СУДЬБЫ ИЗОБРЕТАТЕЛЬСКИЕ И СУДЬБЫ СТРАНЫ

А вот еще штрихи в картину "застоя". Стоит только начать разбираться, а что же на самом деле представляют собой "все семьдесят лет", как сразу находятся интересные материалы. И они показывают, что годы друг на друга не походили и были до предела заполнены борьбой между силами добра и зла, между силами созидания и разрушения.

Известен афоризм: "ОБЩЕСТВО, КОТОРОЕ, ПЕРЕСТАЛО КОРМИТЬ СВОИХ ИЗОБРЕТАТЕЛЕЙ – ОБРЕЧЕНО". Это действительно так. Так вот во времена "застоя" организационные репрессии против изобретателей были особенно сильны. И если наша наука и техника и сохранила в ту пору ведущее положение в мире, то это было достигнуто не благодаря, а вопреки всем законодательным положениям.

Невозможно даже приблизительно прикинуть ущерб, который понесла наша страна вследствие внедренного организационного механизма, к описанию которого мы сейчас приступим и который долгие годы тормозил развитие изобретательства в СССР. В настоящее время это торможение усилилось стократно. Но, оказывается, это явление жило не "все семьдесят лет".

У автора имеется "Справочник изобретателя и рационализатора" 1958 года издания. Интересная книга, даже в смысле чисто технических знаний, что она дает, особенно если учесть год издания. Но гораздо интереснее другое. Редкий работник у нас в стране, так или иначе, в "доперестроечные времена" не сталкивался с рационализаторской работой, ее результатами или даже участвовал в ней сам. И вот что интересно. В "застойное время" рационализаторским предложением считалось только "техническое" предложение, связанное с усовершенствованием "железа".

Совсем по-другому было при "фордовско-сталинской" системе. Тогда в понятие "рационализаторской деятельности" равноправной долей входил раздел "Совершенствование организации труда и производства". Это был солидный раздел, в который входила и "расстановка кадров", и "кооперация внутри предприятия и за его пределами", и многое другое. В ту пору рационализаторская деятельность включала в себя такие разделы, как "совершенствование технического нормирования и систем оплаты труда; совершенствование систем и форм учета и планирования производства; совершенствование управления производством и сокращение административно-управленческого персонала". Другими словами, все эти направления были не только под контролем заводской заинтересованной общественности, но у нее были и возможности в этих областях давать предложения и внедрять их. То есть она могла реально влиять на содержание и структуру управленческих решений.

Говоря языком МОДУЛЬНОЙ ТЕОРИИ, была возможность влиять на ПРАВИЛА ДВИЖЕНИЯ ДЕНЕЖНЫХ ПОТОКОВ и на остальные элементы МОДУЛЕЙ. Была возможность КОНСТРУИРОВАТЬ МОДУЛИ, совершенствовать их. В "застойное время", сведя "рацпредложения" только к "техническим решениям", к "железу", у рационализаторов, а через них и у народа, отобрали возможность влиять на конструкцию ПРАВИЛ ДВИЖЕНИЯ ДЕНЕЖНЫХ ПОТОКОВ и остальных элементов МОДУЛЕЙ.

В "застойное время", как напоминание о прошлом, сохранился только "рудимент". Он остался в названии отдела предприятия "Отдел Организации Труда и Заработной платы", сокращенно "ООТиЗ". В "застойное время" ООТиЗ "организацией труда" и закреплением этой организации "в способах выплаты зарплаты" уже не занимался. Его заблаговременно "перестроили". Изменилась даже философия подготовки кадров для этих отделов. В ВУЗах стали будущим "специалистам" вдалбливать в головы, что они должны быть "сторожевыми псами при зарплате". А это совсем другое по сравнению с тем, для чего эти отделы существовали раньше, организовывая производство.

Но не будем умиляться времени, когда изобретатели и рационализаторы все же могли, так или иначе, творить. Его мало кто помнит. Посмотрим, это нам здесь важнее, как были организованы репрессии против изобретателей и изобретательства в "застойное время" – его помнят очень многие. А параллельно подумаем, что нужно сделать, чтобы в этой важной области государственной и человеческой деятельности в нашей стране навести порядок.

Усилиями прессы, кино, книг, и прочих средств воздействия на умы, в головах наших людей создан образ изобретателя как человека "не от мира сего", человека слегка "с приветом", назойливого как муха, отнимающего у серьезных людей время и т.д.

