Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург.

Свои особенности имеет и пере­дача времени в иконе. Святой, пред­стоящий молящемуся, вообще нахо­дится вне времени, в ином мире. Но сюжеты его земной жизни, конечно, разворачиваются и во времени, и в пространстве: в житийных иконах показано рождение будущего свято­го, его крещение, обучение, иногда путешествия, иногда страдания, чу­деса, погребение и перенесение мо­щей... Формой объединения времен­ного и вечного стала житийная икона с клеймами — небольшими картинками, образующими раму во­круг крупной фигуры святого. Одна­ко даже «земные» пространство и время в иконе достаточно условны: в сцене казни, например, может быть изображён палач, который поднял меч над склонившим голову мучеником, и рядом — отрубленная и лежащая на земле голова. Более

важные персонажи нередко оказы­ваются крупнее остальных или не­сколько раз повторяются в пределах одного изображения.

Благодаря этой системе услов­ностей возник язык византийской живописи, хорошо понятный всем ве­рующим. Такие иконы уже не вызы­вали упрёков в язычестве и идолопо­клонстве. Годы иконоборчества не прошли даром: они способствовали напряжённым размышлениям о сути священного образа и формах церков­ной живописи, а в конечном итоге — о создании нового типа искусства.

Вскоре после восстановления иконопочитания сложилась и такая же стройная система росписи храма. Купол отводился для изображения Христа Пантократора, или Вседер­жителя, — Владыки мира. Над моля­щимися возносился уже не юный Христос или Скромный Пастырь, а

Царь Вселенной н окружении ан­гельских сил. По словам патриарха Фотия, «полный заботы о людях, Он взирает на землю и обдумывает распорядок и образ правления». Не­трудно заметить, что Христос здесь изображён в образе императора — мудрого Правителя и Властелина. Христианство к тому времени проч­но утвердилось как имперская рели­гия и продолжало победное шест­вие за пределы Византии. Поэтому Христос мыслился в первую оче­редь Триумфатором, Главой тор­жествующей Церкви.

В апсиде — выступе алтарной части храма — чаще всего находи-

лось изображение Богоматери Оранты, представленной в позе моления с воздетыми руками. Поднятые руки воспринимались как жест покрови­тельства и защиты, как обращение к Богу за милостью для людей. Ниже Богоматери стояли библейские пат­риархи и пророки, апостолы и муче­ники; их изображали также на стол­бах и стенах. Большая часть стен и сводов была занята евангельскими сценами. Смысл такого грандиоз­ного ансамбля заключался в том, чтобы показать единство Церкви небесной, воплощённой в образе Христа, с Церковью земной в лице Богоматери и со всеми членами цер-

КАНОНЫ ВИЗАНТИЙСКОЙ АРХИТЕКТУРЫ

Византийская архитектура не обладала такой степенью смысловой насыщенности, как живопись. Однако она не могла оставаться безразличной к происходившему внутри храма богослужебному действу. Согласно Апос­тольским Постановлениям, храм должен был быть про­долговатым, как корабль, обращенным на восток (в сто­рону Иерусалима, где ожидалось Второе пришествие Христа) и иметь в восточной части помещение для ал­таря. В алтаре размещался престол — возвышение, на котором происходило пресуществление Святых Даров (превращение хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы). Считалось, что храмы лучше всего ставить на откры­тых и высоких местах: слово «алтарь» происходит от латинского сочетания «alta ara» — «высокий жертвен­ник». Позднее с северной стороны от алтаря стали уст­раивать жертвенник, также с престолом, но меньшего размера. Там готовили хлеб и вино для таинства пре­существления (евхаристии). Помещение с южной сто­роны — дьяконник — служило для хранения богослу­жебных сосудов и одежд.

Очевидно, с IV столетия восточную часть храма стали отделять невысокой стенкой или колоннадой; проёмы между колоннами и входной проём занавеши­вались кусками ткани. В житии Святого Василия Ве­ликого устройство первой алтарной преграды припи­сывается Василию. По словам жития, он имел от Бога особую благодать: во время его служения Святой Дух входил в висящего над престолом золочёного голубя, крылья которого начинали трепетать. Однажды Васи­лий, как обычно, совершал службу, но голубь оставал­ся недвижим. Святой оглянулся и увидел, что прислу­живавший ему дьякон отвлёкся от богослужения и смотрит на молодую прихожанку. С тех пор Василий повелел оградить клириков от соблазнов.

Преграда возникла, чтобы отделять священнослу­жителей, когда они окончательно выделились в особую социальную группу, от мирян. Кроме того, алтарная преграда придавала евхаристическому действу особую торжественность, окутывая происходившее покро­вом тайны. Отделённая алтарная часть оказалась противопоставленной остальному пространству церк­ви и приобрела символическое значение рая.