Римская церковь в обороне

Причин сокрушительного поражения Немецкого ордена при Грюнвальде (Танненберге) было много, но не последнее место среди них занимало незавидное состояние папского престола. Римские папы всегда помогали ордену Святой Девы Марии, и его рыцари в чем могли, поддерживали Рим. Но со времени пощечины в Ананьи кризис, в котором оказалась католическая церковь, продолжал углубляться.

Схизма

Воспользовавшись ослаблением Франции в Столетней войне, папы вернулись из Авиньона в Рим. Долгие годы авиньонского пленения завершились. Но уже на следующий год стряслась новая беда. Часть кардиналов, недовольная папой, объявила, что он избран с нарушением правил, введенных еще при Гильдебранде. Более того, кардиналы провели новое избрание. В результате католический мир с удивлением увидел двух пап одновременно. Один из них оставался в Риме, а другой снова переехал в Авиньон. Каждый обзывал другого самозванцем, каждый говорил, что только он — истинный папа. Вся Европа разделилась. Англия и Священная Римская империя были за папу, оставшегося в Риме. Франция и ее союзники, естественно, поддержали папу авиньонского. А у простых верующих все эти склоки вызывали не только отвращение — они подрывали уважение ко всей церкви. Год проходил за годом, но начавшаяся таким образом в 1378 г. «Великая схизма» (т. е. великий раскол) в католической церкви не прекращалась.

Даже кончина обоих враждовавших пап не внесла успокоения. Обе группы кардиналов тотчас же избрали новых пап на место почивших. В 1409 г. удалось наконец собрать церковный собор. Он объявил обоих пап низложенными и избрал нового. Но ни римский папа, ни авиньонский не признали решения собора. Так раскол только углубился: вместо двух пап во главе католического мира оказались... трое!

Новые «заблуждения»

Авиньонское пленение и «Великая схизма» чрезвычайно повредили авторитету папского престола. К тому же все были наслышаны, что ни сами папы, ни их приближенные не отличались святостью жизни. Их обвиняли (и справедливо) в самых низменных пороках. Прочее духовенство также не являло собой примера строгости нравов.

Между тем многочисленные бедствия XIV — начала XV в. заставляли прихожан особенно истово искать утешения и помощи в вере. Испытания, которые то и дело обрушивались на христианский мир, означали, по мнению многих, приближение конца света и Страшного суда. Как никогда остро чувствовали люди, что спастись от вечных мук ада смогут лишь немногие, искупившие свои грехи. Заботы о собственной душе, беспокойство за ее посмертную судьбу разделяли все — и простолюдины и аристократы. И богатые и бедные каялись, отдавая все свое имущество церкви. По дорогам Европы бродили толпы бичующих себя людей — так желали они искупить грехи и избежать куда более жестоких мук в потустороннем мире.

И вот такие люди, страстно жаждавшие спасения, замечали прискорбное поведение тех, кто вроде бы прежде всего и должен заботиться о душах людей — священников и монахов. Сам вид многих представителей духовенства, особенно высшего, внушал сомнение в том, что такие грешные люди могут хоть кому-нибудь облегчить кару за совершенные в этом мире прегрешения.

Подобное состояние умов приводило, конечно же, к возникновению все новых и новых ересей. Причем теперь новые учения создаются не полуобразованными деревенскими священниками, а знатоками Священного Писания, христианскими богословами, теми из них, кто чувствовал, что церковь нуждается в серьезном лечении.

Особенно известными в Европе XIV в. стали сочинения английского богослова Джона Уиклифа, профессора Оксфордского университета.

Уиклиф считал, что главная беда церкви кроется в ее чрезмерных богатствах. Все ее доходы должны ограничиваться добровольными пожертвованиями верующих. Благочестивым светским государям следует отобрать у церкви ее владения и навести в ней порядок, потому что самому клиру это уже не под силу. Уиклиф резко осуждал запрет, наложенный на чтение прихожанами Библии. Каждый должен получить возможность напрямую узнать Слово Божие. Чтобы сделать Священное Писание общедоступным, Уиклиф перевел Библию на английский язык.