Одежда и украшения

В праславянский период одежда славян была простой и однообразной. Именно такой и должна была быть одежда народа, жившего вдали от торговых путей и не располагавшего средствами для покупки себе у купцов, на протяжении тысячелетий проезжавших через Центральную Европу, южных и восточных товаров, будь то украшения, новые дорогие ткани или уже готовые одежды иноземного покроя. Эта простота и однообразие славянских одежд являлись также неизбежным следствием качества местного производства тканей, производства довольно трудоемкого, тяжелого и притом, естественно, как технически, так и эстетически несовершенного.

Поворот наступил только в начале нашей эры. В течение периода начиная от римской эпохи и до конца язычества во всей Центральной Европе постепенно изменялся вкус, что оказало влияние не только на характер украшений, но и на покрой одежды, которая к концу языческого периода под чужеземным, главным образом греко-римским и восточным влиянием, стала в Центральной и Северной Европе значительно разнообразнее и богаче. Поэтому и славяне обладали в конце первого тысячелетия, я бы сказал, довольно богатым гардеробом, несомненно, более богатым и нарядным, чем в период их первоначального единства. Однако в этом гардеробе, как мы дальше увидим, было уже, разумеется, много заимствованного, особенно в гардеробе свободных и имущих классов.

Материалы. Первоначально главным материалом для производства одежды повсеместно была соответственно обработанная шкура убитого зверя, и этот основной материал удержался повсюду, где климатические условия требовали теплой одежды, которая служила бы защитой от холода, а следовательно, он удержался и на территории Центральной Европы. В суровом климате славянских земель теплая одежда, несомненно, необходима была большую часть года, и поэтому мы видим, что и позднее, когда славяне уже умели изготавливать другие материалы, меха пользовались у них особой любовью. В славянских землях, как нам известно, меха выделывались не только для собственных нужд, но даже и для экспорта в южные страны и на Восток, где их ценили не только как материал, идущий на изго товление одежд, но и как предмет роскоши и украшения. О славянской торговле мехами мы будем говорить в другом месте, в главе X. Здесь же достаточно упомянуть, что для изготовления одежды, и в первую очередь верхней, шли прежде всего шкуры крупных животных; из домашних использовались для этой цели шкуры баранов, из диких зверей — шкуры волков и медведей. Однако в источниках упоминаются меха и мелких хищников, в особенности куницы, соболя, горностая, лисицы и выдры, а из грызунов — бобра и белки, которые служили отличным материалом для подшивки, оторочки, а также для головных уборов. Искусные римские и византийские, а позднее и славянские портные умели сшивать такие меха для изготовления одежд большего размера. Уже самый переход названия белки (veverka) из славянского языка в латинский (viverra) и куницы — в греческий (o¸ καυνάκης или h¹ καυνάκη) свидетельствует о такой торговле и древних связях славян с югом Европы. Эти меха экспортировались в первую очередь. Местами их значение в торговле было столь велико, что шкурки куниц, белок, соболей становились даже денежной единицей при меновой торговле или сборе дани. Так, мы знаем, что в ІХ-ХІІ веках восточнославянские племена платили дань — как чужим, так и своим собственным князьям — по одной куньей или беличьей шкурке с каждого двора и что и в других случаях уплата производилась куницами. 1 Поэтому наличие запасов этих шкурок означало богатство. В княжеских или городских сокровищницах лежали запасы шкурок куниц и зимних белок, и когда русские князья раздавали подарки своей дружине, своему народу или чужеземным правителям, то среди этих даров мы снова видим меха и особенно редкие меха соболей, бобров, чернобурых лисиц или горностая. 2 Как при изготовлении одежды эти меха использовались для подшивки или отделки ее, что для славянского костюма стало даже типичным, мы увидим дальше. Древние кожевники и скорняки упоминаются в источниках с XI века. 3

Наряду с выделкой мехов рано возникает и местное производство тканей, плетеных или изготовляемых на примитивных ткацких станках из льняных, конопляных или шерстяных волокон.

