ЗЕМЛЯ ЛЮБВИ

 

Если бы мы перестали тешить себя иллюзиями насчет того, что другие люди могут нам дать, а что — отнять, мы бы наконец ожили. Но расставаться с иллюзиями мы не желаем; последствия же этого воистину ужасны. Мы теряем способность любить. Тот, кто хочет любить, должен заново учиться видеть. А для того, чтобы видеть, необходимо отказаться от наркотиков. Это просто как дважды два четыре. Разделайтесь со своей зависимостью. Порвите связующие вас с обществом узы — они опутали вас с ног до головы, они душат вас. Внешне все останется на своих местах. Просто ваше пребывание вне мира закончится — вы будете жить в подлинном мире. В вашем сердце воцарится свобода, а от наркотической зависимости не останется и следа. Вам не нужно удаляться в пустыню; вы живете среди людей и от общения с ними получаете колоссальное удоволь­ствие. Но теперь они не властны над вашим счастьем. Вот что значит самодостаточность. В уединении подобного рода нет места зависимости. Оно порождает спо­собность любить. Вы перестанете относиться к другому человеку как к средству удовлетворения своих потреб­ностей. Только тот, кто пробовал покончить с зависи­мостью, знает, как поначалу бывает страшно. Словно сам себе предлагаешь умереть. Словно просишь несчаст­ного наркомана отказаться от единственной доступной ему радости. Разве можно заменить ее вкусом хлеба и фруктов, утренним ветерком, сладостью ключевой воды и горным ручьем? Это невозможно, пока наркоман борется со своей ломкой, с внутренней пустотой, запол­нить которую может только наркотик. Вы можете пред­ставить свою жизнь без радости или хотя бы удовольствия от похвалы окружающих, без того, чтобы в минуту грусти опереться на чье-нибудь плечо? Пред­ставьте, что эмоционально вы ни от кого не зависите — значит, никто больше не властен над вашим счастьем и вашим несчастьем. Вы отказываетесь нуждаться в ком-либо, отказываетесь быть чьим-то избранником и назы­вать кого-то своей собственностью. У птиц есть гнезда, у лисиц — норы, но вам негде будет приклонить голо­ву. Если вам удастся достичь подобного состояния, вы обнаружите, что ваше зрение ничем не замутнено, ваши глаза не затуманены ни страхом, ни желанием. Каждое слово на вес золота. Наконец-то ваш взор ясен и чист, страх и желания больше не затуманивают его. Вы поймете, что значит любить. Но чтобы ступить на землю любви, необходимо пережить муки смерти: лю­бить людей — значит перестать в них нуждаться; лю­бить людей — значит быть одному.

Как добраться до этой земли? С помощью неусыпного осознания, безграничного терпения и сострадания к наркоманам. Надо развивать в себе хороший вкус, создавая тем самым надежный противовес наркотикам. Вкус к чему? К любимой работе, которую вы выполняете, потому что она вам нравится; к смеху, к тесной дружбе с людьми — вы не привязываетесь к ним, не зависите от них эмоционально, а просто наслаждаетесь их обще­ством. Хорошо, если вы с головой окунетесь в какое-нибудь занятие, — окунетесь так, что успех, признание и одобрение окружающих не будут значить для вас ровным счетом ничего. Также неплохо было бы вер­нуться к природе. Забудьте о толпах народа, поезжайте в горы и тихо побеседуйте с деревьями, цветами, пти­цами и животными, с морем и облаками, небом и звездами. Я уже говорил об упражнении для духа — пристальном вглядывании в окружающий мир, в осо­знании окружающей действительности. Надо надеяться, слова покинут вас, вы перестанете мыслить понятиями; вы все увидите, вы прикоснетесь к действительности. Это хорошее лекарство от одиночества. Как правило, мы ищем такое лекарство среди шума в стае себе подобных, хотим попасть в эмоциональную зависимость от кого-нибудь. Но это не лекарство. Вернитесь к действительности, к природе, поднимитесь в горы. Вы поймете, что очутились в безбрежной пустыне одино­чества, и рядом нет никого, совершенно никого.

