Социальная коммуникация. Так как человеческим существам приходится приспосабливаться к своей окружающей среде, им необходима способность к общению друг с другом

Так как человеческим существам приходится приспосабливаться к своей окружающей среде, им необходима способность к общению друг с другом. И действительно, любое социальное взаимодействие предполагает коммуникацию. Коммуникация – это процесс, с помощью которого люди передают друг другу информацию, идеи, мнения и душевные состояния. Она включает в себя все те вербальные и невербальные процессы, с помощью которых человек посылает и принимает сообщения. Не имея способности общаться, человек оказался бы заперт в собственном частном мирке. Коммуникация позволяет нам установить “общность” друг с другом, объединяя “отправителя” и “получателя” сообщения. Это неотъемлемый механизм, с помощью которого люди добиваются социальных целей. Коммуникация помогает людям координировать сложную групповую деятельность и является выражением институциональной жизни.

Вербальная коммуникация. Язык позволил человеческим существам, единственным из всех животных, переступить границы биологической эволюции. Если биологическая эволюция осуществляется только посредством генов, то культурная происходит путем вербальной передачи информации.

В течение многих лет представители общественных наук утверждали, что младенцы появляются на свет без врожденных способностей к использованию речи. Но затем лингвисты начали прослеживать черты сходства в различных языках. По-видимому, во всех языках мира есть существительные и глаголы, во всех языках люди могут задавать вопросы, отдавать команды и отрицать утверждения. Более того, дети осваивают свой язык практически без труда, хотя им приходится выучивать целый свод чрезвычайно сложных и абстрактных правил, с помощью которых и происходит смысловое преобразование звуковых цепочек. Даже у глухих детей наблюдается сильное тяготение к общению с помощью языковых средств. Люди также способны понимать и воспроизводить бесчисленное множество предложений, даже таких, какие они до того никогда не слышали и не произносили.

В 1957 г. прославленный лингвист Ноэм Хомский суммировал все эти наблюдения и выдвинул предположение о том, что человеческие существа обладают врожденным речевым механизмом, который Хомский определил как приемы усвоения языка. По мнению Хомского, базовая структура языка имеет биологические каналы; они образуют нечто вроде врожденной “заполняющей” системы, отвечающей за упорядочивание слов и фраз, из которых состоит человеческий язык. Ребенку остается только усвоить особенности языка, принятого в его обществе.

Гипотеза Хомского вызвала как интерес, так и возражения. Социологи указывали, что биологическая предрасположенность людей к освоению языка должна корениться в человеческом мозге, но это еще не означает, что факторы окружения человека не играют никакой роли в процессе освоения речи. К примеру, не похоже, что дети могут выучиться языку, просто слушая, как кто-то говорит на этом языке. Следующие два примера иллюстрируют это утверждение.

Мальчика с нормальным слухом, но родившегося от глухих родителей, которые общались с помощью американского языка жестов, ежедневно оставляли играть рядом с включенным телевизором в надежде на то, что таким образом он научится говорить по-английски. У ребенка была астма, поэтому он был вынужден постоянно сидеть дома, где его общение ограничивалось людьми, объяснявшимися с ним и между собой на языке жестов. К трем годам ребенок хорошо освоил язык жестов, но так и не научился ни понимать английский, ни говорить на нем (Московичи, 1978).

Еще один пример. Ребенок, родившийся с нефункционирующей иммунной системой, в течение первых четырех лет жизни содержался в стерильных условиях специального изолятора. Когда мальчику было четыре года, вживленный ему трансплантат костного мозга обеспечил ему нормальную иммунную систему и дал возможность вернуться домой. В годы вынужденной изоляции ребенок общался с внешним миром посредством жестов. Сменив больничную обстановку на домашнюю среду, мальчик испытал значительные трудности с речевым общением и редко начинал разговор первым. Хотя в период госпитализации в мальчике пытались поощрять желание говорить, его изолированная жизнь не располагала его к использованию языка (Холланд, 1983).

Описанные случаи позволяют предположить: для того чтобы научиться языку, дети должны иметь возможность общаться с другими людьми на этом языке. В общем, приобретение языковых навыков невозможно понять, если изучать генетические факторы и процессы обучения в отрыве друг от друга. Биохимические процессы, факторы созревания, стратегии обучения и социальная среда находятся в постоянном сложном и динамическом взаимодействии. Ни один аспект сам по себе не в состоянии сделать так, что человек начнет говорить на своем родном языке. Хотя младенцы обладают генетически заложенным в них исходным планом, направляющим их к языку и речи, эта способность может быть приобретена только в социальном контексте.

Невербальная коммуникация. В жизни мы получаем огромное количество невербальных сообщений и “вчитываемся” в них, не всегда даже осознавая это. На базе своих экспериментов психолог Альберт Мерабян сделал вывод о том, что общее воздействие от сообщения на 7%состоит из речевых сигналов, на 38% – из голосовых и на 55% из мимических. Другой специалист, Реймонд Л. Бердуистелл (Birdwhistell), предположил, что “не более 30-35% социального значения разговора или взаимодействия передается с помощью слов”. Невербальную коммуникацию очень часто можно наблюдать на вечеринке или в баре, где устраиваются встречи для одиноких людей.

