Квазифизиологическая модель мотивации привлекательностью Биндры
Биндра (Bindra, 1974,1969) разработал модель, во многом схожую с моделью Боллса. Он также отверг постулат теории S—R о подкреплении реакций. Аргументируя свою точку зрения, он указывает на то, что научение может происходить и тогда, когда осуществление реакций невозможно. Эксперимент, доказывавший это, заключался в следующем. Животные видят привлекательный объект, но не могут на него реагировать, находясь под действием кураре (кураре — яд органического происхождения, который временно блокирует нервно-мышечную передачу). Как только действие яда прекращается, в научении этих животных происходит значительный скачок (см.: Taub, Bergman, 1968). Серьезный удар по постулату подкрепления реакции нанесло также интенсивно исследуемое в 70-е гг. научение через подражание. Достаточно простого наблюдения за образцом, чтобы сразу овладеть совер-
шенно новым способом поведения; естественно, что наблюдающий при этом не получает никакого подкрепления (см.: Bandura, 1971a).
В модели Биндры R—5*-ожидания не предусматриваются, так как он считает их сводимыми к ожиданиям типа S—S*, поскольку «вырабатываемая специфическая форма реакции представляет собой спонтанную конструкцию, образуемую из наличного состояния мотивации и пространственно-временного распределения различных дистальных и контактных стимулов, указывающих на привлекательный характер ситуации» (Bindra, 1974, р. 199). Эти реакции напоминают локомоцию в жизненном пространстве, которая, по Левину, свободно следует конкретным силам и предоставляемым полем возможностям действия. Боллс (Bolles, 1972, р. 406) сомневался в правомерности отрицания существования особых R—5*-ожиданиЙ, поскольку в таком случае осуществляемые реакции оказались бы слишком сильно связанными с поведенческим репертуаром данного состояния мотивации, а это не согласуется с гибкостью поведения многих млекопитающих, и тем более человека. За исключением этого расхождения, основные позиции обоих авторов очень близки, но модель Биндры во многих отношениях разработана более детально, к тому же с привлечением физиологических данных.
Рис. 5.16. Модель процесса мотивации и его влияния на три различных вида реакций (Биндра). В качестве примера взято ^обусловливаемое поведение (поиск корма}
По мнению Биндры, мотивация детерминируется не состоянием потребности организма или требованиями внешних раздражителей, а взаимодействием обоих факторов, определяющих центральное состояние мотива, как его обозначил еще Морган (Morgan, 1943). Во временном отношении управление осуществляется привлекательными объектами окружения. Они возбуждают центральное состояние мотива в той мере, в какой уже имеется готовность к этому (например, с ними согласуются проприоцептивные указательные раздражители или же вообще нет никакой готовности центрального состояния мотива), Центральное состояние мотива оказывает в первую очередь общее активирующее и стимулирующее воз-
действие на все способствующие поисковому (или уклоняющемуся) поведению сенсомоторные функции. Оно одновременно влияет на автономные телесные функции (такие, как выделение слюны при поиске еды) и усиливает репрезентацию привлекательного объекта среди центральных репрезентаций (в мозге) других объектов, как фигуру на фоне. Таким образом, речь идет о взаимном усилении выраженности центральной когнитивной репрезентацией целевого объекта и центрального состояния мотива. , <■
Изменение поведения (научение) происходит при центральной репрезентации сочетаемости ситуационных стимулов и стимулов привлекательности. Нейтральные до тех пор ситуационные стимулы превращаются в сигналы, обусловливающие привлекательность. Рисунок 5.16 дает представление об этой модели. Стрелки обозначают переход от доступных наблюдению событий к недоступным наблюдению (гипотетическим) процессам; заканчивающиеся развилкой линии представляют процессы, происходящие между гипотетическими переменными. Биндра различает три вида реакций; инструментальные (поиск и избегание), консумматорные (все, что делается в контакте с целевым объектом) и регуляторные (организмические реакции, такие как секреция желез). С помощью своей модели Биндра смог объяснить ряд феноменов, не поддающихся интерпретации в теории подкрепляемого научения.
Теории «ожидаемой ценности»
Все последующие теории мотивации в основном строились по типу так называемых теорий «ожидаемой ценности». Следует отметить, что и независимо развивавшиеся теоретические положения совпадают с данным типом теорий. Это отмечал еще Физер (Feather, 1959a, b; см. также обзор: Wahba, House, 1947 и Feather, 1982). Прежде чем будут рассмотрены наиболее важные теоретические положения, кратко напомним историю вопроса.
