Макартур победоносно оглядел зал — очевидно, в поисках союзников.

И не прогадал. Со своего места вскочил Александр Макрури:

— Прекрасная мысль! Лорд Макартур совершенно прав'. Кто осудит нас, если мы уговорим племянника расправиться с ненавистным дядюшкой?

— Неужели вы настолько глупы, — перебила Фиона, вскакивая из-за стола, — что думаете, будто Джеймс Стюарт, сын герцога Мердока, станет мстить за казнь отца и братьев, ничего не требуя взамен? Или вы посмеете предложить ему деньги за убийство? Но разве он согласится? Вся Шотландия заклеймит его прозвищем Иуда, за тридцать сребреников продавший брата своего! Так что, по-вашему, он попросит, мои добрые господа? — уничтожающе бросила она и тотчас ответила:

— Я объясню вам, парочка безмозглых глупцов! Стюарт потребует вашей помощи! И вы волей-неволей согласитесь, иначе он обнародует вашу роль в убийстве коронованного и законного монарха! Надеетесь, церковь простит вам этот смертный грех?! Значит, вы готовы обменять пусть бессердечного, но справедливого Стюарта на другого, трусливого и коварного? Вы же сами никогда не станете ему доверять! Так что подумайте трижды, прежде чем решиться на преступление!

Фиона замолчала и спокойно села, предоставляя окружающим переваривать ее слова. Каждому было известно, что женщины гор откровенны и не стесняются высказывать собственное мнение, а посему никому не показались странными ее речи. Наоборот, на многих вождей, очевидно, произвела впечатление ее пылкая речь, тем более что все знали о ее близком знакомстве с монаршей четой.

— Подобное деяние обязательно приведет к новой войне. Огонь и меч опять будут править в горах, — тихо заметила Элизабет. — Устами Фионы говорит сама мудрость, и я надеюсь, ты прислушаешься к ней, братец. Что ты думаешь о предложении лорда Макартура?

— По-моему, он просто глупец, как правильно подметила наша красавица Фиона, — кивнул Александр. — Такой гнусный заговор недостоин Макдоналда. Я не стану участвовать в этом, сестрица, впрочем, ты и сама это прекрасно знаешь.

— Верно, — возразила сестра, — но ты забываешь, что дружок Макартура, Макрури, — близкий родственник семейства Макдоналд. Как ты удержишь его от этого безумия?

Александр Макдоналд хищно улыбнулся:

— Когда придет день путешествия в Инвернесс и король потребует, чтобы наша семья подала пример повиновения, как по-твоему, что сделает Макрури?

— Ax, Алекс, наш па гордился бы тобой, — восхитилась Элизабет. — Такой план вполне достоин Доналда из Харлоу.

Фиона прислушивалась к обмену репликами между золовкой и деверем, стараясь также не выпускать из виду споривших в зале. Хотя убийство, предложенное Йаном Макартуром и Александром Макрури, вряд ли свершится, короля необходимо предупредить. Правда, не понятно, каким образом передать сведения: сама она сейчас не в состоянии проделать путь до Инвернесса и обратно, чтобы навестить торговца тканями и лентами Малколма, а о других шпионах короля пока ни слуху ни духу.

— Вы давно видели отца Ниниана, господин мой? — справилась она у деверя. — Я хочу, чтобы именно он крестил новорожденного.

— Я слышал, что он сейчас где-то к северу от Найрн-Крэг, красавица моя, — сообщил лорд. — Но не беспокойся: ранней весной он побывал на Айлей и упомянул, что обязательно заглянет к вам в июне.

— Июнь начинается завтра, — напомнила Фиона.

— Прекрасно, — широко улыбнулся Александр. — Лучшего месяца для появления младенца на свет не придумать.

— Что до меня, так подходит любая минута, лишь бы поскорее, — засмеялась Фиона. — Я чувствую себя перезрелой виноградиной, которая вот-вот лопнет.

— Кажется, мой племянник — настоящий живчик, — вставила Элизабет, — Все время вертится, — подтвердила Фиона, — правда, последние два дня что-то присмирел.

