Рамана Садгуру, или как жить на Пути Раманы

Рамана присутствует ныне также, как и раньше. Бхага­ван многим говорил: «Вы – не тело». Теперь мы видим, что и он не был телом. При жизни его тела так же, как и сей­час, руководство приходит ко всем, кто обратился к нему, независимо от того, могли ли они физически достичь его или нет. Ныне, как и при жизни его тела, руководство излуча­ется с особенной силой из его Ашрама у подножия Аруна­чалы.

«Люди говорят, что я ухожу», – сказал Бхагаван неза­долго до смерти тела. «Куда я могу уйти? Я здесь». Не «Я буду здесь», но «Я здесь». Рамана – здесь в вечном «здесь и сейчас», Рамана – здесь в каждом преданном сердце, Ра­мана также и здесь в своем Ашраме, в Тируваннамалае.

Он открыл новый путь, не зависимый от формальных ри­туалов и посвящения, чтобы удовлетворить условиям наше­го века, когда истинное духовное руководство очень трудно отыскать по каким-либо общепринятым путям и когда тра­диционные формы обитания не соответствуют нынешнему об­разу жизни. Это не царский подарок, если бы так было толь­ко до ухода его тела. Но и сейчас Рамана – Гуру, каким и был. Многие, никогда не видевшие его в теле, нашли руко­водство Бхагавана не менее мощным, чем мы, видевшие его. Следовательно, нет необходимости какому-либо преемнику давать посвящение на пути Шри Раманы. Посвящение было безмолвным и бесформенным, такое же, как и сейчас; руко­водство действовало прямо на Сердце, обходя слова и мыс­ли. Требуется понимание, мужество и преданность. Есть Путь и Проводник, ведущий и поддерживающий вас в движении к Цели.

Теоретики спросят: «Как может он руководить духовно устремленными, если стал единым с Всеобщим Бытием?» Рамана не стал. Он уже был единым с Всеобщим Бытием. Каждый един, и весь вопрос только в осознании этого, а он постиг Единство задолго до смерти. Бхагаван сам подтвер­дил, что нет разницы между Реализацией до смерти и после нее.

Атман, истинное Я – это то, что вы есть, независимо от того, мусульманин вы, христианин или индус. Поэтому Ра­мана поворачивает людей вовнутрь, к самим Себе, к поис­ку Атмана, не делая различий между религиями.

Книги и Писания учат, что необходимо предпринять по­иск и растворить эго. Но если однажды это понято, зачем бесконечно изучать их? Поэтому он редко, а особенно по собственному почину, говорил о теории. Разве не то же де­лали Христос или Будда? Но о практике Бхагаван говорил с удовольствием.

Сверхобычные силы бесполезны, часто мешают. Любое желание, даже сил, считающихся высшими, показывает, что есть еще кто-то желающий. Это как раз тот, кого надо вы­следить и растворить.

Только ради нас Гуру проявляется внешне – он есть Ат­ман, Я в Сердце. Однако так как нечистый ум неверно вос­принимает «послания», то наставления даются извне, чтобы следовать им внутри.

Что есть Рамана? Когда он присоединялся к пению «Ра­мана Садгуру»*, то указывал на свое тело и говорил: «Вы думаете, что это – Рамана?»

«В глубине лотоса Сердца всех сияет Абсолютное Со­знание, которое есть то же, что Аруначала или Рамана. Ког­да ум плавится от любви к Нему и достигает сокровенных глубин Сердца, где Он пребывает как Святыня, тонкий глаз чистого интеллекта открывается и Он обнаруживает Себя как чистое Сознание»**.

Но могут спросить: «Как узнать, что ты принят Раманой Махарши и стал теперь его учеником? Ведь Бхагавана боль­ше нет в теле, чтобы подтвердить это». Та же самая про­блема была и при его жизни. Он очень редко подтверждал даваемое посвящение словами. Это нужно было понять са­мому. А также были и те, кто ошибались в понимании. Вре­мя жесткого формализма, связанного с посвящением на Путь, ушло в прошлое. Новая тенденция, требующая отвечать ус­ловиям нашего времени, началась не с Махарши. Он завер­шил ее, но идет она еще с XIX века. Ширди Сай Баба, жив­ший в конце века, также не давал формального посвящения. Шри Лахири Махашайя, умерший в 1895 году, так упростил крийя-йогу*, что сделал ее доступной для домохозяев (се­мейных людей) и даже для не-индуистов. При жизни Махар­ши, как и сейчас, посвящение приходило без ритуалов либо посредством мощного, интенсивного взгляда, или во сне, или каким-либо иным путем. Сейчас, как и тогда, люди просто знают, что Махарши является их Гуру, что он принял их и что Милость истекает на них от него.

