Риторическая провокация

В книге о стратагемах, вышедшей в 1987 г. в Тайбэе, Стратагема № 13 определяется как риторическая хитрость. Согласно ей не следует в критическом разговоре ясно высказываться самому, лучше короткими замечаниями побуждать высказаться противника. Поток речи противника также с легкостью можно пресечь немногими провоцирующими словами и по его реакции узнать его истинные намерения. Ни в коем случае нельзя самому разражаться нотациями, так как тогда противник получит возможность вернуться к спокойному изложению и к сокрытию задних мыслей.

В этом примере «бить по траве» — высказывать раздражающие противника замечания, а «вспугнутая змея» — собеседник, спровоцированный на речь.

Несколько другой вариант находим у Шопенгауэра:

«Противоречие и ссора побуждают к преувеличенным утверждениям. Таким образом, мы можем, противореча врагу, побудить его к высказыванию в преувеличенном виде чего-либо, что он считает истиной; мы же, опровергнув это преувеличение, будем выглядеть так, как если бы опровергли само подразумеваемое утверждение».

Здесь с помощью стратагемы провокации противника доводят до крайних высказываний, которые легко опровергнуть или выставить неправдоподобными. Кроме того, Шопенгауэр в рассуждении об «уловке 23» своей «Диалектики спора» советует:

«Напротив, мы сами должны остерегаться, как бы нас не спровоцировали противоречиями на преувеличенные или чересчур сильные утверждения».

То, что язык спорщика не всегда усмиряется чисто риторическими средствами, показывает следующая история, происшедшая в 625 г. до н. э. Она приводится в классическом конфуцианском труде «Цзо-чжуань».