Полисемия

Полисеми2я, т. е. «многозначность», свойственна большинству обычных слов. Это вполне естественно. Слова как названия могут легко переходить с одной вещи на другую или на какой-либо признак этой вещи или на ее часть. Поэтому вопрос о полисемии – это, прежде всего, вопрос номинации, т. е. перемены вещей при тожестве слова. Вопрос о сохранности и постоянстве понятия или его существенных признаков реализуется при полисемии по-разному.

Первый вопрос полисемии: что такое прямое и что такое переносное значение?

Переносное значение любого типа объяснимо (мотивировано) через прямое, но прямое значение непроизводных слов данного языка, где это слово существует, необъяснимо. В самом деле, почему – нос лодки так называется? Потому что эта часть лодки, находящаяся спереди и имеющая острую форму выделяющегося предмета, похожа на ту часть лица человека или морды животного, которая также находится впереди и имеет соответствующую форму.

А почему нос человека или животного так называется, исходя из данного языка, объяснить нельзя. Непроизводные слова прямого значения в том или ином языке даны, но необъяснимы; просто вот «это» по-русски надо называть рот, по-английски the mouth, по-французски la bouche, по-немецки der Mund, по-киргизски ооз, по-мордовски (мокша) курга и т. д.

А «почему это так называется» – данный язык в его современном состоянии ответа не дает.

Однако не надо думать, что всегда переносные значения – уже факты языка; часто переносные значения возникают как явления стилистические и именно литературно-стилистические, т. е. как тропы¹, образные выражения.

¹ Троп – от греческого tropos – «образное выражение».

Различие языковых метафор, метонимий и т. п. и соответственных поэтических тропов состоит в том, что троп является не прямым названием данной вещи, а лишь образным прозвищем, где сосуществуют два плана: прямое название и образное прозвище, что создает совмещение двух планов и образную «игру» совпадения и несовпадения прямого и переносного названий.

Так, если какой-нибудь писатель назвал девочку козочкой, то это основано на подмене одного названия другим, так как «существо, именуемое девочкой», так похоже на грациозную тонконогую, прыгающую козочку, что хочется словом козочка заменить слово девочка, и вот на совпадении и несовпадении двух планов (девочка – как козочка, девочка-козочка, козочка, т. е. девочка) и построен троп. В нем главное – средний объединенный член: девочка-козочка (или козочка-девочка), но оба плана (и девочка и козочка, как таковые) налицо. Иное дело в языковой метафоре: она становится прямым названием данной вещи: нос лодки никак иначе назвать нельзя, как и корму (прямое значение)¹. Иногда слово в переносном значении может образовать синоним иному прямому названию, но все же оно как языковой факт лишено образности и характера тропа.

¹ Конечно, можно говорить «описательно»: «передняя часть лодки» вместо нос, но с тем же успехом и «задняя часть лодки» вместо корма.

Отсюда следствие: в языковых словарях переносные значения зарегистрированы, так как это факты языка, обязательные для всех говорящих на данном языке, а тропы не зарегистрированы.

Так, в «Толковом словаре русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова под словом нос указано: «I. Орган обоняния, находящийся на лице человека или на морде животного. 2. Передняя часть судна»¹. При слове же козочка значение «девочка» не дано, так же как при других тропах, встречаемых в русской литературе.

¹ Толковый словарь русского языка; Под ред. Д. Н. Ушакова. Т. 2. С. 595.