И что потом? Люди, вставшие на путь, просят какой-то метод, какую-то дисциплину, какую-то технику. Известно, что не все ученики Махарши, даже при его жизни, следовали пути само-исследования. Его Милость поддерживает предан­ных независимо от того, чего больше в Пути, которому они следуют, – Преданности, Знания или Действия, используют­ся ритуалы или нет, в рамках какой-либо религии или нет. И если какое-либо изменение становится желательным, ес­ли какие-либо формы, техники или методы становятся тес­ными и малополезными, то некоторое указание придет. Ру­ководство не покинет.

Здесь, однако, следует сказать, что именно само-иссле­дование – тот метод, который Бхагаван всегда рекомендо­вал в первую очередь, о котором он говорил как о самом простом и прямом и ставил на первое место во всём своём учении. А потому те из его учеников, кто мог практиковать, и должны были это делать.

Некоторые имеют ошибочное представление, что само­исследование – холодный, интеллектуальный метод. Это не так. Интеллектуальное понимание может быть полезным до главного в поиске, но оно не может быть самим Поиском. «Я не это тело; я не эти мысли» – такие установки могут быть хороши как подготовка к исследованию, но не могут быть исследованием. Оно не является ментальным расследо­ванием, которое может позволить себе психолог. Оно не рас­следует способности, побуждения, воспоминания и склонно­сти сознательного или подсознательного ума. Это поиск чи­стого «Я есмь», лежащего за пределами всего перечислен­ного.

Исследование состоит в повороте ума вовнутрь, к чув­ству бытия, чувству «Я есмь». Следовательно, оно не явля­ется словесным. «Кто я?» – не мантра. Повторение «Кто я?» способно, наверное, помочь успокоению ума на ранних стадиях практики, но в действительности будет мало полез­но. Один из советов Бхагавана состоял в том, что сознание должно центрироваться не в области головы, а в духовном сердце с правой стороны груди, так как не является вопро­сом мышления, а чувствования и бытия. Это не означает размышления о духовном центре или медитации на нём. Ког­да вы хотите видеть, то не думаете о своих глазах, а про­сто используете их. Точно так же дело обстоит с Сердцем. Нет необходимости определять его местоположение более точно, чем положение ваших глаз в зеркале перед тем, как можно будет видеть ими. Требуется иметь переживание, опыт, а не спорить о нём. Это замечание о Сердце – только на­мек, но очень полезный.

Человек составлен из действия, мышления и Бытия. Бы­тие лежит в основе первых двух, потому что нельзя дейст­вовать или думать, пока тебя нет. Но этот принцип обычно так закрыт остальными двумя, что совсем не воспринимает­ся. Бытие – киноэкран, всё прочее – изображения, проеци­руемые на него. Именно экран поддерживает их, однако так заслонен, что зрителем не ощущается. Только очень редко, вспышкой, человек сознаёт просто Бытие и чувствует его как чистое, самопроизвольное, беспричинное счастье. Оно есть также чистое, свободное от мыслей Сознание. Цель иссле­дования – осознавать Бытие по желанию и в течение всё больших и больших периодов.

Это означает, что хотя термин «медитация» условно ис­пользуется для само-исследования, оно не является медита­цией в том смысле, как её определяют словари. Медитация требует объекта, чего-то, на чем медитируют, тогда как в исследовании существует только субъект. Вы не ищете че­го-либо нового, чего-либо вовне, но просто концентрируе­тесь на Бытии, на самом себе, на чистом «Я есмь» в вас. Это не размышление, но временное отстранение мыслей, тог­да как сознание сохраняется.

Обыкновенно, когда вы останавливаете мышление, то за­сыпаете. Поэтому при первых шагах в исследовании ум ча­сто пытается заснуть. Приступ сокрушительной сонливости нисходит на вас, но как только прекратите вопрошание и вернётесь к каким-то другим занятиям ума, сонливость про­ходит, показывая, таким образом, что подлинной усталости не было, а лишь инстинктивное сопротивление свободному от мыслей сознанию. Должно просто бороться с подобным сопротивлением.

Сами мысли – гораздо более устойчивые препятствия. Они обрушиваются в ум нескончаемым потоком. Вы их вы­биваете, но позади проскальзывают другие. Вы думаете, что свободны от мыслей, но прежде чем успеете заметить, уже потворствуете иным. Единственный путь – упорство. Посто­янная бдительность. Не позволять себе уноситься мыслями. Рассматривать их отчужденно, словно облака, проходящие по ясному небу, и спрашивать: «Что есть эта мысль? Для ко­го она возникла? Для меня, но кто я?» И таким способом вы снова возвращаете ум к исследованию. Ум напоминает обезьяну, бросающуюся с дерева на дерево, вечно беспокой­ную, никогда не желающую утихомириться. Его необходимо удерживать от беспокойства и твердо проводить исследова­ние.