Но разве это справедливо? Оглянитесь, ведь все вокруг нас, так или иначе, создано изобретательским гением. Смотрите ли вы телевизор, фотографируете ли вы знакомых и родных, мчитесь ли вы по рельсам или на самолете под облаками – все это продукт упорного труда тех людей, которых зовут "изобретатели". На тему, как важен изобретатель в обществе, и как важно дать возможность ему жить, написано очень много. Но, пожалуй, самое интересное, и доказательное к тому же, повествование на эту тему есть в творчестве М.Твена, в его фантастическом романе "Янки при дворе короля Артура".

Его герой невероятным образом попадает в средние века и обосновывается при дворе короля Артура в Англии, где, проявив всяческую изобретательность, получает возможность влиять на государственные дела. И начинает он свою деятельность по перестройке средневекового общества с введения в жизнь средневековой Англии ПАТЕНТНОГО ЗАКОНА!

Естественно, что вскоре у него там уже работали и паровые машины, и электричество появилось и т.д. Фантастическая канва позволила до предела обнажить суть проблемы и на этом фоне показать важность изобретательства, которому дает простор хороший закон.

Нам, уже знакомым с МОДУЛЬНОЙ ТЕОРИЕЙ, понятно, что в этом случае закон закрепляет СОЗИДАТЕЛЬНЫЙ МОДУЛЬ, призванный творить добрые дела на ниве изобретательства. Но нам также понятно, что на этой ниве может быть сконструирован и РАЗРУШИТЕЛЬНЫЙ МОДУЛЬ.

Такой РАЗРУШИТЕЛЬНЫЙ МОДУЛЬ действовал у нас в "застойное время", а начал создаваться он еще до "хрущевской оттепели".

Теоретики и практики твердили о необходимости "интенсивного пути развития" и внедрения “полезных технических решений”. Политики с этим также соглашались, а внедрение всегда стопорилось. Один механизм “торможения” мы уже рассматривали, когда разбирали негативное действие ПРИБЫЛИ на хозяйственный организм. Но существовал еще один механизм, роль которого очень важна. Речь идет об “изобретательском законе”.

В нашей стране в ту пору для регулирования изобретательской и рационализаторской деятельности не было даже соответствующего закона. Она регулировалась "Положением об открытиях, изобретениях и рационализаторских предложениях". Вроде бы, ну и что? Кому какое дело, как называется документ, защищающий права на "изобретательство". Но смотрите, что получается. Между ЗАКОНОМ и ПОЛОЖЕНИЕМ громадная принципиальная разница.

За нарушение закона можно и тюремное заключение схлопотать и прочие другие неприятности по суду иметь. А за нарушение положения... Ну могут быть, конечно, и в этом случае неприятности: выговор... или еще что-нибудь, столь же "страшное".

Но было у нас время, когда был "изобретательский закон". И в упомянутом выше "Справочнике изобретателя и рационализатора" он есть в списке литературы, использованной при его составлении. В нем он стоит под номером 4 и называется "Закон об изобретениях и технических усовершенствованиях", изд. Комитета по делам изобретений, Л., 1931г.

Обратите внимание на дату – 1931г. Но уже в 1941г. действовало "Положение об изобретениях и технических усовершенствованиях. Собрание постановлений и распоряжений Правительства Союза ССР". Авторитет дела, которое регулируется законом, много выше, чем того, которое регулируется просто положением. Ведь в случае "положения" легче изобразить изобретателя этаким легкомысленным, "не от мира сего" типом, который пристает со своими, только ему и нужными, глупостями к серьезным людям, которые заняты работой с "законными" первоочередными материалами и документами.

Но 1941 год, да и последующие годы были суровыми годами, и в ту пору нарушать даже часть пунктов хотя бы и "положения" могло оказаться "себе дороже", но, тем не менее, мина была заложена и ждала сочетания условий, при которых она могла бы взорваться.

Это и случилось после "реформ" 1961-65гг., когда из нашего хозяйственного организма были убраны контроль и поощрение за снижение себестоимости, и введен жесткий приоритет ПРИБЫЛИ, как основного и всеобъемлющего показателя.