Поначалу вам будет не по себе. Вы не привыкли к уединению. Но стоит немного потерпеть — и пустыня внезапно зацветет любовью, а сердце взорвется песней. Наступит вечная весна. Наркотики исчезнут, вы станете свободным человеком. Вы поймете, что такое свобода, любовь, счастье, действительность, истина, Бог. Ваш взгляд проникнет за пределы понятий, программ, при­вычек и привязанностей. Есть во всем этом смысл?

Позвольте мне завершить мое выступление прелестной историей. Однажды кто-то из людей научился добывать огонь. Он взял свои инструменты и отправился на север, где было холодно, холодно до дрожи. Он научил тамошних жителей разводить костер. Люди очень заин­тересовались новшеством. Пришелец поведал им, какие выгоды можно извлечь из огня: на огне можно готовить пищу, около костра можно обогреваться... Северяне были очень признательны чужеземцу; они переняли у него искусство разведения огня. Но прежде, чем они успели поблагодарить своего учителя, тот внезапно исчез. Он не ждал благодарности и признательности — его заботило лишь благополучие этих людей. Он при­шел к другому племени и тоже стал проповедовать выгоды своего изобретения. Люди этого племени тоже заинтересовались огнем, причем заинтересовались так сильно, что их священники утратили покой: они видели, что все внимание племени приковано не к ним, а к пришельцу. И святые отцы решили избавиться от кон­курента. Они отравили его, распяли — можете подста­вить сюда любое слово. Понимая, что народ может восстать против них, священнослужители проявили чу­деса хитрости и лукавства. Знаете, что они сделали? Они нарисовали портрет изобретателя огня и водрузили его в храме на алтарь. Инструменты для разжигания огня они положили перед портретом и научили людей поклоняться картине и благоговеть перед инструмента­ми — эти инструменты столетиями бережно хранятся в храме. Развился целый культ поклонения, но огонь людям так и остался недоступен.

Где огонь? Где любовь? Где вырванные с корнем из вашего нутра наркотики? Где свобода? Все это и есть духовность. Наша трагедия в том, что мы теряем ду­ховность. Разве нет? Вот сущность Христа. Но мы увязли в своем Господи, Господи. Разве нет? Где огонь? Если поклонение не высекает в душах огня, если обожание не порождает любви, литургия не проясняет восприятие действительности, а Бог не дает жизни, то, что может дать людям такая религия, кроме разобщен­ности, ярого фанатизма и противостояния? Мир стра­дает не от нехватки религиозности в привычном смысле этого слова — мир страдает от нехватки любви, от дефицита осознания. Любовь порождается осознан­ностью — и только ею, только ею. Стоит вам осознать препятствия, воздвигаемые вами же на пути свободы, счастья и любви, — и они тотчас рухнут. Впустите в себя свет осознания — и темнота исчезнет. Счастье — это не то, чего можно добиться; любовь порождаете не вы. У вас не может быть любви — это вы можете быть у любви. У вас ведь нет ветра, звезд, нет дождя. Вы не владеете всем этим; вы просто поддаетесь. Подобная капитуляция возможна лишь тогда, когда вы осознаете свои иллюзии, осознаете свои привычки, желания и страхи. Как я уже говорил, озарение — великая вещь. Озарение — но ни в коем случае не анализ. Анализ — это паралич. Озарение не обязательно должно подда­ваться анализу. Один из великих американских психо­терапевтов отлично сказал: «Засчитываются только крики «Эврика!». Холодный анализ абсолютно бесполезен; он дает лишь информацию». Но если вы мыс­ленно восклицаете «Эврика!» — это уже озарение. Это перемена. Очень важно также осознать свои привязанности. Для этого нужно время. Увы, сколько времени тратят люди на поклонение, песнопения и возношение хвалы — а ведь его можно было употребить на позна­ние самого себя. Совместные литургии не способны спаять людей воедино. В глубине душе вы, так же как и я, уверены, что подобными литургиями можно лишь замаскировать противоречия. Содружества создаются только в процессе понимания сущности тех препятствий, что мешают этому содружеству осуществиться, а также в процессе осознания того, что все конфликты суть порождения страха и желаний. Только так можно соз­дать крепкое сообщество. Надо следить за тем, чтобы поклонение чему-то или кому-то не стало очередным отвлекающим факторов от самого главного из челове­ческих занятий — от жизни.