Например, если, блуждая взглядом по комнате, мужчина и женщина заметят друг друга и проявят взаимный интерес, они сигнализируют друг другу об этом глазами. К примеру, мужчина задержит взгляд на женщине, потом отведет глаза, а после этого кинет на нее еще несколько быстрых взглядов. Если женщина проявит ответный интерес, эти двое смогут как бы невзначай подойти достаточно близко друг к другу, чтобы завязать разговор. Женщина тоже может послать “флиртующий” сигнал – это внезапная улыбка или легкий наклон головы вниз или вбок.

Если вы устанавливаете и удерживаете зрительный контакт с незнакомым человеком на эскалаторе метрополитена, это рассматривается как знак угрозы. В русской культуре подобным образом смотреть человеку прямо в лицо принято только при разговоре. Вы можете установить зрительный контакт с людьми, находящимися на достаточно большом расстоянии от вас, но при приближении к ним вы отводите взгляд в сторону.

Существует множество невербальных коммуникативных систем. Представим некоторые из них.

Язык телодвижений. Телодвижения и жесты выполняют роль сигналов. Хорошим примером может служить “прихорашивающееся поведение”, сопровождающее ухаживание. Женщины часто взбивают волосы, проверяют макияж, поправляют одежду или откидывают волосы с лица. Мужчины могут приглаживать волосы, поправлять галстук, одергивать одежду или подтягивать носки. Все эти сигналы говорят: “Вы мне нравитесь. Обратите на меня внимание. Я привлекательный человек”.

“Параязык”. Невербальные звуковые сигналы, оформляющие речь,– тональность, громкость голоса, темп речи, паузы и вздохи – являются богатым источником информации. “Пара-язык” имеет отношение не к тому, что именно сказано, а к тому, как это сказано. Наименее очевидным типом “параязыка” является молчание. С помощью молчания люди способны передавать такие чувства, как презрение, враждебность, вызов и строгость, но также уважение и доброе отношение.

Размещение. То, как мы используем социальное и личное пространство, тоже является своего рода сообщением. Например, студенты, рассаживающиеся в первых рядах аудитории, как правило, считаются самыми заинтересованными в занятиях; сидящие в задних рядах – более склонными к всяческим проделкам и нарушению порядка; студенты, которые садятся близко к проходу, воспринимаются преподавателем как желающие потихоньку уйти до конца лекции.

Прикосновения. Путем физического контакта, например прикосновений, поглаживаний, похлопываний и рукопожатий, мы передаем свои чувства к другим людям. Однако прикосновение может быть нарушением прав личности или стать символом власти, когда люди хотят подчеркнуть различия в статусе. Например, персона высокого ранга имеет право покровительственно похлопать подчиненного по спине или плечу, но подчиненный не может позволить себе ничего подобного.

Артефакты. Нам свойственно использовать предметы, в том числе некоторые виды одежды, косметику, парики, монокли, украшения, духи и драгоценности, чтобы дать окружающим представление о своем поле, ранге, статусе и о своих вкусах. Например, в баре для одиноких людей одежда и прически могут рассказать потенциальным партнерам о том, каковы мы, и подать сигнал “обрати на меня внимание” или “не подходи ко мне ”.

Некоторые аспекты невербальной коммуникации, например многие жесты, особенно подвержены влиянию культуры. Американский жест, означающий “о'кей” и состоящий из согнутых в кружок большого и указательного пальцев, в разных культурах имеет совершенно различные значения: если в Америке – это дружеский жест, то во Франции и Бельгии он имеет оскорбительную коннотацию: “Ты просто ноль!”, в южной части Италии он означает “ты тупица”, а в Греции и Турции является оскорблением или вульгарным сексуальным приглашением.

Однако некоторые выражения лица имеют универсальное значение. Например, в ситуациях угрозы и запугивания люди часто используют взгляды, очень напоминающие пристальный угрожающий взгляд, типичный для поведения обезьян. С целью исследовать этот аспект Пол Экман со своими сотрудниками отобрал серию фотографий людей, на лицах которых были написаны такие чувства, как удивление, отвращение, страх, гнев, грусть и счастье. Эти фотографии они показывали людям, принадлежащим к пяти различным культурам, и спрашивали у них, какие чувства испытывают люди, запечатленные на каждой из фотографий. Подавляющее большинство испытуемых идентифицировали эмоции совершенно одинаково. Даже форе – коренные жители отдаленных районов Новой Гвинеи, у которых почти не бывает контактов с иностранцами и которые практически не сталкиваются со средствами массовой информации, определили отраженные на фотографиях эмоции так же, как и представители прочих культур.

Таким образом, способы выражения и интерпретации определенных чувств могут быть универсальными, что предполагает наличие сильного биологического компонента. Но в каждой культуре существуют собственные “правила выражения чувств”, определяющие, каким образом и когда подобает выражать те или иные эмоции и к каким последствиям это приведет.