Эта мера вызвала к жизни многие РАЗРУШИТЕЛЬНЫЕ МОДУЛИ, развернулись они и в "изобретательских делах". Ведь чем еще удобно "Положение" для разрушителей, в сравнении с законом? Закон находится под более жестким правовым контролем. Изменение закона сопряжено с довольно сложными процедурами. А "Положение" изменять и дополнять гораздо проще и делать это можно сколько угодно раз. Такие изменения и делались.

В итоге была создана организационная машина, которая тормозила отечественные разработки и одновременно создавала широкий канал для утечки наших изобретений и идей за рубеж. Чтобы эта машина хорошо работала, изобретателю и изобретению сделали множество барьеров.

Самый первый из них – это чрезвычайно "строгие" и до предела запутанные требования к оформлению заявок на изобретения, сопровождаемые множеством справок и документов, которых эксперты, по их же признанию, даже не читали.

К таким документам, например, относился отчет о проведенных патентных исследованиях по всем ведущим странам, да еще на глубину аж до 15-20 лет. Ну ладно, житель крупного областного города такой поиск в принципе мог провести. В некоторых крупных областных центрах специализированные патентные библиотеки или отделы есть. А как быть остальным? Ехать в "центр"? А на сколько дней? А где остановиться? А трудиться в это время на работе за изобретателя дядя будет? А деньги где для всего этого взять? Не будем здесь описывать весь "процесс". Изобретатели его хорошо знают и сыты им по горло. А те, кого минула эта участь, уже примерно представили, что для того, чтобы даже просто подать заявку на изобретение, изобретателю нужно было ужом извернуться и кучу документов добыть и представить.

Но пойдем дальше. Предположим, что изобретатель одолел первоначальные бюрократические рогатки и заявку на изобретение все-таки составил, и она оказалась принятой к рассмотрению во ВНИИГПЭ (всесоюзный научно-исследовательский институт государственной патентной экспертизы). Чтобы понять, что ждало изобретателя и его изобретение дальше, нужно представить обстановку, которая была во ВНИИГПЭ. Она была создана организационными мерами с помощью ПРАВИЛ ДВИЖЕНИЯ ДЕНЕЖНЫХ ПОТОКОВ во имя РАЗРУШИТЕЛЬНОЙ ЦЕЛИ. А было сделано следующее.

Раз "изобретательство" законом не защищено, а изобретателя сделали одиозной фигурой, то на дела "изобретательские" выделение денег удалось организовать все по тому же знаменитому "остаточному принципу". И зарплату экспертам удалось также сделать ма-а-а-ленькую. А это облегчило и другую задачу – штат ВНИИГПЭ сделать также недостаточным. Поэтому работы в расчете на одного эксперта навалилось много.

Организаторы постарались сделать так, чтобы работы (в пересчете на одного эксперта) было не только много, но чтобы она была и достаточно бессмысленной, которая, как известно, особенно изнуряет. Работать экспертом было тяжело, вечная спешка, изобретатели осаждают, сроки рассмотрения "летят", а за их нарушение, между прочим, снимают премиальные! Хотя зарплата и так мала.

Обратите внимание, что всю эту ситуацию создают ПРАВИЛА ДВИЖЕНИЯ ДЕНЕЖНЫХ ПОТОКОВ на фоне организационных условий, что составляют МАСШТАБ РАЗРУШИТЕЛЬНОГО МОДУЛЯ. Например, замена "изобретательского закона" на "положение" относится к таким условиям.

А сколько таких организационных "ловушек" содержалось в самом "Положении"! Например, требовалось, чтобы ВНИИГПЭ определял бы по заявке "полезное" это изобретение или нет! Требование "дурацкое" с точки зрения развития технических систем. Его не должно быть вообще в патентных бумагах! Что ценно, а что не ценно – это решает практика, а не бюрократический орган. Непригодное практика сама отбрасывает. Но оценку "полезности" завели в бумаги... По этой причине эксперту помимо чисто юридических знаний и навыков требовались и узко, очень узко специальные технические знания. Буквально энциклопедические знания по всем техническим и научным дисциплинам. Эксперт должен был знать положение дел в отраслях и многое, многое другое.

Все это выполнить очень трудно. Поэтому у эксперта часто появлялся соблазн использовать любую первую попавшуюся возможность для составления изобретателю по его заявке отказного решения. Сколько изобретений было таким способом погублено! Сколько разбито изобретательских судеб! А у скольких изобретателей был отбит вкус к подаче заявок?