Жить не значит заседать в парламенте, быть крупным предпринимателем или великим филантропом. Все это не обязательно будет жизнью. Жить — значит изба­виться от всех препятствий и по-детски наслаждаться каждым мигом земного существования. Птицы небес­ные ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы — вот жизнь. Я начал с утверждения, что люди спят, люди мертвы. Мертвецы заседают в парламенте, мертвецы занимаются бизнесом, мертвецы обучают других мерт­вецов; проснитесь! Поклонение Богу должно помочь вам пробудиться, иначе не имеет смысла поклоняться. Мы все безнадежнее — вы тоже думали об этом — теряем молодежь. Они ненавидят нас; они не желают взваливать на себя вины и страха больше, чем уже есть у них. Проповеди и нравоучения им, больше не интерес­ны. Но о любви им узнавать интересно. Как стать счастливым;1 Как жить? Как испытать все то чудесное, о чем говорили мистики? Понимание — вторая важная вещь. В-третьих, не надо себя ни с чем отождествлять. Сегодня кто-то задал мне вопрос: «Бывает ли у вас плохое настроение?» Ну конечно, бывает. У меня слу­чаются приступы депрессии. Но они длятся очень не­долго. Честное слово. Что я для этого делаю? Во-пер­вых, я не отождествляю себя с этими приступами. Если меня охватывает отчаяние, то вместо того, чтобы напрячься и разозлиться на себя, я осознаю свое отчаяние, разочарованность или что-то иное. Во-вторых, я признаю, что очаг этого чувства — во мне самом, а не в другом человеке — не в том, от кого я не получил письма, например; испытываемое мной чувство — объект не внешнего, а внутреннего мира. Пока я тешу себя мыслью, что обида или разочарование пришли ко мне откуда-то извне, я чувствую себя вправе цепляться за негативные эмоции. Не думаю, что все люди подвер­жены подобным переживаниям: за обиду или разочаро­вание может цепляться только глупец, только спящий.

В-третьих, я не отождествляю себя со своими эмоция­ми. Я и мои чувства — далеко не одно и то же. Я не одинок. Я не расстроен и не разочарован. Разочарова­ние посетило вас, и вы за ним наблюдаете. Вы бы удивились, если бы узнали, как быстро оно проходит. То, что стало доступно осознанию, не может не изме­ниться; облака непрестанно плывут по небу. Когда вы осознаете происходящее с вами, вам откроются и при­чины зарождения плывущих по небу облаков.