Платъ, платьно, сукно, ткань, тканина — древнейшие славянские понятия, 4 а производство их исторически засвидетельствовано с конца языческого периода. Лен является древнейшим индоевропейским культурным растением, 5 и Ибрагим ибн Якуб сообщает о чехах, а Гельмольд о балтийских славянах, что они умели ткать из льна весьма тонкие ткани, которые в торговле заменяли деньги (в Праге за одну серебряную монету им давали 10 небольших платков) 6. Упоминается также дань, которую франкские славяне выплачивали в ІХ-Х веках льном и полотном, 7 а у Зонневальда (окр. Луцкау в Лу жицах) найден относящийся примерно к тому же периоду льняной мешочек с рубленым серебром.

Шерсть и шерстяные ткани также упоминаются уже в древнейших переводах Библии и в русских текстах XI века. 8 Находки остатков шерстяных тканей довольно часты в могилах. 9 Что касается конопли, то эту культуру славяне заимствовали у иранцев, скорее всего у скифов, которые хотя и употребляли коноплю главным образом как наркотическое средство, но вместе с тем, несомненно, изготовляли из ее волокон и ткани, так как мы знаем от Геродота, что такие ткани производили фракийцы 10. В восточной Германии конопляные семена археологически засвидетельствованы находками у Вильмерсдорфа уже в период, предшествовавший началу новой эры. В исторических памятниках конопля наряду с льном упоминается у славян впервые только с XI века в церковном уставе князя Ярослава (§ 24).

Упомянутые выше ткани и меха, как об этом свидетельствует в X веке общий источник Персидского географа и Гардизи, 11 являлись основным материалом, из которого славяне изготовляли себе одежды. Поэтому основным цветом славянской одежды был белый или, при недостаточной отбелке, серый тон. Все цветные ткани, особенно красные, так же как и различные роскошные пестрые ткани, славяне получали в результате торговли с другими странами, прежде всего с Византией и Востоком. Но такие ткани могли, разумеется, купить или выменять только князья или богатые люди. Это был прежде всего шелк, который в конце языческого периода пошел в домашний обиход славян, что подтверждают названия hedvаb и svila, являющиеся древними и общеславянскими 12. Кроме того, мы читаем в источниках, что уже в VIII веке балканские славяне обменивали греческих пленников на шелковые одежды, а в 907 году мы имеем известия и о шелковых парусах на русских ладьях. 13

Наряду с шелком к славянам поступали и различные сорта тяжелой золотой парчи и аксамита — золотой или серебряной ткани с разводами, а также легкие и прозрачные ткани, искусно и пестро окрашенные, древнеславянское название которых засвидетельствовано частью уже в конце языческого периода, частью же в последующие столетия. Сага о Книтлинге упоминает среди богатств славянских храмов в Коренице на Руяне sericum, bombyces et purpurum. 14 Незначительные остатки роскошных тканей сохранились также в могилах, в частности, в курганах юга Киевской, Черниговской и Полтавской губерний, однако материалы по истории импорта этих тканей в достаточной степени еще не собраны; вопрос этот изучен плохо, и освещение его должно будет явиться задачей будущих работ. 15 Экспорт тканей в ІХ-ХІ веках в основном шел из Византии, Трапезунда, а также из греческого Херсонеса в Крыму, но вместе с тем много тканей купцы привозили непосредственно из Азии по торговому пути, шедшему по Хвалынскому (Каспийскому) морю и Волге.

Одежда. Одежда славян как общим своим видом, так и в отдельных ее деталях значительно отличалась от одежды соседних народов, причем не только восточных, что при глубоком различии культур обоих народов было вполне естественно, но и от одежды западных соседей — германцев. 16 Это подтверждается имеющимися в нашем распоряжении прямыми историческими свидетельствами. Когда в 631 году немецкий король Дагоберт направил к Само, правившему Чехией, посла Сихария, то Само не допускал последнего к себе до тех пор, пока этот посланник Дагоберта не переоделся и не появился перед ним в славянской одежде. 17 Аналогичное известие, относящееся к концу языческого периода, мы имеем и о поморских славянах. В 1124 году помощник епископа Оттона немец Гериманн, для того чтобы попасть в святилище Триглава в Щетине, надел славянское одеяние: какую-то шапку и плащ. 18 Уже из этого видно, что одежда немцев, пришедших в Поморье, отличалась от одежды местных славян, а в еще большей степени отличалась от нее одежда чужестранцев, прибывавших с Востока.