— Значит, уже недолго ждать, — объявила Элизабет, обмениваясь многозначительными взглядами с Мойрой Роуз.

Этой ночью Колин не пришел ночевать в супружескую постель и Фиона почти не спала. Однако встала рано, оделась в свободное платье из темно-зеленого бархата и спустилась вниз, чтобы проследить за приготовлениями к завтраку.

Вскоре на столах уже стояли блюда с овсянкой, свежим хлебом, ветчиной, крутыми яйцами, маслом и твердым острым сыром, а также кувшины с пенистым темным элем. Мужчины с налитыми кровью глазами и опухшими лицами тем не менее набросились на еду так, словно голодали по меньшей мере месяц. Слуги только успевали приносить эль.

После завтрака гости по одному стали разъезжаться. Фиона стояла рядом с мужем у входа в зал, обмениваясь с мужчинами вежливыми словами прощания. Она уже запомнила имя каждого и говорила с ними, как со старыми друзьями. Вожди восхищались ее манерами и гостеприимством, и многие поздравляли Колина со столь удачным браком. Когда остались лишь Макдоналды и их родственники, Фиона снова вернулась в зал и приказала сложить столы и отодвинуть к стенам. Только потом семье был подан завтрак.

Владетель Островов, проводивший своих вассалов и союзников, уже сидел за «высоким столом» вместе с сестрой и зятем.

— Твоя жена — редкая драгоценность, Найрн, — объявил он. — Если бы не ее мудрость и здравый смысл, кто знает, чем бы все кончилось! И так считают многие. Я очень доволен тобой, моя красавица!

— Не желаю растить своих детей среди постоянных распрей и междуусобиц, господин мой, — ответила Фиона. — И ни одна женщина, будь она знатного рода или последняя крестьянка, не хочет, чтобы ее родные и любимые безвременно погибали. Это вы, мужчины, разжигаете войну и посылаете наших сыновей на битву. Я же всего-навсего мечтаю о долгом мире.

— Но если нашей независимости угрожают, мы должны защищаться, — возразил Александр.

— Все, что нужно от вас Якову Стюарту, — верность и преданность. У него благородная цель — объединить страну и не допустить раскола. Он стремится, чтобы наши города были такими же большими, как в Англии, чтобы там процветала торговля, чтобы и жители, и казна получали доходы и богатели. Но как могут города расти, когда горные кланы то и дело нападают на них, жгут и грабят? Если он удостоверится, что вы сохраните мир на севере и западе, то, вне всякого сомнения, оставит вас в покое. Почему Александру Макдоналду, владетелю Островов, известному своими благородством и честностью, так трудно принести клятву верности? Будь вы простым смертным, это не задевало бы так короля, но вы — ключ к миру в этих местах. Без вашего согласия многие откажутся склониться перед королем, и он не успокоится, пока не добьется своего — возможно, огнем и мечом, — чтобы не прослыть таким же ничтожеством, каким был его отец. Он не позволит нанести урон своей чести, господин мой.

— Посмотрим, призовет ли нас король в Инвернесс, — вымолвил наконец Александр Макдоналд. — А до этого я не обязан принимать решение, не так ли?

Фиона в отчаянии покачала головой. Как объяснить могущественному вождю, что он совершает ужасную ошибку? У Якова Стюарта прекрасная память, и он не прощает ни малейшего промаха. Каждый день промедления смерти подобен и еще больше озлобляет короля. Он все равно поставит на своем, но какой ценой?

Внезапно резкая боль заставила ее согнуться, и у ног образовалась небольшая лужица. Потрясенная Фиона, ничего не понимая, тупо уставилась на нее. Элизабет Макей случайно взглянула в сторону невестки и, вскочив, громогласно объявила:

— Я так и знала! Сегодня Колин станет отцом! Говорила же я вчера, что ребенок родится с минуты на минуту! Да не стойте же вы, олухи! Сию секунду несите Фиону в ее покои и велите притащить родильный стол! Быстрее же!