ПСКОВСКАЯ ПРАВДА.

Таковы постановления об изорнике в псковской Судной грамоте, или Правде. Этот замечательный памятник псковского вечевого законодательства получил окончательный состав во второй половине XV в. Основным источником его были «псковские пошлины» - местные юридические обычаи. Грамота очень трудна для объяснения: единственный доселе известный полный список ее страдает описками и недописками, местами перепутывает порядок слов; в языке его немало местных идиоматизмов - терминов, не встречающихся в других древнерусских памятниках; предусматриваемые законом случаи нередко излагаются слишком сжато, только намеками, в свое время для всех ясными, но теперь малопонятными. Зато трудность изучения вознаграждается интересом содержания. Вместе с другими подобными законодательными уставами или юридическими сводами Древней Руси Псковская Правда уделяет значительное место судоустройству и судопроизводству, но при этом дает обильный запас норм и материального права, особенно гражданского. Встречаем обстоятельные постановления о договорах купли-продажи, найма и займа, о торговых и землевладельческих товариществах, о семейных отношениях по имуществу. В заемных записях обыкновенно обозначался размер процента - гостинца. Кредитор, потребовавший досрочной уплаты долга, лишается условленного процента; в досрочной уплате по желанию должника процент взимается по расчету времени. Должник мог не платить долга, отказавшись от заклада, которым заем обеспечен; но он мог искать своего заклада присягой или судебным поединком, если кредитор отказывался от взыскания долга, чтобы овладеть закладом. Получивший по завещанию недвижимое имущество в пользование, в кормлю, и продавший его обязан его выкупить, а за незаконную продажу теряет право пользования, как за кражу: «а свою кормлю покрал». Правда различает юридические понятия, требовавшие развитого правосознания, предусматривает юридические случаи, какие могли возникнуть в живом и сложном гражданском обороте торгового города. В ее определениях имущественных и обязательственных отношений сказывается чутье Правды, стремившееся установить равновесие борющихся частных интересов и на нем построить порядок, ограждаемый не только законами, но и нравами. Поэтому в ряду судебных доказательств она дает предпочтительное значение присяге, отдавая обыкновенно на волю истца решить тяжбу этим способом: «хочет, сам поцелует или у креста положит», т. е. предоставит целовать крест ответчику, положив у креста спорную вещь или ее цену. Такое доверие закона к совести тяжущихся должно было иметь опору в характере самого быта. Герберштейн, собиравший свои наблюдения и сведения о России немного лет спустя после падения вольности Пскова, с большой похвалой отзывается о благовоспитанных и человечных правах псковичей, говоря, что они в торговых сделках отличались честностью и прямотой, не тратя лишних слов, чтобы подвести покупателя, а коротко и ясно показывая настоящее дело.