Политика и право

Как относительно самостоятельные сферы общественной жизни полити­ка и право формируются на основе влияния множества обществен­ных факторов и не могут зависеть лишь от взаимного воздействия друг на друга. По сути дела, их взаимоотношения определяются осо­бенностями присущих им способов регулирования социального по­рядка и технологий применения государственной власти.

Так, политика генетически сориентирована на обеспечениегруп­повых приоритетов в организации государственной власти. То есть тех интересов, которые ни при каких условиях не могут быть проиг­норированы, даже при соединении их с общесоциальными запроса­ми населения на государственном уровне. Ведь политика по существу «работает» на согласование и продвижение интересов наиболее жиз­неспособных социальных (национальных, территориальных и др.) групп с общеколлективными целями. Поэтому государство как поли­тический институт прежде всего заинтересовано в укреплении пози­ций группы, контролирующей власть, предполагая использование для этого всех имеющихся у него ресурсов. Следуя данной цели, госу­дарство может практически выходить за рамки действующих законов (особенно в кризисных условиях) и даже имитировать соблюдение Конституции страны (как это делал сталинский режим, осуществлявший репрессии под покровом самой демократической и гуман­ной конституции того времени).

По существу политика как средство упрочения публичной власти по природе своей рассчитана на некое превышение законодательных полномочий субъектов, выступающих от лица государства. Эта спо­собность политики поддерживается возможностью ее структур и ин­ститутов опираться не только на правовые механизмы, но и на не­посредственную поддержку населения, его отдельных слоев, способ­ных собственными средствами поддерживать правительство, партии, лидеров и т.д. Подобная неформальная поддержка населения, явля­ясь показателем соотношения политических сил, и заставляет власти зачастую считаться с ней больше, чем с нормами законов.

Такое положение свидетельствует о том, что политика всегда учи­тывает влияние реальных, а не формальных социальных центров, тех сил, которые способны практически воздействовать на перераспре­деление ресурсов и принятие решений. Иными словами, политика прежде всего ориентирована на реальные ресурсы и силу участни­ков, оспаривающих власть, а не на их формальные статусы. Поэтому, например, находившиеся в «розыске» чеченские авторитеты в свое время признавались почти что официальными партнерами федераль­ного Центра, а регионы, нарушающие российскую Конституцию, не испытывают правовых последствий таких действий, обладая дол­жным весом при принятии важных для Кремля решений, и т.д. Соот­ветственно и политический контроль распространяется не на все со­циальное пространство, находящееся под юрисдикцией государства, а лишь на его наиболее острые и проблемные зоны, способные изме­нить соотношение участвующих в отправлении власти сил.

Коль скоро множество групп, претендующих на контроль за госу­дарственной властью, помимо общепринятых норм предлагают соб­ственные цели и правила использования власти, то политическое пространство переполняется различными идеологическими целями, программами и прогнозами, авторы и сторонники которых пытают­ся идейными средствами и способами подчинить себе большинство населения, расширить базу своей политической поддержки. В силу этого в политике всегда складывается множество логик властного вза­имодействия, подразумевающих столкновения разных целей и цен­ностей, норм и стандартов. И, как следствие, конкуренция между неравновеликими претендентами на власть придает политическому процессу крайне неравномерный, а порой даже скачкообразный ха­рактер.

В свою очередь, система правового регулирования изначально со­риентирована на регулированиевсего социального пространства в целом, без выделения каких-либо групповых приоритетов. Право «сни­мает» групповую заостренность политической конкуренции, предъяв­ляя однозначные требования всем гражданам общества, независимо от их партийной принадлежности, симпатий и антипатий. За счет этого право фиксирует тот нижний предел взаимных требований групп к установлению общественного порядка, который необходим для их совместного проживания и осуществления власти. Не случайно главной регулятивной установкой в правовой сфере выступает равенство всех слоев населения и граждан перед законом. В этом смысле для права ничего не значат ни групповая солидарность, ни статусные интересы, ни локальные ценности, ни реальное влияние того или иного субъекта на власть. Право избегает каких-либо теневых форм регулирования общественных отношений; именно публичность, от­крытость, демонстративность применяемых им средств регулирова­ния является подлинной протоматерией правового поля власти.

Для права главным принципом деятельности является диспозиция «закон – отклонение от закона» (а не «формальное – реальное влияние», как в политике), поэтому его регуляторы редко действуют в режиме предупреждения (переубеждения субъектов), полагаясь в основном на технику санкционирования. В силу этого государство как правовой институт регулирования и контроля закрепляет примене­ние всеобщих стандартов оценки общественных целей и противоре­чий. На страже этого порядка стоят специальные органы (конститу­ционный суд и др.), снимающие все недомолвки, иносказания и подтексты в толковании конфликтных ситуаций, добиваясь тем са­мым полной и однозначной интерпретации правовых норм и санк­ций в процессе их использования.

Таким образом, можно видеть, что политика – это отнюдь не «конструирование публичного права для свободного действия чело­века», как считают некоторые ученые, в частности, X. Арендт.* По­литика ориентируется на закрепление приоритетов общественного развития, соответствующих интересам групп, и потому зачастую пре­небрегает правовыми средствами, мешающими достижению цели. В свою очередь, право, утверждая режим власти, легализует положе­ние доминирующей в обществе силы.

* Цит. по: Косич И.В., Мишкелене Ю.Б. X. Арендт: философия и политика// Вестник МГУ. Сер. 7. 1991. № 6. С. 84.

Это объясняет, почему, по мере закрепления тех или иных поли­тических целей, а следовательно, и оппонирования уже сложившего­ся социального порядка с новыми, предлагаемыми политикой при­оритетами, две регулятивные системы – право и политика -посто­янно оказывают противоречивые влияния друг на друга. Так, право сужает поле политики, накладывая ограничения на деятельность по­литических акторов: запрещает партии, ориентированные на анти­конституционные способы захвата власти, ограничивает деятельность экстремистских организаций, определяет процедуры использования властных полномочий государственными структурами и т.д. В свою очередь, политические инициативы стимулируют изменение отдель­ных законодательных актов, вступая в противоречие с уже сложив­шимся порядком. При этом отдельные законодательные нормы ис­пользуются в качестве определенного ресурса борьбы с соперниками.

Опыт многих стран показывает, что правящие круги не только не подчиняются законам, но и активно используют их для борьбы с политическими соперниками. Например, в нашей стране политичес­кие противники сталинского и брежневского режимов объявлялись уголовными преступниками, испытывая на себе всю мощь репрес­сивного аппарата. И лишь в правовых государствах, где существуют мощные механизмы предотвращения произвола правящих кругов, исключена монополизация власти той или иной группой населения, в них сложились традиции гражданской активности, право выступает основным ориентиром политической деятельности, фактором, на­кладывающим ограничения на неприемлемые для большинства об­щества приемы политического противоборства, борьбы за власть.

Политика – это своеобразный поисковый механизм социального развития, разрабатывающий его проекты, а право – механизм при­дания таким проектам общезначимого характера. В целом добиться соответствия этих двух сфер и механизмов общественного регулиро­вания – значит сформировать законодательную базу, закрепляющую основные цели и ценности политически лидирующих групп. В резуль­тате такого соединения регулятивных возможностей обеих сфер госу­дарственная власть приобретает необходимую стабильность, предот­вращая общество от крайностей политической конкуренции.