Однако известия, имеющиеся в нашем распоряжении о характере славянской одежды, не дают возможности описать ее более подробно.

Первым является сообщение Прокопия, который говорит, что некоторые славяне не носят ни хитона, ни грубых плащей (τριβώνιον) и что они ходят в одних лишь коротеньких штанах (a¹ναξύριδες), которые доходят им только до бедер, и что в такой одежде они идут в бой против врагов. 19 После Прокопия о славянской одежде долгое время никаких известий не было, пока о ней не появились сведения в восточных источниках X и XI веков. Однако эти известия иногда противоречивы, а иногда восточные славяне подменяются в них скандинавскими русами, и поэтому, несмотря на то что в X веке одежда славян и русов по своему покрою должна была значительно сблизиться, пользоваться такими известиями нужно весьма осторожно. К этим известиям относится и пространное сообщение Ибн Фадлана об одежде русских купцов на Волге («они не носят ни курток, ни кафтанов, но мужчина у них надевает кису, которой он обвивает один из боков, и одну руку выпускает из-под нее»). Зато от одежды этих купцов он отличает платье, в которое родственники одели умершего в 922 году русского вельможу. Оно состояло из куртки, роскошного кафтана с золотыми пуговицами, широких шаровар, носков, сапог и роскошной высокой шапки. 20 Другие современные авторы — Истахри и Ибн Хаукаль — упоминают, что русы носят короткие куртки, в то время как болгары и хазары — длинные, а неизвестный источник, которым пользовались Персидский географ, Гардизи и Ибн Русте, сообщает о славянах, что они носят рубахи и низкие сапоги до щиколоток, подобно табаристанским, что их одежды большей частью льняные, а о русах (славянах?) он добавляет еще, что они носят верхнюю одежду, широкие шаровары, завязанные выше колен, и шерстяные шапки, концы которых опущены вниз. Важный в других отношениях источник, Ибрагим ибн Якуб, говорит о славянах только то, что они носят широкие одежды и что рукава этих одежд сужаются книзу. 21 Для данного времени мы располагаем только этими общими сведениями, остальные являются уже значительно более поздними 22. Хочу также отметить, что в XI и XII веках покрой польской одежды мало чем отличался от чешского, 23 но зато он сильно отличался от русского, что видно из Киевской летописи, в которой под 1074 годом упоминается, что дьявол явился печерскому монаху в «ляшском» костюме.

Как мы видим, известия эти незначительны, да и неясны (арабские термины), вследствие чего они не дают полного представления о том, какой была одежда славян в ІХ-ХІ веках, и если бы они не были дополнены археологическими находками, а главным образом некоторыми древними миниатюрами, мы бы не могли восстановить ее облик. По археологическим данным мы можем судить преимущественно о способе застегивания курток, формах поясов, оторочке одежд, о форме кожаной обуви, а также о головных уборах. Из миниатюр, изображающих целые фигуры в чешском костюме языческого периода, наиболее полное представление дают изображения в легенде о св. Вацлаве в Вольфенбюттельском кодексе (конец X или начало XI века), изображения, по-видимому, правильные, 24 и фрески часовни в Зноймо в Моравии, так как хотя они и относятся к концу XII или началу XIII веков, но в них по старой традиции изображаются сцены из языческого периода: призвание Пржемысла на чешский княжеский престол 25. Об одежде восточных славян наиболее полное представление дает так называемый кодекс Гертруды (Codex Gertrudianus) — псалтырь XI века трирского архиепископа Эгберта, с изображением князя Ярополка, его жены Ирины и матери Гертруды, а еще в большей степени представление о ней дает «Изборник», написанный для великого князя Святослава в 1073 году, с миниатюрой, изображающей княжескую семью. К числу таких изображений, вероятно, можно было бы отнести и изображения семьи князя Ярослава в храме св. Софии в Киеве (заложен в 1037 году), если бы позднее при реставрации оригинал не был так искажен. 26 Среди византийских рукописей большой интерес представляет изображение болгар, изъявляющих покорность императору Василию II Болгаробойце (975-1025), на миниатюре греческого псалтыря начала XI века), ныне хранящегося в библиотеке св. Марка в Венеции, и изображение двух болгар в менологии того же императора (теперь в Ватикане) в одеждах славянского типа. 27