У меня на примете есть дивное высказывание А. С. Нейла, взятое из его книги «Саммерхилл»; по моему мне­нию, это изречение следует высечь где-нибудь на вид­ном месте золотыми буквами. Немного истории. Веро­ятно, вы знаете, что педагогический стаж Нейла составляет ни много ни мало сорок лет. Основанная им школа несколько отличается от стандартных учебных заведений. Он набирал группу ребятишек и ничем не стеснял их свободу. Если кто-то хотел научиться читать и писать, — отлично, он обучал ребенка грамоте, если же малыш такого желания не испытывал — это тоже было отлично. Вы могли делать со своей жизнью все что угодно при условии, что ваши действия никак не ущемляют свободу другого человека. Не мешайте ближ­нему быть свободным — все остальное ваше личное дело. Нейл говорил, что самые трудные его воспитанники оказались выходцами из монастырских школ. Ко­нечно, все это происходило очень давно. По словам автора «Саммерхилл», прошло полгода, прежде чем эти ученики смогли избавиться от подавляемых в течение долгого времени гнева и обиды. Шесть месяцев они бунтовали, пытаясь изменить заведенные в школе по­рядки. Немало хлопот доставила одна девушка, при­страстившаяся ездить на велосипеде в город, — она убегала от класса, от школы, от всего на свете. Однако в один прекрасный день они перестали бунтовать и проявили желание учиться; дошло даже до того, что однажды они возмутились: «А почему это мы сегодня не учимся?» Но посещали они только те предметы, которые были им интересны. Они изменились. На пер­вых порах родители опасались отдавать детей в подоб­ную школу. «Вы выступаете против всякой дисципли­ны. Как же вы сможете чему-то научить детей? — удивлялись они. — Ребенка ведь необходимо учить и наставлять». В чем же секрет успеха этой школы? Нейл занялся самыми трудными детьми, теми, на кого окру­жающие махнули рукой; через шесть месяцев всех этих подростков было невозможно узнать. Послушайте, что Нейл говорит, — это ошеломляющие, святые слова: «В каждом ребенке живет Бог. Наши попытки втис­нуть малыша в общепринятые рамки делают из Бога сатану. В мою школу записываются маленькие дьяволята — они ненавидят весь мир, они стремятся разру­шать, они грубы, лживы, вороваты и раздражительны. Через шесть месяцев это уже здоровые и счастливые дети, не совершающие ничего дурного». Эти удивитель­ные слова принадлежат человеку, чью школу регулярно инспектирует Британское министерство образования, посещают директора школ, а также все те, кто берет на себя труд до нее добраться. Поразительно. Такой был у него дар. И это невозможно запланировать — нужно от рождения обладать определенными душевными ка­чествами. На лекциях для директоров школ он говорил: Приезжайте в Саммерхилл -—- вы увидите, что ветви фруктовых деревьев прогибаются от зрелых плодов, которые никто не обрывает. Ни у кого не возникает желания посягнуть на частную собственность. Детей хорошо кормят, и в их душах нет ни гнева, ни обиды. Приезжайте в Саммерхилл — вы не найдете там ни одного ребенка с физическими недостатками, у которого была бы кличка (всем известна жестокость детей к заикам). В Саммерхилле вы никогда не услышите драз­нилок в адрес заик. В наших детях нет жестокости, поскольку они не видят проявлений жестокости по от­ношению к себе. Прислушайтесь к священным словам откровения. Такие люди живут среди нас. Что бы там ни твердили ученые, священники и богословы, есть и были на земле люди, которые чурались распрей, зависти, злобы, войн и вражды! Они живут и до недавнего времени жили в моей стране — грустно говорить об этом в прошедшем времени. Некоторые мои друзья-ие­зуиты жили и работали среди таких людей, которые, как уверяли мои друзья, просто неспособны были ук­расть или солгать. Одна монахиня рассказывала, что в тех северо-восточных индийских племенах, где она ра­ботала, люди никогда не запирали дом на ключ. О воровстве и лжи там даже не слышали; так продолжа­лось до тех пор, пока племя не узнало миссионеров и индийских чиновников.

В каждом ребенке живет бог. Наши попытки втиснуть малыша в общепринятые рамки делают из бога дьявола.

