Революционный переворот во взглядах на общество

Вопрос о том, чем определяется общественный строй, как развивается человеческое общество, издавна привлекал к себе внимание людей. Не только потому, что людям хочется понять общество, в котором они живут, но и потому, что это имеет прямое отношение к самым жгучим проблемам их жизни, на многие лады затрагивает их коренные интересы.

Случайны ли существующие в обществе порядки или они обусловлены какими-то невидимыми, но властными причинами? Можно ли изменить эти порядки или люди обречены вечно подчиняться им? Какие силы могут улучшить участь миллионов людей, которых на протяжении тысячелетий угнетала, порабощала, унижала горстка привилегированных? Можно ли добиться благосостояния и свободы для всех, а не только для меньшинства? Если можно, то каким путем? И кто поведет человечество к этим желанным целям? Наконец, в каком направлении движется человечество — к расцвету и прогрессу или к застою и упадку?

Ответить на эти вопросы пытались мыслители всех времен и народов. Но на протяжении многих веков их теории и концепции неизменно опровергались не только критикой других ученых, но и критикой времени — всем дальнейшим ходом развития истории. В области изучения общества путь к знанию оказался особенно трудным и длинным.

Дело здесь уже в том, что общественная жизнь значительно сложнее развития природы. Явления природы в рамках нашего непосредственного наблюдения повторяются относительно правильно, регулярно, и это облегчает понимание их сущности. Уловить же такую регулярность, повторяемость в общественной жизни гораздо труднее. Естественно, что это само по себе затрудняет ее познание, мешает заметить в ней определенную закономерность.

Не менее важно и другое различие, В природе мы имеем дело с действием безличных, стихийных сил. В истории обще-

ства действуют люди, одаренные сознанием и волей, всегда преследующие те или иные цели. При первом подходе к общественным явлениям кажется, что главная задача состоит в том, чтобы выяснить мотивы, которые побуждают людей к действию: узнать, какие цели ставил перед собой тот или иной деятель, — и станет ясно, почему он поступил так, а не иначе. Однако такое психологическое объяснение общественной жизни, преобладавшее в домарксовской социологии и по сей день господствующее в буржуазных теориях об обществе, является поверхностным, недостаточным.

Конечно, каждый человек действует, руководствуясь определенными мотивами, добиваясь определенной цели. Но, во-первых, возникает вопрос, почему у того или иного человека появились именно эти, а не другие мотивы и цели. И, во-вторых, даже поверхностное знакомство с историей показывает, что цели и интересы разных людей, а следовательно, и их действия всегда приходили в столкновение и конечный результат этого столкновения — историческое событие — существенно отличался от того, к чему стремился каждый отдельный его участник.

Так, многие деятели французской революции 1789 — 1794 гг. думали, что они устанавливают царство разума и вечной справедливости, создают общество, основанное на естественном равенстве и неотъемлемых правах человека. Очень скоро, однако, выяснилось, что на деле они лишь расчищали путь для классового господства буржуазии. Вместо старого неравенства — между феодалами и крепостными — установилось новое неравенство — между буржуазией и рабочими.

Добиваясь удовлетворения своих непосредственных интересов, люди, как правило, не могли предвидеть общественных результатов своих собственных поступков, и это делает историю общества таким же стихийным процессов, как история природы. Это противоречие между сознательной деятельностью каждого отдельного человека, с одной стороны, и стихийностью общественного развития в целом, с другой, было подмечено задолго до Маркса. Но правильно объяснить его ученые не могли. Изучая конкретный ход истории, они не поднимались выше предположений о целях и мотивах отдельных исторических деятелей и тем самым превращали исторический процесс в нагромождение случайностей. Те же из ученых, которые пытались рассмотреть историю как процесс, подчиненный необходимости, очень скоро скатывались на позиции фатализма, рассматривали ее как результат действия некоей внешней силы (бога, «абсолютной идеи», «мирового разума» и т. д.), якобы определяющей поступки людей.

Идеалистический взгляд на историю, питаемый самой сложностью общественного развития, усиленно поддержи-

вался эксплуататорскими классами, заинтересованными в том, чтобы скрыть подлинные причины экономического и социального неравенства, богатства и власти одних, нищеты и бесправия других. Благодаря усилиям этих классов идеалистические взгляды на общество и сегодня оказывают влияние на людей, имеют широкое распространение в капиталистических странах.

Чтобы объяснить, чем обусловлены идеи, мнения, сознательные действия людей, понадобился крутой, революционный переворот в самом подходе к изучению общественных явлений. Этот переворот стал возможен лишь после утверждения капитализма, обнажившего материальные, экономические корни борьбы классов, а также после появления на исторической арене рабочего класса — первого в истории класса, который, как будет показано ниже, не только не боится последовательно научного объяснения общества, но и прямо заинтересован в таком объяснении.

Только в этих исторических условиях оказался возможным научный подвиг Маркса и Энгельса, распространивших диалектический материализм на изучение общества и его истории, создавших научную теорию об общих законах общественного развития. Эта теория — исторический материализм, материалистическое понимание истории.

Переворот, произведенный Марксом и Энгельсом в общественной науке, выразился прежде всего в том, что они доказали отсутствие в обществе каких бы то ни было таинственных потусторонних сил, показали, что люди сами являются творцами своей истории. Тем самым был нанесен смертельный удар всякого рода мистическим взглядам на общество и указан путь к пониманию истории как естественного процесса, не требующего какого бы то ни было вмешательства извне.

С другой стороны, марксизм установил, что люди творят свою историю не по произволу, а на основе унаследованных ими от прошлых поколений объективных, материальных условий. Тем самым был нанесен смертельный удар волюнтаризму и субъективизму и указан путь к пониманию истории как закономерного процесса.

Исходное положение исторического материализма Маркс сформулировал так: «Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание». Другими словами, в обществе, как и в природе, бытие, материальная жизнь является первичной, определяющей по отношению к жизни духовной, к сознанию.

При этом речь, разумеется, идет о бытии и сознании не отдельных людей, а больших групп — классов, социальных слоев, наконец, всего общества, т. е. не об индивидуальном, а об общественном бытии и общественном сознании.

В марксистском понимании общественное сознание есть совокупность политических и правовых теорий, религиозных, философских и нравственных взглядов данного общества; кроме того, в общественное сознание входят общественная наука, искусство и общественная психология (социальные чувства, настроения, нравы и т. д.). А общественное бытие — это материальная жизнь общества во всей ее сложности и противоречивости.

Что же конкретно понимается под материальной жизнью общества, которая, как установил исторический материализм, определяет собою весь облик общества, его строй, его взгляды и учреждения?