Атрибуция деятельности достижения

После того как мы рассмотрели попытки построения теории атрибуции (говорить о какой-либо единой теории атрибуции в настоящее время, видимо, еще не пред­ставляется возможным) и наиболее важные результаты исследований этой пробле­мы, необходимо проследить проявления атрибуции в различных сферах деятель­ности. Этому и будет посвящена данная глава. Речь в ней пойдет о приложении теоретико-атрибутивных концепций к проблемам психологии мотивации. В этой области, как и во многих других, теоретико-атрибутивный подход очень быстро продемонстрировал свою плодотворность.

Из всех областей психологии мотивации наиболее систематично и успешно теория атрибуции применялась в исследованиях мотивации'достижения. Вот по­чему большая часть данной главы посвящена именно этой теме. Чтобы отдать должное роли теории атрибуции в развитии теории мотивации достижения, необ­ходимо рассмотреть не только последствия атрибуции в деятельности достижения, но и условия возникновения этих последствий. Ключевую роль играет атрибуция И в социальной мотивации, например в мотивации оказания помощи и агрессии. Примеры соответствующих исследований были представлены в главах 9 и 10.

Успех и неудачи как результаты деятельности достижения — наиболее типич­ные объекты исследования приписывания причин. Превращение атрибутивных процессов, наблюдаемых в рамках деятельности достижения, в парадигму иссле­дования атрибуции и их большая, более систематичная изученность по сравнению с аналогичными процессами в других сферах деятельности легко объясняются тем, что причинные связи здесь, по-видимому, более просты по своей структуре, чем в социальных действиях, включающих взаимодействие партнеров. В разработку этой проблемы существенный вклад внесли Бернард Вайнер и его коллеги (Werner, 1972,1974, 1980,1985а; Werner et al., 1971; Weiner, Heckhausen, Meyer, Cook, 1972; Weiner, Kukla, 1970).

Во многих исследованиях перед испытуемыми ставился вопрос о причинах результатов, достигнутых ими самими или другими людьми, и анализировались предшествовавшие приписыванию причин условия и воздействие атрибуции на такие различные явления, как ожидания, самооценочные эмоции, санкции, выбор, устойчивость и изменение уровня достижений.

При этом неизменно предполагалось, что, будучи предоставлены самим себе, люди точно так же объясняют причины достигнутых или ожидаемых результатов. Мы уже отмечали, что из этого предположения можно исходить лишь в тех случа-

ях, когда имеют место неожиданные или даже ошеломляющие, событи, и многое поставлено на карту (Weiner, 1985a; Wong, Weiner, 1981; Wortman, Dintzer, 1978). Кроме того, несомненно существуют еще и индивидуальные различия в склонно­сти прибегать к атрибуции. Такого рода склонность отчетливо выявилась у «вы­учившихся беспомощности» школьников при выполнении задания после неудачи (Diener, Dweck, 1978), а также у мотивированных на избегание неудачи студентов на устном экзамене (Heckhausen, 1982b).

Классификация параметров причин

В качестве отправной точки при анализе атрибуции выступают наивно-психоло­гические причинные объяснения «человека с улицы». Однако используются такие объяснения отнюдь не наивным, а вполне научным образом, ибо за конкретным значением отдельной причины, переживаемой как нечто своеобразное, исследова­тели пытаются вскрыть общезначимые параметры, в которых каждая из возмож­ных конкретных причин должна найти свое место, определяемое психологической совокупностью значений отдельных параметров. Чтобы выявить решающие пара­метры атрибуции, потребовалось немало усилий, однако такое выявление (абст­ракция) значимых параметров сделало исследования атрибуции весьма плодотвор­ными в научном отношении. Первое из введенных различений было одномерным, Оно получило название локус контроля (Rotter, 1954,1966) и заключалось в про-тивопоставлении внутренних и внешних причин в смысле подконтрольности ре­зультата действия субъекту. Впоследствии обнаружилось, что это различение вво­дит нас в заблуждение, поскольку существуют внутренние причины, контролиро­вать которые субъект не в состоянии (например собственные способности), а также имеются внешние причины, которые субъект в состоянии контролировать (напри­мер, оказывая влияние на людей, обладающих властью). Но это еще не все. В ис­следовательской практике рассматриваемый параметр воплощался в противопо­ставлении заданий, определяемых способностями и случаем (Rotter, 1966; Feather, 1969), что неизбежно приводило к смешению двух разных параметров атрибуции: внутреннее—внешнее и стабильное (способности)—вариативное (случайность). Представителям исследовательской парадигмы локуса контроля признание этого дается, по-видимому, с большим трудом (см.: Phares, 1978, р. 270).

Хайдер (Heider, 1958) в своем анализе выделил наряду с внутренними, личност­ными, и внешними, средовыми, показателями еще один параметр атрибуции: ста­бильность—вариативность. У субъекта стабильными являются способности, а вариа­тивной — мотивация (намерение и старание). В окружающем мире стабильна труд­ность задания, а вариативен случай. Вайнер объединил оба параметра — локализацию и стабильность — в четырехмерной схеме причин (см. табл. 14.1), которой вплоть до сегодняшнего дня руководствуются почти все теоретико-атрибутивные исследова­ния деятельности достижения и которая оказалась весьма плодотворной.

Постепенно, исходя из соображений логики и правдоподобия, исследователи ввели и другие параметры. Так, Розенбаум (Rosenbaum, 1972) включил в сферу анализа первый из двух Мотивационных компонентов Хайдера — намерения и ста-рания, — которому Вайнер не уделил должного внимания. Таким образом, стабиль-

ные и изменчивые внутренние причины стали различаться еще и по параметру ин­тенции. Стабильным наряду со способностями является еще и отношение к работе вообще, проявляющееся в систематических проявлениях старания, прилежания или лени (см.: Heckhausen, 1972), и оно в отличие от способностей является интенцио-нальным. С другой стороны, изменчиво не только старание, но и телесное и душев­ное состояние (настроение, усталость), но только старание интенционалыю.

