Я маркиз Хартсфилд, — произнес несчастный, имя которого Скай и сама прекрасно знала.

— А я, милорд, вдовствующая графиня Линмут, графиня Ланди и вдовствующая герцогиня Бомон де Яспре. Да как вы посмели порочить мою честь? Не будь мы в покоях короля, я сама вызвала бы вас на дуэль! Я превосходно владею шпагой и с огромным удовольствием проткнула бы вас насквозь, чванливый щенок! Неудивительно, что моя внучка предпочла вам Гленкирка! Все равно, что отказаться от воды ради густого вина! — Скай обернулась к королю:

Ваше величество, при всем почтении, которое я питаю к вам, неужели прикажете стоять здесь и выслушивать наглые оскорбления этой особы?

Давно уже придворным не выпадало счастье наблюдать столь великолепное представление. Королева украдкой метнула взгляд на Джорджа Вилльерза и поняла, что тот едва сдерживается. Но разве мог маркиз Хартсфилд сравниться в искусстве словесных поединков с мадам Скай? Король, помня о почтенном возрасте леди де Мариско, весьма огорчился при виде ее страдальческого лица и, когда она слегка покачнулась (или это ему показалось), немедленно приказал принести ей стул. Лакей тут же появился с маленьким стульчиком и почтительно поднес его мадам Скай.

Та с удовольствием опустилась на мягкое сиденье.

Благодарю, ваше величество, — едва слышно прошептала она, приложив руку к груди.