Брачно-семейное право.

В раннем римском праве брак был в значительной степени обусловлен началами родового быта и священных законов. Ни о каком, даже приблизительном, равенстве ни супругов, ни вообще членов семьи в праве речи не шло. Существенными были и внутрисословные различия в брачных институтах.

Инициатива заключения брака принадлежала главам семейств, к которым принадлежали будущие муж и жена (либо мужчине, если он обладал соответствующим статусом сам). Согласия женщины на заключение брака не требовалось – она переходила под власть мужа как нового для себя домовладыки (либо под власть его отца, еслимуж не был еще самостоятельным). Брак приобретал силу с исполнением ряда условий и обрядов, главнейшей частью которых было символическое «наложение руки» на женщину (родственное процедуре манципации), почему древнейшая форма брака и определялась какбрак с наложением руки (cum manu).

Брак cum manu мог оформиться трояким путем, причем различия были существенными для разных категорий жителей Рима. Патрицианство заключало браки в виде священной процедуры (этрусского происхождения) – конфарреации, когда жених и невеста в присутствии домочадцев, глав семейств и обязательно верховного понтифика преломляли особый священный хлебец. Такой брак был священным институтом и означал, по сути, принятие невесты в другой род. Процедура конфарреации была недоступна плебеям, а позднее недопустима для разнословных браков (в 445 г. до н.э. законом Канулея были разрешены браки между плебеями и патрициями, первоначально запрещенные по Законам XII Таблиц). Поэтому в этих случаях брак оформлялся коэмпцией – символической покупкой невесты, где покупателем выступал муж, а продавцом – отец невесты. Наконец, к признанию браком cum manu вело и длительное совместное проживание даже без формальных процедур: женщина, не желавшая установления над собой власти мужа, должна была три ночи в году проводить вне дома (в доме отца).

При браке «с рукой» право на развод принадлежало только мужу (по Законам XII Таблиц, он просто выставлял виновную жену из дома). Приданое жены также поступало в полное распоряжение мужа, сливалось с семейным имуществом. Правда, для жены, получавшей в такой семье «положение дочери», законом предусматривалось право на наследование семейного имущества, хотя и в самую последнюю очередь.

Около 250 г. до н. э. получает распространение более свободная для женщины форма брака – без наложения руки (sine manu). Заключение его проходило без торжественных процедур, предполагалось, что невеста тем или иным способом выразила свое согласие. Правовые последствия в основном были те же, что у брака cum manu, однако женщина переходила к мужу как бы под опеку, а не под его власть как главы фамилии. Ее приданое и другое полученное ею имущество оставались номинально в ее обладании, муж только управлял имуществом и даже считался ответственным эа возможные потери. Свободен был и развод. Однако с первой половины II в. до н. э., когда эти браки приобрели статус вполне законных, в случае необоснованного развода цензоры выносили порицание, которое могло влиять на политические права гражданина. Другой существенной особенностью этих браков было то, что в них женщина (в случае смерти мужа возглавив семью) ни в коем случае не приобретала почетный статус матроны (mater familias), к которому вел брак «с наложением руки». Не имела она никаких прав и на наследование семейного имущества: ей только возвращали свое.

Существенные перемены в брачно-семейное право почти единовременно были введены законами Августа (18 г. до – 9 г. н. э.). Усмотрев в семейных отношениях конца Республики «падение нравов», император направил правовую политику на укрепление семьи, и не только на поощрение семейных ценностей, но даже на прямые санкции в отношении нарушителей брачных устоев. Для всех римских граждан в возрасте от 25 до 60 лет (для женщин – с 20 до 50-ти) вступление в брак было признано обязательным; также обязательно было иметь детей. Лица, не следовавшие в этом отношении закону, подвергались ограничениям в наследственных правах. Женщины, родившие трех и более детей, пользовались покровительством закона: они могли без ограничений получать имущество по завещаниям. Развод был сохранен, но его осуществление стало жестко формальным. За нарушение святости брака, за супружеские измены вводились уголовные наказания (в том числе и для мужчин, которые, по древнему праву, не несли правовой ответственности за прелюбодеяние). Вторые браки не только не запрещались, но прямо поощрялись, хотя вводилось требование соблюсти известный приличный срок – для женщин траурный год (в 10 месяцев). Расторжение браков без основательных причин влекло теперь имущественные штрафы, а виновная сторона теряла в пользу другой приданое (в пользу мужа), свадебный дар (в пользу жены). Значение юридического института было признано и за сожительством (фактическим браком, в котором жили мужчина и женщина, не имевшие права заключить законного брака – например, сенатор и актриса). Однако с IV в. права детей, рожденных от таких браков – незаконнорожденных, – стали ограничиваться. С наступлением эпохи христианства и брак в целом снова стал рассматриваться как священный институт – «союз божеского и человеческого права». Заключение брака стало церковным обрядом. Вошли в практику значительные ограничения на браки родственников. Развод стал весьма не одобряемым, а затем и полностью запрещенным.

Во внутрисемейных отношениях главенствующим институтом семейного права была власть домовладыки (patria potestas – см. § 17). Как и в сфере брачных отношений, развитие права здесь шло по пути сокращения полномочий домовладыки и предоставления все большей самостоятельности домочадцам, прежде всего сыновьям. Со времени «больших войн» за Италию (III в. до н. э.) закрепилось самостоятельное право сыновей на распоряжение имуществом, приобретенным на войне. Император Адриан (II в.) запретил убивать сына даже за нарушение долга по отношению к отцу: было признано, что цель отцовской власти гуманна и не может использоваться во вред детям, и тем более заменять государственную в случае преступлений. С эпохой христианства отцовская власть сократилась: дети стали независимы в делах веры, в подчинении власти епископа, в принятии сана. С IV в. все полученное детьми от матери считалось их собственностью. Стало возможным юридическое освобождение из-под отцовской власти не только через формальную эмансипацию, но и по указу монарха, а также через суд.

Принципы неукоснительного сохранения семейной общности предопределяли и основные институты наследственного права. Имущество семьи должно, насколько возможно, переходить к ее членам. Преторское право в особенности оказывало предпочтение кровным родственникам – когнатам. Наследование по закону поэтому занимало преобладающее место. Со времени XII Таблиц признавалось неукоснительным завещательное распоряжение домовладыки в отношении принадлежащего ему имущества (т. е. право на завещание), однако нельзя было без важных причин обходить наследством своих детей, близких родственников, нельзя было даже просто не упомянуть их в завещании. Гарантиями этому служили особые формы завещательных распоряжений, которые делались или в куриатных народных собраниях, или путем манципации. В преторском праве получает признание и простое устное завещание. С V в. преобладающей формой становится письменное, которое писали при свидетелях, подписывали и заверяли, иногда даже с участием нотариуса.

Попыткой обойти жесткие ограничения на свободу завещаний стал институт завещательных отказов – легатов (не имея возможности завещать имущество в целом по своему усмотрению, завещатель предписывал передать какому-либо лицу – даже рабу, актрисе, учреждению – определенную вещь, т.е. отказывал ее). Широкое распространение легатов стало важной особенностью всего римского наследственного права. Но закон вскоре и здесь стал на защиту интересов семьи: уже во II в. до н. э. были установлены ограничения на размеры денежных легатов, а также обязанность соразмерять легаты с долей основного наследника. Наконец, по закону Фальцидия (40 г. до н. э.) наследник по закону в любом случае должен был получить не менее 1/4 имущества, каковы бы ни были легаты.