Таблица 14.1 Классификация причин успеха и неудачи по Вайнеру (Weiner et a!., 1971, р. 2)

Однако интенциональность (даже если отвлечься от того обстоятельства, что она характеризует основания, а не причины) (см. главу 13; Buss, 1978) не вполне адекватно объясняет рассматриваемое различие. Ведь когда человек объясняет не­удачи недостатком старания, это вовсе не означает, что неудача интенциональна в буквальном смысле слова. Интенция определяет, что именно будет сделано и бу­дет ли оно сделано вообще, т. е. это всего лишь предпосылка", но не непосредствен­ная причина результата действия. В даном случае уместнее говорить об управляе­мости, как это делает Райнберг (Rheinberg, 1975), или же использовать введенный Вайнсром (Weiner, 1979) термин «контроль» («подконтрольность», см. табл. 14.2). Человек чувствует себя ответственным за причины, воспринимаемые в качестве контролируемых. Андерсон (Anderson, 1983) обнаружил, что элементы «Интенция» и «Контроль» коррелируют между собой. Поэтому, а также из-за того, что такого рода причины являются мишенью для воздействия на действующего субъекта со сторо­ны окружающих, ситуативное или стабильное (отношение к работе) старание иг­рает решающую роль в оценке достигнутых другими людьми результатов. (Ситуа­тивное старание, на которое путем награды и наказания легче воздействовать, чем на стабильное, соответственно стало основным критерием оценки со стороны ок­ружающих (см.: Rest, Nierenberg, Weiner, Heckhausen, 1973, эксперимент 1).)

Таблица 14.2

Классификация внутренних причин по параметрам стабильности

и управляемости (Rheinberg, 1975; интенциональность- Rosenbaum, 1972;

подконтрольность — Weiner, 1979)

В ряде исследований список возможных причин заранее не задавался и от испы­туемых требовалось самим выявить основания своих достижений (фиктивных) или достижений других людей (например, учеников) (Frieze, 1976; Meyer, Butzkamm, 1975; Rheinberg, 1975, 1980; Russel, 1982). Среди перечисленных причин ничего по­хожего на «случайность» из четырехмерной схемы ВаЙнера не обнаружилось.

Что касается трех остальных факторов, то наиболее часто назывались способ­ности и старание, причем последнее нередко приводилось в качестве постоянной личностной переменной (см.; Ostrove, 1978; Saxe, Greenberg, Bar-Tal, 1974). Отме­чались также и такие факторы, как личностные диспозиции (отличные от стара­ния), телесные и душевные состояния, домашняя обстановка, социальная поддерж­ка или помехи.

В основном все названные испытуемыми причины укладываются в трехмерную классификационную схему, включавшую параметры локализации, стабильности и управляемости (подконтрольности) (Russel, 1982; Weiner, 1985). Это относится и к всеобъемлющему исследованию Мейера (Meyer, 1980). Стабильность, локали­зация и подконтрольность в основном задавались с помощью информации о ста­бильности, согласованности или побудительности. Как обычно, были выявлены различия между атрибуцией успеха и неудачи. Успех воспринимался в большей степени связанным с внутренними, стабильными и подконтрольными причинами, чем неудача. Если же, как это сделали в своем исследовании Ваймер и Келли (Wimer, Kelley, 1982), предлагалось атрибутировать не только действия достижения, но и действия и установки иного содержания, то обнаруживались еще и другие измере­ния, типа хороший/плохой или простой/сложный.

Абрамсон и его коллеги (Abramson, Seligman, Teasdale, 1978) указывают на не­обходимость учета еще одного (четвертого) параметра: «глобальность—специфич­ность», который, как мы сейчас убедимся, позволяет объяснить перенос эффектов атрибуции на деятельности другого рода (см. также: Miller, Norman, 1979).

Четвертый параметр — обобщенность (глобальный—специфический) — пред­ставляется необходимым лишь при объяснении перенесения эффектов атрибуции на различные деятельности и ситуации. Пятый параметр — сопряженность, к нему мы еще вернемся, оказывается значимым в условиях, когда результат действия может быть воспринят как зависящий от случая, обратная связь — как фиктивная, а наличие и отсутствие подкреплений — как определяемые произволом экспери­ментатора. Элиг и Фризе (Elig, Frieze, 1975) разработали ключевые категории ана­лиза содержания для классификации произвольных данных свободной атрибуции по трем названным выше параметрам и нескольким несовпадающим друг с другом основаниям. Всего эти авторы различают 19 каузальных элементов.

В конце концов может возникнуть вопрос об универсальности причинных объяс­нений. Есть основания предположить, что параметры классификации причин до­стигнутых результатов универсальны, а выделяемые каузальные элементы — нет. В частности, Триандис (Triandis, 1972) получил данные о том, что в Греции и Япо­нии важной причиной успеха считается терпение, а в Индии — чувство такта и спло­ченность. Катима и Триандис (Kashima, Triandis, 1986) обнаружили, что японцы менее склонны к атрибуциям, служащим поддержанию самооценки, чем американ­цы. Лоув и Лоув-Потжитер (Louw u. Louw-Potgieter, 1986) сравнивали атрибуции

белых, чернокожих и индийцев в Южной Африке. Чаще всего в качестве причин успеха назывались старание и академические знания. Однако факторный анализ приводимых причин не обнаружил соответствия с тремя вайнеровскими измере­ниями локализации, стабильности и подконтрольности.