Из скульптур, которые у нас есть основания считать изображающими славян того периода, можно назвать только так называемую колонну Святовита в Кракове, изображающую мужчину в подпоясанном кафтане, сапогах и шапке; скульптура же из Гольцгдерлингена в Вюртемберге, как и рельефы в Бамберге и Альтенкирхене и бронзовая статуэтка из Света, дает очень мало. 28 Дакских варваров на колонне Траяна и на памятнике у Адамклисса в Добрудже, несмотря на то, что их одежда во многом сходна со славянской, если не будет других доказательств, нельзя считать славянами II века. Этнографическим материалом, если учесть многочисленные влияния, сказывавшиеся в течение тысячелетия на народной одежде, нужно пользоваться осторожно. Подробной же сводной работы об одежде пока нет. 29

Части одежды. Древняя славянская одежда не была свободной и не подчеркивала красоту телесных пропорций и движений человеческого тела. Она плотно облегала тело, в целом была тяжелой и лишь позднее под итало-греческим влиянием стала более свободной и легкой.

Мужская одежда исстари состояла из штанов, рубахи и из верхней одежды — плаща. Штаны поддерживались на бедрах бечевкой, позднее ремнем и завязывались у щиколоток. В общем они были узкими, тесно прилегавшими к телу (так изображаются штаны северных варваров на древних скульптурах и древнейших фресках и миниатюрах), примерно такими же, какими мы видим их и поныне на Балканском полуострове или в Карпатах. Широкие, подвязанные под коленами штаны русов, а также и чехов упоминаются арабскими источниками, но вскоре, видимо, был перенят обычай носить штаны короткие, римско-германского покроя, с подвязкой под коленом. Был перенят также обычай закрывать икры ног особым голенищем или обматывать их перевязью. Для обозначения штанов, носившихся только днем, 30 мы встречаем три общих древних термина: ногавицы, гати (праславянск. гатя) и шаровары. Первое слово, вероятно, означало все виды штанов вообще, но больше всего узкие штаны, второе (происхождение его загадочно) — широкие штаны, третий же термин — восточного, по всей вероятности иранского, происхождения, 31 — также означал широкие штаны с многочисленными складками, какие описывают у русов Ибн Русте и Персидский географ и какие, по сообщению папы Николая (866 год), по примеру волжских болгар носили и балканские славяне, 32 причем термин «шаровары» остался общим для всех славян. Плечи и спину древние славяне часто оставляли неприкрытыми и, по свидетельству Прокопия, даже в бой шли так. Но тем не менее условия среды, в которой они жили, все же вынуждали их носить одежду, которая прикрывала бы и верхнюю половину тела, и притом прикрывала ее хорошо. В конце языческого периода мы действительно встречаемся уже с рядом названий, говорящих об этих частях одежды: рубъ, чехль, свита, срака, сукне, кошуля, котыга, но мы не всегда знаем, какие были между ними различия, хотя таковые, очевидно, все же имелись как в покрое одежды, ее длине, форме рукавов, так и в сорте ткани. В древнейших славянских источниках употребляется то одно, то другое название, соответствующее греческ. r¸άκος, e¹σθής, o¸δόνη, χίτων, ίμάτιον и латинск. vestis, tunica, kamisia.