Конечно, изобретатель мог оказаться "тертым" и продолжать "сражение" с решимостью выиграть этот бюрократический бой и получить желанное авторское свидетельство. Были и такие изобретатели. Они требовали, они все преодолевали, и с их заявками приходилось работать по полной форме, с напряжением всех сил и всех знаний, в том числе и узкотехнических. Штатному эксперту быть в курсе всех технических тонкостей было просто не под силу. Поэтому через некоторое время "сам собой" появился институт "ВНЕШТАТНЫХ ЭКСПЕРТОВ", "СОВМЕСТИТЕЛЕЙ".

Оправдания этому были. Денег же "не хватает", эксперты "задыхаются", специфика заявок при заключении на "полезность" требует специальной квалификации. А "совместитель" он и "дешев", он и с "квалификацией". На привлечение совместителей, как на выход из сложившегося положения, охотно пошли. Но с появлением "внештатников и совместителей", шансов "нарваться" на отрицательное заключение добавилось.

Конечно, многие "совместители" и "внештатники" стремились работать относительно добросовестно, но вместе с ними появилось и значительное НО... Вот здесь мы и начинаем описание главной РАЗРУШИТЕЛЬНОЙ ЦЕЛИ, о которой упоминали чуть выше.

Дело в том, что "внештатник", за гроши занимаясь делами оформления и экспертизы присланных изобретателями технических решений, сам обычно имел или кандидатскую степень, или был на пути к ней, или занимался по основной работе созданием новой техники в той же области, в которой выступал в стенах ВНИИГПЭ как "внештатный эксперт". Вы уже вероятно угадываете, что в этом случае "сама собой" сложилась ситуация, про которую умные люди придумали пословицу: ПУСТИЛИ КОЗЛА В ОГОРОД.

Штатный эксперт отказывал по заявке чаще всего без поиска в этом отказе какой-либо личной выгоды, он действительно просто не успевал, "задыхался". Отказывал, чтобы не упустить сроки принятия хоть какого-то решения. Это было действительно проще и быстрее для него. А вот действительные мотивы отказа "КОЗЛА В ОГОРОДЕ", заинтересованного и высококвалифицированного в своей области техники специалиста, часто были очень даже не бескорыстными.

После отказа заявителю, после того как изобретатель "сдавался" и смирялся с отказным решением, техническое решение можно было не только оформить как свое решение, но и продать другому человеку. И хорошо, если это решение "внештатник" оформлял "на себя" или отдавал, или даже продавал "другому", но также жителю нашей страны. В этом случае техническое решение хотя бы оставалось в распоряжении нашей страны.

Но, к сожалению, параллельно с такой возможностью сложилась и действовала дорожка "за бугор". Действовала она удивительно просто (см. схему 14). После некоторой переписки, раскрыв все свои "НОУ-ХАУ" изобретатель "сдавался", и теперь изобретение можно было без каких-либо помех нелегально сбывать за рубеж, за некоторое долларовое вознаграждение. Техника передачи тоже очень проста.

В той же Москве и в виде туристов, и по деловым связям вполне официально было очень много иностранных специалистов. Чтобы передать корневую суть нового технического решения, специалистам иногда достаточно нескольких минут общения. Так наше изобретение оказывалось "там".

"За бугром" изобретение неизбежно попадало в руки ТНК (транснациональных корпораций), потому что они контролируют свыше 80% мирового капитала, связанного с научно-техническим прогрессом.

А дальше уже ТНК решают, использовать (у себя) или не использовать изобретение.

При этом для защиты своих интересов среди других предприятий и стран ТНК установили определенный порядок использования новых технических решений. Его необходимо рассмотреть подробнее.

Нам все время твердят о конкуренции и ее "благотворной роли" для экономики и технического прогресса. Оказывается, это – чушь полная, сказочка для доверчивых граждан, любящих развешивать свои уши. В современном мире конкуренции нет. Она просто в зародыше уничтожается жесткими организационными мерами. Смотрите, как изящно это делают ТНК.

Если принимается решение использовать изобретение, то сначала они его внедряют на своих предприятиях и используют какое-то время (3-5-7 лет).

После того, как изобретение чуть "состарится", они у себя внедряют что-то более совершенное, а "состарившееся" передают в свои "дочерние" предприятия.

