ПРИНЦИП НЕНАСИЛИЯ В РАЗРЕШЕНИИ КОНФЛИКТОВ

Данная работа представляет собой начало серии публикаций для спе­циалистов в области теории и практики разрешения конфликтов, ор­ганизованной под эгидой Федерации мира и согласия при участии Ин­ститута психологии РАН. А. А. Гостев, опираясь на методологию пла­нетарного, т.е. надгосударственного, подхода к проблемам человече­ства, отмечает условия применения принципа ненасилия в россий­ской ситуации. В целом автор актуализирует проблему применения ненасильственных технологий разрешения конфликтов.

Печатается по изданию:Гостев А. А. Эволюция сознания в разрешении глобальных конфликтов. — М., 1993.

В настоящее время принцип ненасильственного разре­шения конфликтов стал чрезвычайно популярным в мире. Широко проповедуются идеи Л. Толстого, Ганди, Кинга, проводятся многочисленные конференции, семинары, тренинга. Идея популярна и в реальной политике.

XX в. превратил моральную идею в принцип социаль­но-политических ненасильственных движений, серьезно влияющих на ситуацию в мире. Нет сомнения, что кон­цепция ненасилия, акцентируя общечеловеческие ценно­сти, является фактором, сдерживающим насилие. Очень значимо, что атака ненасилия исключает «зло во благо» и исходит из того, что цель не может оправдывать средства. Она снимает противопоставление целей и средств по эти­ческим критериям.

Вместе с тем социально-политические реальности в таких регионах, как Югославия, Нагорный Карабах, Абха­зия, Южная Осетия, Ингушетия и др., поднимают вопрос об особенностях применения принципов ненасилия к по­добным ситуациям. С одной стороны, у меня нет сомне­ния в том, что порождение насилия насилием является проявлением вселенских законов, реализацией «космиче­ского (божественного) наказания». С другой стороны, ис­ходя из гуманистических ценностей (например защита

слабого от зла), должны существовать рамки применения принципов ненасилия, и их необходимо определить. В этой связи представляется необходимым соотнесение содержания конкретных социально-политических реалий и концепций ненасилия. В частности, из нее следует уб­рать все красивые идеалистические заблуждения. Некри­тическое отношение к идее ненасилия способствует пере­оценке успехов ее реализации (не следует, например, за­бывать, что раздел Индии закончился огромными жертва­ми; зло продолжает брать свое и сегодня), пагубно сказы­вается в политике. Представляется, что ненасильствен­ный подход нельзя использовать вне содержания реальной практики политической борьбы. Все это требует более пристального внимания к проблеме. Обзор и анализ проб­лемы хорошо представлен в ряде работ. Хочу подчеркнуть следующее.

Прежде всего, необходимо помнить известную дилемму ненасилия — любое насилие аморально, однако аморально и примирение со злом, а также существование так называ­емых инверсий этики ненасилия (А. Огурцов (25)). Реали­зация идеи ненасилия в мире насилия имела трагические последствия. Так, в определенных исторических условиях ненасилие провоцировало власть на самые экстремальные его формы; Идея сопровождалась также правовым и госу­дарственным нигилизмом, анархическими тенденциями и т.п. Апеллирование к ненасилию перед лицом мощного насилия, следовательно, в целом усиливает «атмосферу зла» в мире.

Осмысление идеи ненасилия осложняется неопреде­ленностью понятий «насилие» и «ненасилие» и ряда ми­фологем (например отождествление насилия и государст­венно-правового принуждения или ненасилия с идеей от­сутствия права властных структур на применение силы во­обще). Сложной концептуальной проблемой является, на­пример, диалектика ненасилия как добра и насилия как зла. Следует также различать такие аспекты проблемы, как:

• мировоззренческие, философско-религиозные, этические принципы;

• способ разрешения конфликтов в социально-по­литической сфере;

• конкретная политика и способы ненасильствен­ных действий социальных субъектов, выражаю­щих их протест, и др.

Исторически насилие и ненасилие были взаимосвяза­ны. Ненасилие искало опору в силе, насилие прикрыва­лось «добрыми намерениями» и т.п. Абсолютизация каж­дого из принципов недопустима, как невозможно рас­смотрение «вечных проблем» добра и зла изолированно друг от друга.