Основной частью одежды, являющейся одновременно и нижней, был рубъ (старославянск. рqбъ, русск. рубаха) — вид грубой конопляной или льняной рубашки длиною до колен, несомненно весьма простого покроя, примерно такого же, какой мы знаем в Германии в IV веке н. э., 33 с воротом и рукавами. В письменных памятниках этот вид одежды засвидетельствован с XII века, а аналогии, имеющиеся в изображениях варваров на памятнике в Адамаклиссе, и роль, которую играет рубаха в славянской деревне, например во время похорон, указывают на ее глубокую древность. Столь же древнего происхождения и чехль, но различие между ними неясно. Скорее всего чехль означал то же, что и рубаха. 34

Начиная со времени римской эпохи в Прикарпатских землях появляется множество застежек небольшого размера, изготовленных в римских мастерских, что указывает на частое ношение одежд из легких материалов, соединенных у шеи или на плече застежкой. Весьма вероятно, что вместе с этими металлическими изделиями римлян к славянам перешла и сама одежда — короткая и легкая туника, принадлежностью которой застежка и являлась. Я не хочу этим сказать, что славяне до этого вообще не знали коротких рубах — мы об этом ничего не знаем, — однако несомненно, что начиная с римской эпохи и под римским, а на востоке византийским, влиянием и у славян вошла в моду короткая легкая свободная туника, а наряду с ней и другие куртки и небольшие плащи. Такой короткой рубахой, часто украшенной роскошной каймой, была славянская срака, срачица (сорочка), упоминающаяся в источниках чаще всего в XI веке. 35 Такой была также сукня, сукно, сукьмань (чешское sukně), которая, как показывает само слово, являлась туникой более грубой, изготовленной из сукна. Такой же была и кошуля. Это новое название (от латинского casula) для легкой нижней одежды у более богатых классов стало заменять древние названия чехль и рубаш. 36 Летописец Козьма Пражский в начале XII века уже приводит поговорку: «Camisia proprior sit corpori quam tunica» 37. Однако мелкие застежки в IX и X веках большей частью исчезли, а рубаха (кошуля), срачица и сукня завязывались у шеи тесемкой или застегивались на пуговицу. О вышитых рубахах — кошулях (camisiae aurifigio ornatae) упоминает Герборд, говоря о поморских славянах. 38

Поверх этих легких одеяний славяне в X и XI веках надевали более тяжелые верхние одежды. Такой верхней одеждой по характеру своего материала могла быть прежде всего сукня, и нам известно, что она выполняла эту роль и в более поздние столетия. Наряду с сукней возник и ряд других видов особой верхней одежды с рукавами и без рукавов. Эти одежды, если у них был впереди разрез, надевались как современные плащи или пальто, в противном же случае натягивались через голову и застегивались у шеи пуговицами или петлицами. К этой тяжелой верхней одежде, изготавливавшейся из грубых материалов, относится прежде всего славянская свита. Свита — длинная куртка местного происхождения, название которой в древнейших славянских переводах соответствую греческому χίτων, e¹σθής, но также и i¹μάτιον. Свита делалась с рукавами, и носили ее в XI веке на Руси, где она удержалась и поныне (на Украине); носят ее и на Балканах 39. Варвары древней Дакии, изображенные на памятнике в Адамклиссе и на колонне Траяна в Риме, также изображены в куртках, напоминающих свиту, на основании чего проф. Беньковский сделал вывод, что это изображение славян, — вывод, который сам по себе, возможно, и верен, но для подтверждения которого изображенный на рельефе костюм, аналогичный свите, недостаточен 40. Уже в X и XI веках у славян существовал и ряд других видов верхней одежды — длиннополой, застегивавшейся на ряд пуговиц или петлиц, с опущенными или стоячими воротниками, стянутых поясом. Эта часть одежды носила название кабатъ, жупанъ. Происхождение всех этих названий не славянское, а восточное или греческое, 41 а так как в русских могилах наряду с пуговицами и воротниками от таких одежд часто находят и остатки чужеземных богато отороченных тяжелых вышитых тканей, то я полагаю, что эти виды длинной верхней одежды вообще приходили к славянам из чужих краев, частью из Византии, частью же с Востока. Такие одежды, украшенные на груди петлицами и стянутые в талии поясом, мы видим на рисунках болгар в Ватиканском менологии, на изображениях болгар в псалтыре из библиотеки св. Марка (см. прим. 27 на с. 516) и особенно хорошо на ряде портретов русских князей и их семей, в частности, на уже упомянутом портрете в «Изборнике» Святослава (1073 год), на изображении семьи князя Ярослава на фреске храма св. Софии, на древних портретах князей Бориса и Глеба и других 42. Ибн Фадлан также подтверждает, что в X веке русские славяне отличались от скандинавских купцов длинными куртками. 43 И нет сомнений, что как на востоке и юге славяне перенимали более роскошные одежды Византии и Востока, так и на западе они перенимали более пышные рубахи и куртки итало-германского происхождения. Когда епископ Оттон Бамберский приехал к поморским славянам, чтобы обратить их в христианство, он наряду с другими дарами вез с собою и редкие ткани и одежды, которыми одарял поморян, добавляя к ним золотые пояса и вышитые башмаки. 44 Роскошная длинная туника представлена на идоле в Арконе, а длинный опоясанный кафтан (рис. на с. 320 и 321) 45 — на так называемой статуе Святовита в Краковской академии.

