Джеймс отчаянно вскрикнул, приближая пик блаженства, стремясь подарить Жасмин поистине неземной восторг.

О-о-о!

Звезды взорвались за сомкнутыми веками Жасмин.

Джемми-и-и-и-и!

Волна невероятного блаженства накрыла ее, взметнула на гребне и опустила в водоворот наслаждения.

О Боже! Боже! — всхлипнул, в свою очередь, Джеймс, бессильно обмякнув. — Иисусе, женщина, что это было? — И, нежно поцеловав жену, отодвинулся и лег на бок. — Я люблю тебя, моя дорогая Жасмин, — шепнул он, осыпая ее страстными поцелуями.

И я тебя, Джемми Лесли! Только посмей подпустить к себе убийцу, как бедняжки Ямал-хан и Рован! Попробуй умереть внезапно, как мой милый Хэл! Бойся моего гнева!

Вы сами выбрали мою постель, мадам, и теперь вам придется делить ее со мной до конца дней своих! — тихо рассмеялся Джеймс. — Как постелешь, так и поспишь! Я никогда не покину тебя, дорогая жена. И такому безмозглому болвану, как Сен-Дени, нас не разлучить. Говоря по правде, он начинает мне надоедать. Не лучше ли попросту его прикончить!

Прекрасно! А я помогу!

Ты настоящая жена шотландца! — шутливо заявил Джеймс.

Жасмин поудобнее устроилась у него на плече.

Твоя тетя Фиона утверждает, что женщины Лесли ни в чем не уступят мужчинам. Кроме того, Сен-Дени заслуживает самого сурового наказания за свои подлости!

Согласен, — кивнул муж, — но мы, пожалуй, предоставим королю решать судьбу маркиза, если, конечно, нас не вынудят защищаться. Пока вполне достаточно держаться от него подальше.

Следующим утром они вернулись в Гленкирк. О любом шаге врага мгновенно становилось известно в замке. Маркиз успел побывать во всех домах, указанных Адали, и наконец отчаявшись, отправился дальше на север, к Гордонам, в замок Хантли. Теперь у графа и графини впереди было все лето, и они могли наслаждаться обществом друг друга.