Впервые понятие «ожидаемой ценности» появилось в теориях Левина и Тол-мена. Оба исследователя с самого начала вполне однозначно определили переменную «ценность» как центральную для всякой мотивационной теории привлекательности: Левин — понятием «валентность», а Толмен — понятием «нужность» цели. Переменная «ожидание» в теории Толмена появилась раньше, чем у Левина. Толмен ввел понятие «ожидание» {expectancy) как выученное знание о соотношении средств и цели. Позднее из него выросла развернутая формулировка теории «ожидаемой ценности» в виде матриц—убеждений—ценностей (belief-value-matrix). У Левина переменная «ожидание» сначала была связана со структурированием областей окружения, т. е. содержалась в восприятии избираемого, ведущего к целевой области способа осуществления действия, и только позднее при анализе формирования уровня притязаний (Lewin, Dembo, Festinger, Sears, 1944) вероятность достижения цели как особый конструкт была обозначена понятием «потенциал». Совместно с валентностью вероятность (потенциал) достижения цели определяет «действующую силу», а при формировании уровня притязаний — «результирующую валентность», т. е. ту задачу, которая выбирается для выполнения. Теория результирующей валентности — это одна из тех теорий «ожидаемой ценности», к рассмотрению которых мы сейчас обратимся.
В традиции теоретико-ассоциативного исследования научения, казалось бы, не было места для таких «менталистских» конструктов, как «ценность» или «ожидание». И все же их функциональные эквиваленты можно различить и под покровом понятий теории S—R. Переменная «ценность» связывается с результатом подкрепления редукцией влечения (D), а позднее и с переменной «привлекательность» К. Для объяснения того, как целевые объекты могут оказывать действие привлечения (К), сторонники теории S—R воспользовались ранее постулированным Халлом rG—5с-механизмом, частичной антиципирующей реакцией, В предвосхищении целевого объекта $с содержится переменная «ценность». Одновременно r(~s -механизм благодаря ассоциативной связи включает переменные ожидания: ведь обратная связь определенной реакции гс ассоциирована с репрезентацией ($ ) наступающего целевого события (SG).
Хотя в русле теорий Толмена или Левина следовало рассматривать г —s .-механизм как гипотетический конструкт для «менталистского» процесса ожидания, Халл, а также Спенс и Шеффилд отказались от такой трактовки. Привычка (<Лр) пока оставалась единственным структурным компонентом, направляющим поведение, но ее одной было недостаточно для объяснения феноменов латентного научения и смены привлекательности, легко интерпретировавшихся с помощью толме-новского понятия «ожидание». После того как были введены такие понятия, как sc—гс-механизм и привлекательность К, они, будучи эквивалентами понятия ожидания, смогли заполнить пробел в теории S—R. Для привлекательности действенно все, что связано с D. Влияние активации неспецифично. Согласно Спенсу, оно с одинаковой силой передается всем в данный момент активировавшимся привычкам, при этом активируются привычки, непосредственно связанные с целевой реакцией.
Шеффилд в своей теорией индукции влечения сделал еще шаг вперед. На пути к цели после некоторого научения заранее осуществляются частичные целевые реакции. Они-то и ведут к неспецифическому возбуждению. Тем самым активизируется реализация доминирующей в данный момент привычки. Поскольку предшествующее научение делает доминантными правильные, т. е. ведущие к цели, привычки, то в критические моменты в поведенческой последовательности благодаря усилению возбуждения из всех возможных реакций выделяется и осуществляется правильная реакция. Активирующее влияние частичной целевой реакции, как было и у Спенса, неспецифично, т. е. сводится к возбуждению только наиболее важных реакций. Вот почему К, по Шеффилду, осуществляет свою функцию направления поведения опосредованно.
Наконец, Маурер, введя эмоции ожидания как направляющие поведение переменные, полностью преодолел бихевиористское небрежение конструктом «ожидание». Ближе всех подошел к когнитивной теории Боллс, связавший с соотнесенной с целью переменной «ценность» (5*) два вида ожиданий сочетаний «ситуация-следствия» (5—5*) и «действие-следствия» (R—5*). Тем самым разработка проблемы «ожидаемой ценности» в рамках теории 5—R приобрела когнитивный характер, не уступая когнитивным теориям Левина (Lewin, 1938) и Толмена (Tolman, 1959) и даже превосходя их в отношении строгости понятий.
Класс теорий «ожидаемой ценности» объединяет различные теоретические традиции. У каждой из них своя сфера интересов; будь то изначально постулирован-
1ая значимость определенных ситуаций, или объяснение поведения в условиях тринятия решения, или учет интенсивности и продолжительности усилий. Эти геории будут изложены в такой последовательности: теория принятия решений, геория результирующей валентности, модель выбора риска (Аткинсон), теория социальногонаучения Роттера и теория инструменталыюсти.
Дата добавления: 2014-12-22; просмотров: 993;