Вообще чужеземное влияние на славянские одежды с того времени, когда славяне пришли в соприкосновение с Римом, Царьградом, а на востоке с болгарами, хазарами и печенегами, было очень сильным. Это влияние сказывалось на имущих классах, которые старые одежды предоставляли носить простым людям, хотя у последних появляются чужеземные изделия. С юга и востока приходили, в частности, одежды из шелка, тяжелой золотой парчи и аксамита, а с ними пришел и ряд названий одежды, с которыми мы встречаемся в позднейшие столетия, а также ряд названий дорогих тканей и деталей одежды. 46 Князья же, как я это еще покажу, вообще переняли у византийского двора все церемониальные одежды (см. далее, с. 262).

Упомянутые выше верхние одежды отделывались мехом или же мех подшивался внутрь, и тогда одежда превращалась в шубу, для обозначения которой в старом славянском языке наряду с местным названием кожухъ было и чужеземное, восточное — шуба 47. Такие шубы славяне начали носить много раньше, чем южные народы, и поэтому император Никифор II (963-969) с презрением обращался к болгарскому правителю: «Скажите вашему одетому в кожух начальнику... ». 48

Все эти одежды стягивались поясом (славянск. поясъ, опасъ), изготавливавшимся из различных тканей и, как правило, просто завязывавшимся (без пряжек). На поясе висело оружие, мешочек с огнивом, ножик и футляр с туалетными принадлежностями. Большая мошна (древнеславянск. вретище) также была типичной принадлежностью славянского крестьянина. Здесь же следовало бы отметить, что рукавицы 49 засвидетельствованы у славян уже в XI веке. Верхнюю половину тела простой народ защищал от ненастной погоды и холода тем, что обертывал вокруг всего тела большой кусок грубой шерстяной ткани или целую, надлежащим образом обработанную баранью, волчью или медвежью шкуру. Для такой накидки у древних славян было специальное название плаштъ (от лат. pallium), а для специальной роскошной меховой накидки название крзно, кързно. Оба названия засвидетельствованы в источниках X и XI веков. Особенный интерес представляет второе название, так как из грамот Оттона II от 937, 970 и 983 годов мы видим, что полабские славяне сдавали немцам корзна (crusina, crusna) для уплаты десятины. 50 Славянское корзно принадлежало к числу тех вещей, которые в большом количестве заимствовались немцами (kürzen) и вообще населением Западной Европы, где позднее стало известно под названием склавина, склавония, франц. esclavine, немецк. slаvenîe. Вместе с тем совершенно очевидно, что и сами славяне перенимали чужеземные покрои плащей, особенно позднеримских и поздневизантинских воинских плащей. Русская и чешская луда образовалась из скандинавского lodha, русск. мятьль из греческ. μαντήλιον, славянск. куколъ, кукла из лат. cacullus, славянск. гуна из латинско-греческ. gunna, γούννα, а сербско-болгарск. caü, сая, саиче, как указал Н. Кондаков, является не чем иным, как древним римским sagum — σάγιον. 51 Эти плащи закреплялись на плече пряжкой, фибулой или пуговицей.