"Дочерние" предприятия по такому же порядку передают его в "зависимые". Ближе к концу действия патента его могут передать в "развивающиеся" страны. В том числе и в СССР. Но в СССР изобретение могло попасть, только пройдя экспертные центры такой международной организации, как КОКОМ (комитет по наблюдению за экспортом). В его функции входило следить, чтобы изобретения и технологии приоритетных направлений, пусть бы даже и "состарившиеся", не попадали в СССР и в страны социалистического лагеря. Список "недопущений" содержал свыше 120 тысяч наименований товаров, изобретений и технологий. Здесь очень хотелось бы посмотреть в глаза тех людей, которым так хочется верить, что другие "цивилизованные" страны прямо сгорают от желания принести в нашу страну мир, счастье, дружбу и всемерное благоденствие.

Милые, наивные доброхоты! Как же еще нужно издеваться над нами другим странам, чтобы вы, наконец, прозрели и поняли, что с нами сделали, очень часто вашими руками, милые!

Вы так охотно верите в чужие слова! Как вам хочется в них верить! Но, милые! Одно только существование такой международной организации как КОКОМ перечеркивает и перетягивает тысячи заверений "о мире и дружбе". В настоящее время в связи с тем, что колонизация СССР и стран социалистического содружества успешно заканчивается, а положение внутри них эффективно контролируется более совершенными методами, нужда в КОКОМе отпала и он, как организация, ликвидирован. При этом нужно сказать о направленности и тщательности методов, что действуют на нашей территории взамен КОКОМа.

Как-то игрокам телеигры "Что? Где? Когда?" задали вопрос: «Почему у нас в магазинах продают только ПРАВЫЕ НОЖКИ БУША?» Игроки в ответе на этот вопрос "заплыли". А ответ оказался очень простым. Оказывается, бройлерная курица в клетке чаще всего стоит на правой ноге, которая по этой причине больше работает, более напряжена, и мясо ее более вредное и жилистое. Содержит больше различных ростовых добавок и гормонов, которыми пичкают бройлеров. Вы только вдумайтесь в этот факт, те, кто помешался на идеях “всеобщей вселенской любви и дружбы” – действительность очень далека от этого.

Но давайте, зная теперь уже всю дорожку технического решения, пройдемся по ней еще раз, теперь уже "на чистовую", а попутно сделаем еще некоторые выводы.

Посмотрите, что получается! Лучшие и самые новые технические решения всегда будут у ТНК. А остальные поплетутся в хвосте без какой-либо надежды на конкуренцию.

Вторыми в этом списке всегда будут их дочерние предприятия.

Третьими в этом списке будут их "зависимые" предприятия.

Четвертыми в нем будут "развивающиеся страны".

А следом... с огромным, заранее запланированным отставанием в 15-20 лет (вот уж где точно заграница нам поможет!), недополучив от КОКОМа свыше 120 тысяч наименований товаров, изобретений и технологий, должен был бы двигаться СССР и страны "социалистического лагеря".

Таким образом, описанный выше порядок, разработанный и внедренный ТНК, должен был обеспечить нам отставание в техническом развитии на 15-20 лет. Это положение имеет даже специальное название “отставание навсегда”. В этом положении мы не могли бы составить серьезную конкуренцию, и в то же время, при таком отставании, мы могли достаточно эффективно работать на снабжение "бугра" сырьем и энергией.

Вот и вся конкуренция. Пропадает, не начавшись. Как может догнать "дочернее" предприятие своего "родителя", если у «родителя» организационно заложено техническое и технологическое преимущество? О других "конкурентах" в этих условиях как-то и говорить неудобно.

Правда, СССР "выпадал" из этого ряда. Предприятия "оборонки" со своим режимом секретности создавали, внедряли и пользовались многими вещами, не очень заботясь, что по этому поводу думают или делают другие. Да и настойчивость многих изобретателей часто вознаграждалась выдачей охранного документа, и, бывало, что изобретения даже внедрялись. Теперь, вероятно, понятно, почему с таким остервенением уничтожается наша “оборонка”.

Так что в отношении СССР картина получается смазанной, и показанный механизм иногда пробуксовывал, но знать о его существовании нужно, чтобы понимать: технический прогресс в СССР шел, не столько благодаря организационным решениям и защите государственных структур, сколько вопреки созданному международными силами мощному организационному торможению.