Сначала наденьте рубашку, — непреклонно заявил лорд Морган, — а потом молитесь сколько угодно, но подозреваю, вы будете призывать на помощь дьявола, а не Бога.

Генриетта окинула его злобным взглядом.

Тогда оставьте меня, — велела она.

Нет, — возразил Энтони, — мы никуда не уйдем, пока все не будет кончено.

Равнодушно пожав плечами, Генриетта расстегнула лиф и сняла его, затем развязала пояс юбки и спустила ее с бедер вместе с нижними юбками, переступив через ворох материи. Небрежно скрутив на ногах чулки, она сбросила туфли.

Последней пришла очередь нижней кофточки — Генриетта стащила ее через голову и отшвырнула прочь, а затем повернулась к мужчинам, выставив вперед крупные груди с торчащими сосками, поглаживая их, пока соски не превратились в подобия острых наконечников стрел. Трое мужчин ошеломленно наблюдали, как ее руки скользят по телу вниз, как кончики пальцев перебирают темные кудри внизу живота. Генриетта на мгновение прикрыла глаза, и сквозь ее выпяченные губки вырвался звук, напоминающий мурлыканье.

Затем, оглядев мужчин широко открытыми янтарными глазами, она пропела:

Неужели вы и вправду готовы уничтожить такую прелесть? Скажите, вам никогда не приходилось делить одну женщину на троих? О, я многое умею! Можете взять меня поодиночке, а если нет, я сумею ублажить сразу всех троих — одного принять в пылающие ножны, которым уже давно не терпится впустить в себя такое большое орудие, каким обладает каждый из вас. Второму достанется еще одно отверстие, ибо мои любовники, итальянцы и французы, обучили меня особой любви. Третий завладеет моим ртом — но не огорчайтесь, я могу принять еще и не такое огромное копье, как следует обласкав его языком. Неужели вы способны отказаться от такого предложения? Вы не хотите меня? Знаете, мужчины дрались за право обладать мною, — и ее острый язычок быстро обвел верхнюю губу.

Мужчины уставились на нее так, как смотрели бы на особенно омерзительную земную или морскую тварь. Каждый из них ощутил взрыв похоти от ее слов, но никому и в голову не приходило принять ее предложение. Генриетта была самой скверной из женщин, с какими им доводилось встречаться, и каждый из мужчин решил, что, избавив мир от такого существа, они принесут этому миру только пользу.

Надевай рубашку, мерзкая тварь! — рявкнул Энтони. — Стоит мне подумать, что я впустил тебя в свой дом и позволил находиться рядом с моей женой и матерью, я содрогаюсь от раскаяния!