Лягушки, Принцы и Принцессы

Сценарий заставляет человека вести себя, как если бы он не был самим собой. Причем это больше, чем простое подражание или внешняя маскировка. Когда ребенок не в состоянии объяснить причины давления, под которым он находится, он претворяет свое решение стать другим человеком в сознательный образ. Этот образ берется из сказок, мифологии, кино, комиксов, телепередач или из реальной жизни. Мифическая личность воплощает в себе решение дилеммы, стоящей перед ребенком. Например, мистер Сальвадор[8]ассоциировал себя с личностью Иисуса Христа. Он вспоминал, что в детстве родители обвиняли его в убийстве младшего брата. Их мотивы ему были неизвестны. Также он никогда не знал, в шутку или всерьез они это говорили. Тем не менее в детском возрасте мистеру Сальвадору пришлось объяснить для себя это обвинение. Он был воспитан в католической вере, знал катехизис и решил, что должен, как Иисус, искупить свой «первородный грех», живя праведной жизнью. Таким образом, сценарий мистера Сальвадора был основан на биографии Иисуса Христа. В течение жизни он сознательно поддерживал эту идентичность, три-четыре раза в день думая о своем сходстве с Христом. Например, однажды он попросился переночевать у друга. Друг отказал ему, и, выходя из его дома, Сальвадор услышал собственные слова: «Не было им места в гостинице». В другой раз, переживая крайне несчастливые времена своей жизни, мистер Сальвадор поранил лоб. У него потекла кровь, и перед его глазами встало видение тернового венца: в этом случае самоидентификация также была осознанной. Такое сознательное отождествление себя с неким лицом — частое проявление сценария.

Характер, выбранный для имитации, может быть как вымышленным, так и реальным. Так, мистер Джуниор[9]идентифицировал себя с отцом, умершим, когда ему было семь лет. Мистер Джуниор создал этот образ частично на основании своих обрывочных воспоминаний, частично — рассказов матери. Мистер Нит,[10]напротив, подражал капитану Марвелу из комикса, который он прочел в двенадцать лет, — вымышленной личности, отчасти похожей на робота.

Выбранный для подражания характер может быть сложнее или проще. Например, образ Христа у мистера Сальвадора был сложной компиляцией всего, что он знал и думал о нем в возрасте, когда принял свое сценарное решение. Он почерпнул знания о Христе из катехизиса и Библии, но снабдил его портрет и несколькими деталями от себя. Например, в детстве он думал, что «Иисус делал это с Марией Магдалиной»: то есть он считал, что Христос не воздерживался от половых контактов и вступал в связи с женщинами, которых утешал и о которых заботился. Такое специфическое понимание образа Спасителя позже воплотилось в конкретные действия: он проявлял сексуальную активность в отношениях с женщинами, которые обращались к нему за помощью.

Мистер Бруто списал свой образ с картины «Мужчина с мотыгой», изображавшей человека, перегруженного непосильной ношей. Мистер Бруто всю жизнь тяжело работал, никогда не задумываясь о причине этого и никогда не возмущаясь.

Нужно заметить, что ребенок, выбирая мифологический прототип, обязательно перерабатывает особенности и обстоятельства его жизни, приспосабливая их к своей ситуации. Именно поэтому при диагностике сценария необходимо понять, как именно человек интерпретирует образ героя, а не ориентироваться на стереотипное представление о нем.

Родители часто бывают шокированы тем, как реализуется сценарий их ребенка, и им бывает трудно понять, что именно они сыграли решающую роль в формировании этого сценария. Родители хотят, чтоб дети их слушались, но, когда дети на основе их запретов и предписаний разрабатывают свой сценарий, они приходят в ужас при виде результата. Классический пример — это история Бадди,[11]восемнадцатилетнего подростка, который решил, что ему «ничего ни от кого не надо». Это решение проявлялось в крайней вспыльчивости в ответ на давление со стороны родительских фигур. Его гнев был неконтролируем, и, начиная с четырнадцати лет, его регулярно госпитализировали. Бадди помнил, что, когда в шесть лет он бегал за своей старшей сестрой с мясницким ножом, его мать сказала: «Ты слишком маленький, чтобы гоняться за сестрой с ножом!» Иными словами, мать, считая такое поведение допустимым в восемнадцать лет, сказала «фи!», увидев, что Бадди взял нож в руки раньше времени. Аналогично мужчина, который испытывает сексуальное влечение к своей дочери, подталкивает ее к тому, чтобы она сексуально одевалась и сексуально вела себя. Однако, когда он узнает, что тринадцатилетняя дочь беременна, ему трудно признаться себе, что она просто следовала его указаниям. Аналогичная ситуация встречается в «историях болезни» алкоголиков и наркоманов. Они рассказывают, что их родители были в шоке, узнав, что их сын — наркоман или алкоголик, хотя сами много лет показывали ему, как справляться со стрессом с помощью спиртного.