ПУСТЫННЫЙ ОБЩЕЖИТЕЛЬНЫЙ МОНАСТЫРЬ.

В Древней Руси различали три вида иноческой жизни: общежитие, житие особное и отходное. Общежительный монастырь - это монашеская община с нераздельным имуществом и общим хозяйством, с одинаковой для всех пищей и одеждой, с распределением монастырских работ между всей братией; ничего не считать своим, но все иметь общее - главное правило общежития. Отходному житию посвящали себя люди, стремившиеся жить в полном пустынном уединении, пощении и молчании; оно считалось высшей ступенью иночества, доступной лишь тем, кто достигал иноческого совершенства в школе общего жития. Особное житие вообще предшествовало монастырскому общежитию и было подготовительной к нему ступенью. Оно было очень распространено в Древней Руси как простейший вид иночества и принимало различные формы. Иногда люди, отрекавшиеся или помышлявшие отречься от мира, строили себе кельи у приходского храма, заводили даже игумена как духовного руководителя, но жили отдельными хозяйствами и без определенного устава. Такой монастырь-«особняк» составлял не братство, а товарищество, объединявшееся соседством, общим храмом, иногда и общим духовником. Другие селились в пустыне человека по два, по три и более в отдельных кельях по соседству, образуя небольшие отшельнические поселки. Но когда среди них появлялся сильный, приобретавший известность подвижник, вокруг него сосредоточивались эти рассеянные пустынки, образовывалось скученное поселение, заводились общие работы, пришельцы помогали хозяину в трудах над окрестным лесом, «древие посекая и землю очищая к насеянию плодов земных», отшельники начинали «обще ясти во единой храмине», по выражению одного жития, являлась нужда построить для умножавшейся братии просторный храм с общей трапезой. Так особное житие само собою переходило в общежитие. Наконец, братия слала в Москву челобитье о монастырском строении, как читаем в житии Антония Сийского, «пожаловал бы государь, велел богомолье свое монастырь строити на пустом месте, на диком лесу, братию собирати и пашню пахати». Разрешение пашню пахать значило, что дикий казенный лес, окружавший монастырь, отдавался ему во владение для расчистки под пашню. С минуты этого пожалования товарищество бесформенного особняка превращалось в учреждение, становилось юридическим лицом. На первых порах, когда монастырь устроялся и обзаводился, братия вела усиленно трудовую жизнь, терпела «монастырскую страду». По задачам иночества монахи должны были питаться от своих трудов - «свои труды ясти и пити», а не жить подаяниями мирян. Среди основателей и собиравшейся к ним рядовой братии пустынных монастырей встречались люди из разных классов общества - дворяне, купцы, промышленники и ремесленники, иногда люди духовного происхождения, очень часто крестьяне. Общежительный монастырь под руководством деятельного основателя представлял рабочую общину, в которой занятия строго распределялись между всеми, каждый знал свое дело и работы каждого шли «на братскую нужу». Устав белозерских монастырей Кирилла и Ферапонта, как он изложен в житии последнего, живо изображает этот распорядок монастырских занятий, «чин всякого рукоделия»: кто книги пишет, кто книгам учится, кто рыболовные сети плетет, кто кельи строит; одни дрова и воду носили в хлебню и поварню, где другие готовили хлеб и варево; хотя и много было служб в монастыре, вся братия сама их исправляла, отнюдь не допуская до того мирян, монастырских служек. Но первой хозяйственной заботой основателя пустынного монастыря было приобретение окрестной земли, обработка ее - главным хозяйственным делом собиравшейся в нем братии. Пока на монастырскую землю не садились крестьяне, монастырь сам обрабатывал ее, всем своим составом, со строителем во главе выходя на лесные и полевые работы. Земледельческое хозяйство приходилось заводить в диком, нетронутом лесу, расчищая его под пашни и огороды. В одном монастырском сказании XVI в. такими чертами изображается образцовая деятельность основателя пустынного монастыря: довольно лет подвизался он в своей обители, построил церкви и кельи поставил, «и многая по чину монастырскому взградив, и нивы и пашни к монастырю приобрете, и человеки многие (слуги-миряне), и скоты на службу в обитель сию устрои, и не преста от труда своего, аще и в многолетной седине, и не даде телу своему нимало покоя, еще второе о бозе умышляет, дабы ему дал бог обрести место потребно к рыбной ловле». Так помыслы о пустынном безмолвии завершались образованием монашеской земледельческой общины. Причиной такого, как бы сказать, уклона иночества была его связь с крестьянской колонизацией. Пустынники шли вслед за крестьянами или пролагали им дороги в заволжских лесах; пустынный общежительный монастырь служил нуждам переселенцев, религиозным и хозяйственным, широко пользовался их трудом, из их среды пополнял свою братию. Та же причина в ряду других условий содействовала и дальнейшему уклонению большинства русских монастырей от идеи иночества, о чем буду говорить в следующий час.