Государственный Исторический музей, Москва. В безоблачном небе над берегами Босфора парил орёл со змеёй в ког­тях

ИСКУССТВО ВИЗАНТИИ

ЭПОХА КОНСТАНТИНА ВЕЛИКОГО И ЮСТИНИАНА I

ОБЩИЕ ПРИНЦИПЫ ВИЗАНТИЙСКОГО ИСКУССТВА

ИСКУССТВО ВИЗАНТИИ

В безоблачном небе над берегами Босфора парил орёл со змеёй в ког­тях. Змея извивалась, пытаясь ужалить врага, по орёл камнем упал вниз и раздробил ей голову ударом мощного клюва. Победу царя пернатых встретили радостными криками посланники римского им­ператора Константина, искавшие место для новой столицы. Битву орла со змеёй они истолковали как знак свыше. На месте старой греческой колонии Виза'нтий был основан город Koнстантина — Константинополь, ко­торый 11 мая 330 г. официально провозгласили столицей Римской импе­рии, новым Римом. Впоследствии империя разделится на две части — За­падную и Восточную. Первая из них пала под натиском германских племён, вторая прожила целое тысячелетие, полное сокрушительных поражений и мировой славы.

Основание нового Рима знаменовало новый этап в истории человечест­ва. Угасал старый, языческий Рим, где происходил упадок экономики и по­литической жизни. Жестокий кризис не мог не поколебать традиционную систему взглядов и представлений, принадлежавших людям уходящей эпо­хи. Они всё ещё продолжали поклоняться языческим богам Юпитеру и Ве­нере, находили высшее интеллектуальное наслаждение в совершенной ло­гике классической философии, считали человеческое тело самым прекрасным творением природы. Однако уже таяли надежды на реальную помощь богов, менее логичной и предсказуемой становилась жизнь, явст­веннее обнаруживалась хрупкость человеческого существования. Земной мир не мог предложить надёжной опоры — её оставалось искать на небесах.

Наиболее остро ощущали общее неблагополучие самые бедные и бесправ­ные. Первоначально именно они становились сторонниками новой рели­гии — христианства.

Важный принцип нового учения — равенство всех перед Богом. Богач и нищий, знатный человек и раб оказывались «братьями во Христе», что противоречило главным устоям римского общества. Отречение от преж­них богов во имя Христа ставило христиан вне закона, ведь поклонение языческим богам, особенно поклонение императору как земному богу, бы­ло обязательным для всех граждан и подданных Римской империи. Хри­стианство объявили вреднейшей ересью, сторонников которой подверга­ли пыткам и казням.

Первые христиане, вынужденные таиться, собирались в укромных мес­тах. Особенно подходили для молитвенных собраний катакомбы — лаби­ринты пещер, созданных для погребения усопших. Христиане Рима и Неа­поля, Керчи и Сиракуз, Милоса и Александрии построили целые подземные города, где коридоры с погребениями располагались в несколько этажей друг над другом. Они замуровывали тела отошедших в мир иной в нишах по сто­ронам коридоров или клали в саркофаги, стоявшие в небольших комнатах. В этих комнатах христиане и собирались для богослужения.

Христиане часто посещали катакомбы, которые были для них и церковью, и марти'рием (постройкой над могилой мученика), и кладбищем. Стены

Заставка в рукописной византийской книге «Слова» Иоанна Златоуста. X в.

Государственный Исторический музей, Москва.

*Прообразом раннехристианских погребальных сооружений послужили иудейские усыпальницы, поскольку в такой пещере-усыпальнице был погребён Христос.

катакомб белили и украшали живописью. Слабые лучи, проходившие через луминарии — отверстия в потолке, и неровный свет горящих факелов вы­рывали из полутьмы отдельные фигуры, орнаменты... В катакомбной живо­писи христиане использовали художественный язык и сюжеты античности. В некоторых мотивах нет ничего христианского: это вазы, цветы, плоды, пти­цы, звери, амуры... Однако, возможно, часто встречающиеся фигуры языче­ских божеств Амура и Психеи приобрели новый символический смысл. На­пример, образ Психеи мог истолковываться как изображение христианской души, а чудесный песнопевец Орфей, которому внимали даже животные, стал обозначать Христа.

К античной мифологии первые христиане обратились, желая скрыть своё вероисповедание от посторонних глаз. Но, кроме того, их волновала сама воз­можность изображать священные лица и сюжеты. Прижизненные портреты персонажей христианского пантеона (святых, Иисуса Христа и его учени­ков — апостолов) встречались крайне редко, и вряд ли кто-нибудь мог по­хвастаться, что видел истинное портретное изображение Богоматери или Христа. Верующие неизбежно по-разному представляли себе облик тех, к ко­му возносили свои молитвы. Поэтому их стали изображать иносказательно, символически, чтобы вообще не возникал вопрос о достоверности изобра­жения. Так в катакомбах появились фигуры юноши-пастуха — Доброго Па­стыря. Ведь Христос, согласно Евангелию от Иоанна, сказал: «Я есмь пастырь добрый, пастырь добрый полагает жизнь свою за овец». Пальмовая ветвь — атрибут императорских триумфов — означала райское блаженство; голубка с оливковой ветвью стала символом души, якорь остался олицетворением на­дежды, но уже совершенно новой надежды — на спасение в вечной жизни. Ещё более важным был вопрос о назначении изображений. Римляне со­здавали изваяния своих богов, чтобы поклоняться им; они считали, что бог может вселиться в собственную статую. Христиане уничтожали такие статуи, называя их идолами, поскольку считали, что Бога нельзя представить чело­векоподобным. Он находился на небе, незримо пребывая повсюду. Христос

обещал своим ученикам, что, если двое или трое со­берутся во имя Его, Он будет среди них. Изображе­ние Бога должно было только напоминать об ори­гинале, но не замещать Его. Таким напоминанием для ранних христиан были, например, изображение Богоматери с Младенцем Христом в катакомбах Присциллы в Риме (III в.) или сцены евангельских чудес. Сами молящиеся представали в росписях в виде фигур с воздетыми к небу руками. Их называ­ли ора'нтами (от греч. «оранс» — «молящийся»).

Византийский церковный писатель IV в. Евсевий Памфил упоминал о целой скульптурной группе, которую установила у ворот своего дома исцелённая Христом женщина. Группа состояла из медной статуи коленопреклонённой заказчицы и мужской фигуры в хитоне, простиравшей к ней ру­ку. Евсевий выразился по поводу последней весь­ма осторожно: «Говорили, что эта статуя является образом Иисуса». Христианство отказалось от скульптуры: изваяния Христа и святых слишком ярко напоминали бы статуи языческих божеств, подчёркивая плотское естество тех, кто сознатель­но отринул телесное ради духовного. Христиане не принимали античный культ. Они поклонялись страдающему Богу и чтили внутреннюю, душевную красоту, оставляя в стороне красоту телесную.