В одном чудесном фильме итальянского режиссера Фе­дерико Феллини есть такой эпизод: брат-наставник сопровождает группу мальчиков 8—10 лет, направляю­щуюся на пикник или экскурсию. Они идут по взморью; учитель с тремя-четырьмя воспитанниками замыкает процессию. Им встречается женщина средних лет — проститутка. «Привет», — говорят ей школьники. «Привет», —— отвечает она. «Кто ты?» «Проститут­ка», — отвечает она. Мальчики весьма туманно пред­ставляли значение этого слова. Один из учеников, не­много более эрудированный, чем остальные, сказал: «Проститутка — это женщина, которая может кое-что сделать за деньги». «Она и нас послушает, если ей заплатить?» — спросили его товарищи. «Послушает, почему бы и нет?» — ответил школьник. Тогда они вручили незнакомке имевшиеся у них деньги: «А вы сделаете кое-что за эти деньги?» «Конечно, детки. Чего бы вам хотелось?» Единственное, на что у ребят хвати­ло фантазии, — это предложить женщине раздеться. Она разделась. Мальчики принялись рассматривать ее тело: им никогда еще не доводилось видеть обнаженную женщину. Так и не придумав, какое еще желание загадать, они спрашивают: «А вы могли бы нам стан­цевать? » «Конечно!», — отвечает женщина. Ребята становятся в круг, поют и хлопают в ладоши, женщина танцует — все смеются от радости. Монах все это видит. Он спускается к морю, кричит на женщину и заставляет ее одеться. Звучит голос за кадром: «В этот миг были осквернены дотоле чистые и прекрасные дет­ские души».

Трудности подобного рода нередки. Я знаю одного индийского миссионера-иезуита, настроенного весьма консервативно. Как-то раз он пришел на мой семинар. Два дня, на протяжении которых я развивал эту тему, он тяжко страдал. Вечером второго дня он подошел ко мне и сказал: «Тони, невозможно описать, как я муча­юсь, слушая тебя». «Что тебя мучит, Стэн?» — спросил я. «Ты заставил меня вспомнить о вопросе, о котором я вот уже двадцать лет стараюсь не думать. Это страшный вопрос. Он встает передо мной снова и снова: А не осквернил ли я души тех, кого обратил в христианство?» Тот иезуит совсем не походил на ваших либералов, это был ортодоксальный, благочестивый, набожный и консервативно настроенный христианин. И вот он почувствовал, что причинил вред счастливым, простым, бесхитростным и полным любви людям, сде­лав их христианами.

Когда американские миссионеры и их жены впервые высадились на островах Южного полушария, они при­шли в ужас от того, что местные женщины приходили в церковь обнаженные до пояса. Жены миссионеров настояли на необходимости более скромной одежды; миссионеры снабдили туземок сорочками. В следующее воскресенье женщины действительно надели сорочки, однако в каждой рубашке они проделали по два боль­ших отверстия — для вентиляции и большего удобства. Женщины были правы, чего нельзя сказать о миссио­нерах.

Вернемся к Нейлу. Он пишет: «Я не гений. Я просто человек, отказывающийся управлять детьми». Но как же тогда быть с первородным грехом? По мнению Нейла, в каждом ребенке живет Бог; наши попытки сформировать характер маленького человека превраща­ют Бога в дьявола. Бог помогает ребенку сформировать шкалу ценностей — и эти ценности неизменно добрые и неэгоистичные. Как вам такая мысль? Когда ребенок чувствует, что вы его любите (то есть когда ребенок чувствует, что вы на его стороне), все складывается отлично. Никакого насилия над своей личностью ребе­нок больше не ощущает. Никакого страха, никакого насилия. Он начинает относиться к окружающим так, как относятся к нему. Обязательно прочтите книгу А. С. Нейла. Это воистину святая книга. Читайте ее; она перевернула мою жизнь и изменила мое отношение к людям. Я стал видеть чудеса. Я увидел чуть ли не врожденное недовольство собой и окружающим меня миром, увидел сравнения, соперничество и многое дру­гое. Вы можете возразить: если бы меня не подталки­вали, я бы не стал тем, кем стал. Но нуждался ли я в тех толчках со стороны? Да и кто захочет оказаться на моем месте? Я бы хотел быть счастливым, хотел бы стать святым; я хочу любить, хочу жить в мире, хочу быть свободным, хочу быть человеком.

