Гештальт-терапия в Белом Доме

Несколько лет назад президент Картер проводил официальную встречу с мексиканским президентом, который, приветствуя Картера, горячо с ним расцеловался и, с энтузиазмом заключив его в abraw (Abrazo (исп.) — объятие), крепко похлопал по спине! И двенадцать каналов американского телевидения безжалостно показали, как бедняга Картер, зашатавшись, побледнел и отшатнулся, а затем, едва дыша, тусклым, умирающим голосом выразил... свою радость! Рассказывают, что психологи-консультанты Белого Дома провели интенсивный ускоренный курс Гештальта, призванный научить президента, как связывать тело, чувства и слова, чтобы сохранить доверие избирателей.

Содержание его речи стерлось из-за ее формы, ведь жесты и положение тела так же, как тембр и интонации голоса, часто оказываются важней смысла слов.

В Гештальте на всем протяжении рабочей сессии терапевт внимательно следит за тембром голоса клиента, указывающим не только на скрытые эмоциональные процессы, но и показывающим приблизительный уровень регрессии. Так, иногда в разговоре взрослых людей можно вдруг расслышать покорный, плаксивый или недовольный детский голос — предвестник всплывающих эмоционально насыщенных и нередко глубоко запрятанных воспоминаний.

В этом случае мы часто предлагаем клиентам закрыть глаза и дать подняться всплывающим образам, что позволяет продолжить работу уже на другом уровне, в софролиминальном режиме. То есть в измененном состоянии сознания, подобном тому, которое возникает во время софрологических сеансов. Софрология — метод, разработанный Альфонсо Кайседо (1960) на основе релаксации, гипноза, йоги и медитации. Софронизация вызывает измененные состояния сознания. Во время сеансов Гештальт-терапии можно наблюдать спонтанные софролиминальные реакции, которые могут быть усилены самим терапевтом. В этом случае клиент работает в «измененном состоянии сознания» предгипнотического типа.

Проксемика

Я говорил о встрече Картера с президентом Мексики. По законам проксемики (Наука об организации пространства и социальных дистанций) (См.: Эдвард Холл. Скрытое измерение. Нью-Йорк, 1966) следует сохранять границы своей защитной сферы, своей собственной территории безопасности, которая, как известно, у американцев заметно шире, чем у испанцев, арабов или русских. Пример тому — американский ритуал встречи: издали брошенное «хелло», рукопожатие, поцелуй-клевок в щеку...

Поиск верной дистанции — это самый важный элемент в гештальтистском цикле преконтакта, контакта, отступления. В ходе рабочей сессии некоторые терапевты находят простое решение этой проблемы, оставаясь на одном и том же месте (на своем кресле или подушке) предоставляя, таким образом, клиенту возможность самому — спонтанно или после подсказки — проявлять инициативу, например, приближаться на то расстояние, и под тем углом, которые подходят им в данный момент. Такова традиционная техника горячего стула (и ее различные варианты).

Другие же, и мы в том числе, предпочитают не столь надежную, но более гибкую технику плавающих (блуждающих) горячих стульев (Польстеры), когда с самого начала места оказываются плавающими и незафиксированными. В этом случае обоим — и клиенту и терапевту — приходится, экспериментируя, вслепую искать, пока не найдут наиболее для них подходящее положение в пространстве: лицом к лицу, бок о бок или наискось, на расстоянии друг от друга или рядом.

Очевидно, что на психологический климат встречи сильно влияют следующие факторы:

· клиент, который сам начинает приближаться и даже «переступает на мою территорию», принимая ответственность за возможное столкновение, или, наоборот, встает в положение доверчивой зависимости или подчинения;

· а если я сам возьму на себя инициативу и приближусь к нему, то мое «вторжение на его территорию» может повлечь за собой серьезное столкновение (явное или скрытое) или, наоборот, позволит установить климат доверия (в предельном случае закрепленный через физический контакт);

· расположение бок о бок предполагает скорее поддержку, а не столкновение или зависимые отношения;

· если каждый остается на расстоянии, в укрытии или уходит на свою собственную территорию, то создается атмосфера осторожности, недоверия или же уважения к автономии каждого...

Из всех размышлений, представленных в этой главе, можно понять, до какой степени тело оказывается задействованным в Гештальте; тело метафорическое и тело реальное — участник широкого диалога, идущего от тела к слову и от слова к телу, от клиента к терапевту и от терапевта к клиенту.

Мне часто приходилось сожалеть, что психоанализ так сильно фокусируется на голове в ущерб телу. Но сам я не хочу фокусироваться на теле, пренебрегая головой, — как Перлз, который в провокационном полемическом пылу определял концептуализации то как bullshit (бычье дерьмо, коровий навоз или невероятную чушь — в зависимости от капризов переводчиков!), то как elephantshit или chickenshit (слоновьи извержения и цыплячий помет)!

А сейчас пришло время взглянуть на центральный перекресток, связывающий тело и голову, материю и дух, внутреннее и внешнее... а именно — мозг.

Глава 10

МОЗГ И ГЕШТАЛЬТ

Мне представляется, что минимум информации по биохимии и психофизиологии мозга абсолютно необходим любому терапевту, и в особенности тому, кто хочет понять, что происходит во время терапевтической Гештальт-сессии, в ходе которой у клиента возникают эмоциональные реакции (Само собой разумеется, что можно очень хорошо водить машину, при этом ни разу не заглянув под ее капот... но я затрудняюсь представить себе профессионального гонщика, который совершенно не разбирался бы в механике!) Ведь

«эмоции — не что иное, как отражение определенных видов так называемой вегетативной активности, то есть результат деятельности лимбической системы, которая стимулируется внешними факторами или нашими внутренними представлениями». (Henri Laborit. L'inhibition de l'action. Paris. Masson, 1979 (Анри Лабори. Подавление действия. Париж, изд. «Массон»)).

Понятно, что мы не собираемся входить в детали новейших захватывающих исследований в области функционирования головного мозга человека.

И в то же время мне представляется, что в работе по Гештальту, претендующей на относительную полноту, невозможно обойти существеннейший аспект тех процессов, с которыми мы каждый день имеем дело, часто даже об этом не догадываясь.

Итак, я попытаюсь представить здесь краткий, очень сжатый, однако проиллюстрированный несколькими найденными мной образами и аналогиями обзор некоторых элементарных понятий, ставших известными в ходе современных, научных исследований, выполненных в последнее десятилетие.

Пока еще нигде не обращалось достаточного внимания на тот факт, что самые значительные работы в этой области появились после 70-х годов и что, следовательно, Перлз и его сотрудники из первого поколения гештальтистов не располагали в свое время этой фундаментальной информацией.

Что касается Фрейда, то сам он еще в начале 20-х годов писал о том, что:

«Биология — действительно область беспредельных возможностей; мы должны приготовиться получить от нее самые неожиданные сведения, и мы не можем себе представить, какие ответы она даст нам через несколько десятилетий на те вопросы, которые мы ей задаем, И вполне вероятно, что это будут такие ответы, которые целиком взорвут искусственное здание наших гипотез!»

Напомним, что Фрейд еще в 1912 году утверждал, что «архаическое наследство человека включает в себя не только его предрасположенности, но и память о жизненном опыте предыдущих поколений».

Современный Гештальт, также как и психоанализ, уже не смог бы пренебрегать результатами последних научных исследований под предлогом сохранения сути ортодоксального метода или наивной верности отдельным, частично устаревшим гипотезам.