рынок. Но хотя многие люди думают, что это и есть инвестирование, это не то, чем инвестирование является для меня. Для меня инвестирование — это план, часто скучный, удручающий и почти механический процесс обогащения.

Услышав эти слова, я несколько раз повторил их.

— Инвестирование — это план, часто скучный, удручающий и почти механический процесс обогащения? — спросил я. — Что вы имеете в виду, говоря "скучный, удручающий и почти механический процесс обогащения"?

— Это в точности то, что я сказал и что я имею в виду, — сказал богатый папа. — Инвестирование — это просто план, состоящий из формул и стратегий, система для обогащения... практически гарантированного.

— План, который гарантирует, что вы станете богатым? — переспросил я.

— Практически гарантирует, — повторил богатый папа — Какой-то риск всегда есть.

— Вы хотите сказать, что инвестирование не обязательно должно быть рискованным, опасным и волнующим? — неуверенно спросил я.

— Совершенно верно, — ответил богатый папа. — Если, конечно, ты сам не захочешь, чтобы оно таким было, и не убежден, что таким оно должно быть. Но для меня инвестирование — такой же простой и скучный процесс, как и следование рецепту выпекания хлеба. Что до меня, то я ненавижу риск. Я просто хочу быть богатым. Поэтому я просто буду следовать плану, рецепту, формуле. В этом для меня заключается все инвестирование.

— Но если инвестирование — просто следование рецепту, тогда почему все люди не следуют этой самой формуле? — спросил я.

— Не знаю, — сказал богатый папа. — Я сам часто задавал себе этот вопрос. Я также удивлялся тому, что только трое из сотни американцев являются богатыми людьми. Как это происходит, что так мало людей становятся богатыми в стране, которая была основана на идее, что каждый из нас имеет возможность стать богатым? Я хотел стать богатым. У меня не было денег. Так что сам здравый смысл подсказал мне, что надо найти план или рецепт для того, чтобы разбогатеть, и следовать ему. Зачем стараться и создавать собственный план, если кто-то другой уже указал тебе путь?

— Не знаю, — сказал я. — Наверно, я не знал, что это и есть рецепт.

Богатый папа продолжал:

— Теперь я понимаю, почему большинству людей так трудно следовать простому плану.

— Почему же? — поинтересовался я.

Потому, что следовать простому плану обогащения скучно, — сказал богатый папа. — Человек так создан, что ему быстро все надоедает и он ищет чего-то более захватывающего. Вот почему только трое из ста становятся богатыми людьми. Люди начинают следовать плану, но вскоре это им надоедает. Тогда они начинают искать какие-то эфемерные пути для быстрого обогащения. Они повторяют цикл: скука, веселье и вновь скука всю свою оставшуюся жизнь. Вот почему они так и не становятся богатыми. Они не в состоянии вынести скуку, следуя простому, незатейливому плану обогащения. Большинство людей считают, что есть какая-то тайна в том, чтобы обогатиться за счет инвестирования. А многие полагают, что, коль скоро план несложный, он не может быть хорошим. Поверь мне: когда дело касается инвестирования, простое всегда лучше сложного.

— А как вы нашли свою формулу? — спросил я.

— Играя в "Монополию", — сказал богатый папа. — Большинство из нас играли в нее в детстве. Разница в том, что я не прекратил играть в нее, когда вырос. Помнишь, как много лет назад я часами мог играть в "Монополию" с тобой и Майком?

Я кивнул.

— А ты помнишь ту формулу потрясающего богатства, которой учит эта игра?

Я опять кивнул.

— В чем она заключается? — спросил богатый папа.

— Купи четыре зеленых домика. Потом обменяй их на красный отель, — тихо проговорил я, и на меня нахлынули воспоминания детства. — Вы говорили нам вновь и вновь, когда еще были бедным и только начинали, что то, чем вы занимались, — это игра в "Монополию" в реальной жизни.

— Так и было, — сказал богатый папа. — Помнишь, как я повез вас, чтобы показать мои зеленые домики и красные отели в реальной жизни?

— Да, — ответил я. — Помню, какое это на меня произвело впечатление — то, что вы на самом деле играли в эту игру в жизни. Мне было тогда всего 12 лет, но я понял, что "Монополия" была для вас больше, чем игра. Я только не понял, что она учила вас стратегии, рецепту или формуле, как стать богатым. Я не думал об этом.

— Как только я выучил формулу — процесс покупки четырех зеленых домиков и последующего обмена их на один красный отель, — то сразу стал действовать механически. Я мог делать это во сне, и часто, кажется, так оно и было. Я делал это автоматически, не думая. Я просто следовал плану в течение десяти лет, а однажды проснулся и понял, что я богатый.

— Это была единственная часть вашего плана? — спросил я.

— Нет, не единственная. Но эта стратегия была одной из простых формул, которым я следовал. Для меня, если формула сложная, она не стоит того, чтобы ей следовать. Если ты не можешь выполнять ее автоматически, после того как выучишь ее, ты не должен следовать ей. Вот насколько автоматическими являются инвестирование и обогащение, если у тебя есть простая стратегия и ты следуешь ей.