Рамки функционирования этики и философии нена­силия в разрешении конфликтов могут быть, на мой взгляд, сведены к требованию, чтобы «антинасилие» лишь препятствовало совершению насилия, не переходя в наси­лие над насилием в качестве самоцели. Это означает, что добро имеет право на защиту в сопоставимой интенсивно­сти по отношению к эксплицируемому злу. Существует моральное право воспрепятствовать насилию силой, осо­бенно там, где «духовная атмосфера» полна агрессивной враждебности.

Принцип «не противиться злу насилием» не запре­щает остановить руку убийцы насилием над его желанием убивать. Кровь, жестокость, страдания нужны «темным силам», ибо страдания жертв, как неоднократно подчер­кивалось, пополняют «репрессивные поля группового со­знания». Поэтому борьба с эскалацией конфликта являет­ся борьбой с возможностью порождения зла в будущем.

Следует осознавать, что в случае «кровавых конфлик­тов» затрагиваются и пробуждаются мощнейшие темные силы индивидуального и коллективного сознания. Люди регрессируют в те архаические пласты своей психики, куда для их же блага (ценность духовного развития абсолютна для всех людей) им попадать не следует. В этих планах под­сознания существует архаическая память об эволюцион­ном прошлом человечества (не богатом гуманностью), об отсутствии ценности человеческой жизни, о способах ре­шения конфликта войной. В случае попадания в «демони­ческие матрицы сознания» возникает эскалация насилия. Агрессор проецирует ненависть, усиливаемую по закону зеркального отражения оппонентом. Самим убийцам (ре­альным и потенциальным) выбраться из этих пластов пси­хики практически невозможно. Ставя заслон на пути кро­вавого развития событий, мы тем самым спасаем не только

невинных людей, но и всех потенциальных убийц от со­вершения основного нравственного преступления, за ко­торое наступает расплата как в жизни, так и в мучительных посмертных состояниях сознания.

Принцип «воздаяния за деяния» в случае примене­ния силы над насилием будет срабатывать меньше, чем в случае гибели невинных людей. Счет за пролитую кровь невинной жертвы и агрессора различен. Кровь жертв фор­мирует причинно-следственные связи в порождении на­силия в будущем больше, чем кровь и страдания (тюрьма) убийц и лиц, нарушивших нравственные заповеди. Поэто­му в случаях, когда в групповом субъекте происходит про­цесс дегуманизации и возникает психологически обосно­ванная возможность убивать людей, человеческую жизнь как высшую ценность нужно защищать силой (принцип необходимой обороны). В. Межуев, например, указывает, что в политике зло побеждается только меньшим злом.

Прекрасным примером является вся ситуация конфликта в За­кавказье. Сегодня мы видим, к чему привело невмешательство в развитие кровавых сюжетов.

В условиях «российской ситуации» применение принципа ненасилия нуждается в существенных огра­ничениях. Решение о применении ненасильственных тех­нологий разрешения конфликтов должно зависеть от оценки состояния «духовной атмосферы» в конкретном регионе. Как подчеркивает 3. Апресян, ненасилие как ха­рактеристика социально-политической борьбы возможно лишь при условии, что в обществе имеются гражданские институты, общепризнанные демократические ценности. Что касается рамок применения насилия в государствен­ном управлении, то определяющим моментом является понимание необходимости обеспечения безопасности личности, борьбы с возможностью хаоса, что предусмат­ривает определенное применение силы. Искомые рамки применения принципа ненасилия предполагают поэтому определение пропорций в указанной дилемме ненасилия относительно конкретных условий. Утопично также счи­тать, что понимание своих обязанностей, утверждение в сознании нравственных ценностей самопроизвольно поя­вится у всех граждан. Сама природа взаимозависимости людей предполагает определенное насилие над теми, кто не достиг уровня саморегуляции собственной совестью.

Для защиты от насилия силой можно использовать один из основных принципов айкидо: подвести противника к болевому порогу и предоставить ему сделать выбор — сдаться, поняв бесплодность попытки причинить зло, или продолжать борьбу, причиняя себе боль или даже обрекая себя на гибель.

Для решения сложнейшего клубка вопросов, возника­ющих в связи с философией и этикой ненасилия, для на­хождения рамок применения принципа идея нуждается в самокритичном анализе, в разработке новых подходов, учитывающих одновременно глубинную психологию че­ловека, этические ценности и конкретную социально-по­литическую реальность. Следует также подчеркнуть, что применение ненасильственных стратегий связано с про­цессами глобальной трансформации человечества. Увели­чивающееся разнообразие социальных групп, культур за­остряет проблему согласованности групповых интересов, организации диалога и поиска консенсуса.

А. Я. Анцупов