Но подлинной преградой является не блуждающая при­рода ума и бесконечный ряд мыслей, а напористость эго по­зади множества мыслей. Эго даёт им силу и очень затруд­няет их рассеивание. Вы можете теоретически убедить себя, что эго нет, и иметь случайные короткие вспышки Бытия-Сознания – спокойного счастья при фактическом отсутствии эго. Но вы приходите к этой девушке, или хотите произве­сти впечатление на этого друга, или лидировать в данной группе; вы возмущены этой критикой или пренебрегаете этим человеком; вы чувствуете непрочность своей работы, цепля­етесь за свои пожитки, страстно жаждете денег или власти: и всё это – утверждения эго, которое вы считаете несу­ществующим. Пока они есть, эго есть. Когда эго отсутст­вует, кто может чувствовать желание или гнев, возмущение или разочарование?

Это означает, что Атма-вичара – не только холодное расследование, но битва; всякий путь таков, во всякой ре­лигии. Эго, или кажущееся эго, должно быть разрушено. Такова единая неотъемлемая часть, общая всем Путям. Раз­личие только в том, как это сделать. Есть Пути, что направ­ляют на поочередную атаку различных пороков – вожделе­ния, высокомерия и т. д. – и культивирование противопо­ложных добродетелей, но само-исследование – более пря­мой. Такие методы подобны обрубанию ветвей дерева: пока корни и ствол остаются, оно будет продолжать расти. Само­исследование стремится искоренить дерево как таковое. Ес­ли эго лишить одной отдушины, например, если оно принуж­дается к безбрачию, то разовьются другие, скажем, обжор­ство или тщеславие. Но если эго само растворено, пороки, в которых оно выражается, сдуются словно спущенные ши­ны или воздушные шары. Однако надо вести постоянную войну, пока эго действительно совершенно не исчезнет.

Именно в этом – цель само-исследования. Оно не учит какой-либо новой теории или доктрине. Всё, что необходи­мо знать перед его началом: «То Бытие ЕСТЬ и ты есмь ТО». После некоторой практики приходит всё более частое и продолжительное переживание чистого безвременного Бы­тия, являющегося также и чистым Сознанием и незамутнен­ным Счастьем. Оно не ментальное, но ум сознаёт его. Оно не физическое, но всё-таки чувствуется физически как виб­рация или как ненарушаемая тишина. Однажды пробужден­ное, это переживание начинает появляться самопроизвольно, даже когда вы не «медитируете», или жить как скрытая тен­денция всех ваших дел в рутине жизни – в то время как вы говорите и даже, когда думаете.

Это очень важно в отношении метода практики и объ­ясняет, почему Бхагаван требовал, чтобы его преданные сле­довали поиску в жизни мира. Ежедневное сидение в «меди­тации» полезно, и в большинстве случаев – обязательно. Но этого недостаточно. Насколько возможно заранее установлен­ные периоды времени следует резервировать для практики, ибо ум сам привыкает к ним, так же как он это делает с физическими функциями, подобными еде, сну и отвечает с большей готовностью. Для людей, связанных профессиональ­ными и семейными обязанностями, наилучшим будет утрен­нее время сразу после пробуждения и вечернее – перед от­ходом ко сну. Но помимо этого Бхагаван требовал постоян­но практиковать исследование, спрашивая себя: «Кто делает это?», чтобы заниматься деятельностью без иллюзии «я-есть-делатель». Поддерживать такое отношение ума в течение всей дневной активности – всё равно что оставаться в состоянии готовности, радушно встречая чувство Бытия, когда бы оно ни пришло. Постоянная готовность, бдительность и вспоми­нание необходимы при отсутствии «медитации» не менее, чем концентрация при плановом вспоминании. Сначала забывчи­вость будет частой и с ней тоже необходимо бороться. «Ток сознания» должен культивироваться и выхаживаться. Дости­жение цели очень редко приходит без усилия.

Таков путь, проложенный Шри Бхагаваном. Он не зави­сит ни от форм, ни от доктрин. Он не требует ритуалов. Ему может незримо следовать домохозяйка или лавочник не в мень­шей степени, чем монах или йогин. Милость Бхагавана до­ступна всем, повернувшимся к нему, но лишь устремленные на этом пути используют ее наиболее полно и мудро. Она – неизменная поддержка и неисчерпаемое сокровище для них.