Неясно происхождение и форма древнеславянской ризы, которая уже в X веке засвидетельствована как род какой-то свободной накидки различных цветов, опоясанной поясом. Риза перешла в цер ковные одежды православной церкви, и здесь греческое название ее φαιλώνης (от первоначального φαινώλης) соответствует латинскому раепиlа. Позднее, однако, термин «риза» в отдельных славянских языках перешел на различные части одежды. 52

Женская одежда, как и мужская, первоначально состояла из рубашки, представляющей собой длинную грубую нижнюю сорочку (льняную или конопляную), которой, по всей вероятности, в большинстве случаев и ограничивался женский костюм. И поныне славянки на Балканах летом ходят в одной только длинной рубахе. Покрой ее нам неизвестен, однако несомненно, что делали ее из куска ткани, который обертывали вокруг тела и сшивали на боку. Рукавов она не имела и поддерживалась на плечах одной или двумя лямками. Была она примерно такой же, как и рубахи, которые и сейчас женщины носят в Карпатах. 53 Верхняя одежда, если в ней была необходимость, надевалась уже на рубаху, причем нижнюю часть тела закрывали фартуками (спереди и сзади), а верхнюю — различными видами платья 54 или кабатом, не отличавшимся от мужского. По всей вероятности, первоначально покрой и отделка этого вида одежды для обоих полов были одинаковы. Древнее общеславянское выражение оплечье означает повсюду у славян какую-то надевавшуюся на плечи часть женского костюма. Весьма вероятно поэтому, что нечто похожее (какой-нибудь жилет или воротник у горла) имели уже древнеславянские женщины, но прямо это не засвидетельствовано.

Впрочем, у женщины, целый день занятой на работе, и не могла развиться какая-то типичная верхняя одежда, которая мешала бы свободным движениям. Поэтому я думаю, что верхнее платье носилось довольно редко. Зимой женщина, разумеется, тоже защищала себя от холода шубой или каким-нибудь другим видом накидки, название которой понява (понева) засвидетельствовано уже в XI веке, а в отдельных областях России оно и до сих пор означает широкий передник, прикрывающий нижнюю часть тела сзади и с боков. 55

Обувь. О характере обуви, которую носили славяне, сохранилось больше известий, больше имеется и археологических находок остатков обуви. Первым видом обуви были, несомненно, башмаки, изготавливавшиеся из куска кожи, края которой были отлого изогнуты и стянуты вверху лыком, бечевкой или ремешком, и, таким образом, их можно сравнить с обувью, которую славяне местами и поныне носят в Карпатских горах и на Балканах. У древних славян так же, как и теперь, был известен крпце (krpce), церковнославянск. кръпа, 56 или опанкы, церковнославянск. опьнъкы, в то время как башмак, изготовленный из лыка, издавна назывался лапъть (множ. лапъты). Лапти засвидетельствованы летописью уже в XI веке, а древнее чешское предание, записанное у Козьмы Пражского, приписывает лапти из лыка уже Пржемыслу. 57 Башмак в современном понятии этого слова также засвидетельствован еще в X веке императором Константином Багрянородным в греческой транскрипции σέρβουλα, что соответствует славянскому červьjь (черевяки, черевья), сербск. цревльа, болг. цървули. 58 Это, вероятно, и есть низкие сапоги, достигающие щиколоток, которые упоминают у славян Персидский географ и Гардизи. Св. Вацлав и Войтех, согласно старым легендам, также ходили в башмаках, а Козьма Пражский под 1087 годом упоминает башмаки у полабских сербов и под 1090 годом — в Чехии. Латинские термины для них — coturni, calcei, calciamenta. 59

Хорошие сапоги простому народу известны не были, но люди имущих классов с чужеземными изделиями, в частности с расшитыми башмаками и низкими сапогами с раструбами, какие мы видим на миниатюрах X века, познакомились рано. Вышитые башмаки сохранились в сокровищнице св. Вацлава в храме в Старой Болеславе, и такие же башмаки раздавал поморским вельможам епископ Оттон Бамберский. 60 Сапоги с раструбами спереди и с отверстиями для шнуровки были найдены в могилах в Шаргородском городище у Василькова (Киевская губерния).