Вы знаете, что провоцирует людей на войны? Выплес­нувшееся наружу внутреннее противоречие. Покажите мне человека, у которого нет внутреннего конфликта, и я покажу вам того, в ком нет жестокости. В этом человеке может происходить плодотворная, даже напря­женная внутренняя работа, но ненависти в нем не будет ни капли. Его действия — это действия хирурга на операции; его поступки — это поступки любящего учи­теля по отношению к умственно отсталому ребенку. Он никого не обвиняет; он понимает; он активно работает. Если же действия человека продиктованы ненавистью и слепой жестокостью, он тем более ошибается. Он пы­тается погасить пламя огнем, пытается водой остановить наводнение. Повторю слова Нейла: «В каждом ребенке живет Бог. Наши попытки сформировать характер ма­ленького человека превращают Бога в сатану. В мою школу записываются маленькие дьяволята — они нена­видят весь мир, они стремятся разрушать, они грубы, лживы, вороваты и раздражительны. Через шесть ме­сяцев это уже здоровые и счастливые дети, не совер­шающие ничего дурного. И я совсем не гений. Я просто человек, отказывающийся управлять детьми. Я не ме­шаю им формировать свою шкалу ценностей — эти ценности неизменно оказываются добрыми и неэгоис­тичными. Религия может как исправить, так и испор­тить человека; религия же, известная под именем сво­бода, делает добрыми абсолютно всех: она устраняет внутренний конфликт, превращающий человека в дья­вола».

Нейл также говорит: «Первое, что я делаю, когда ребенок поступает в нашу школу, — это разрушаю его сознание». Полагаю, читатель понимает, что здесь име­ется в виду; сам я понимаю. Сознание вам не нужно — оно уже есть у вас; вам не нужно сознание, поскольку вы наделены восприимчивостью. В вас нет злости, нет страха. Возможно, вы думаете, что все это недостижи­мый идеал. Прочтите книгу Нейла. Время от времени мне встречаются люди, внезапно открывшие для себя следующую истину: корень зла находится внутри чело­века. Как только вы это поймете, вы перестанете от себя чего-либо требовать, перестанете возлагать на себя надежды, перестанете себя подталкивать — вы пойме­те. Ешьте здоровую пищу — качественную, здоровую пищу. Мои слова надо понимать не буквально — под здоровой пищей я разумею закаты, природу, добрый фильм, хорошую книгу, интересную работу, душевную компанию. Надеюсь, все это поможет вам справиться с пагубными пристрастиями.

Что вы чувствуете, когда соприкасаетесь с миром при­роды или увлеченно работаете? Когда тепло и просто беседуете с тем, чье общество, искренность и близость доставляют вам невероятное наслаждение, хоть вы и не цепляетесь за этого человека мертвой хваткой? Что вы чувствуете? Сопоставьте эти ощущения с теми, что возникают у вас при победе в споре или на соревнова­ниях, сравните их с эйфорией от свалившейся как снег на голову популярности, от звучащих в ваш адрес аплодисментов. Последние я называю мирскими чувс­твами; первые же — чувствами души. Очень многие приобретают весь мир, а душу свою теряют. Очень многие живут пусто и бездушно, потому что их пища — популярность, признательность, восхваления, а также всяческие «я в порядке, ты в порядке, посмотрите на меня, поухаживайте за мной, поддержите меня, оцените меня»; желание стать начальником, получить власть над людьми, выиграть состязания на скорость. Принадле­жите ли вы к числу этих людей? Если да, то вы мертвы. Вы потеряли душу. Ешьте что-то другое, более пригод­ное в пищу. Тогда наступят перемены. Я снабдил вас программой на всю жизнь, не правда ли?








Дата добавления: 2014-12-20; просмотров: 494;


Поиск по сайту:

При помощи поиска вы сможете найти нужную вам информацию.

Поделитесь с друзьями:

Если вам перенёс пользу информационный материал, или помог в учебе – поделитесь этим сайтом с друзьями и знакомыми.
helpiks.org - Хелпикс.Орг - 2014-2024 год. Материал сайта представляется для ознакомительного и учебного использования. | Поддержка
Генерация страницы за: 0.011 сек.