Я и вправду могу рассчитывать на тебя, моя деревенская простушка? — встревоженно спросил король.

Всегда, милорд! — заверила его Блейз. — Я всегда буду преданной подданной вашего величества.

При условии, — заметил король с усмешкой, — что тебе не придется поступаться своими принципами.

Вот именно, сир! — подхватила Блейз. — Вы же мой друг, и вы понимаете меня, Гэл.

Король улыбнулся ей.

Тебе не терпится вернуться домой, моя простушка, — я вижу это желание в твоих чудных фиалковых глазах. Торопишься отряхнуть пыль Гринвича со своих ножек и поспешить к своему Энтони.

И к детям, Гэл, — с улыбкой добавила Блейз.

Тогда поцелуй меня на прощание, Блейз Уиндхем, — попросил король.

Она подставила ему лицо, обвив его шею обеими руками. Его губы, горячие и чувственные, соприкоснулись с ее губами, воскрешая давно забытые воспоминания. Король привлек ее к себе, продлевая объятия, но в эту минуту дверь с треском распахнулась.

Комнату огласил яростный вопль, и Блейз узнала истеричный голос Анны Болейн:

Негодяй! О негодяй!

Король отпустил Блейз и взревел:

Как ты посмела войти сюда без моего позволения, Нэн!

Блейз обернулась и увидела, что лицо Анны Болейн, наряженной в свой излюбленный бледно-желтый цвет, превратилось в омерзительную маску ревности.

Да, я посмела, Генрих! Я готова на все, лишь бы удержать тебя, ибо я тебя люблю, и ты это знаешь! Но тебе не видать покоя, пока ты не избавишься от этой потаскухи!