Я хотел, чтобы он посмотрел, как эти переживания раннего детства могут устанавливать образцы поведения на всю жизнь, как это может влиять на взаимоотношения с другими людьми.

«Мне шесть лет...», - сказал он и снова начал смеяться. «Учитель не позволяет мне играть с другими детьми в кругу с мячом. Я чересчур большой и должен сидеть в стороне. Я злюсь и не выхожу из круга. Ему приходится вытащить меня оттуда. Теперь я на самом деле безумный».

«Что ты делаешь?»

«Я укусил его за ногу. Я забыл обо всем. Я не могу поверить, но я укусил учителя за ногу. Хотя так ему и надо».

«Тот малыш все еще там, в вашем разуме? Видите его?»

«Да. Он восхищен. Он смеется. Я думаю, это он хотел, чтобы я укусил учителя».

Этель еле сдерживала дыхание. Она едва могла поверить, что несколько минут мы были в разуме ее мужа и отслеживали то, о чем она никогда не знала раньше. Она сидела с открытым ртом, широко раскрытыми глазами и ожидала, что же произойдет Дальше.

Мы отследили малыша в разуме Муррея в четырех или в пяти ситуациях - 14 лет: ему пригрозили, и он обманом выпутался из столкновения с бандой, играя злого и сильного парня; - в 20 лет он избавился от надоедливого друга, извергнув на него свое негодование; - 30 лет он потерял очень важную сделку из-за своего характера и т.д.

В каждом случае там был двух-трехлетний малыш, который дирижировал и поддерживал сценарий всего действия. В конце концов я предложил поговорить с малышом и спросить, чего он на самом деле хочет.

«Он вам расскажет?»

«Ну конечно, он говорит, что просто хочет, чтобы люди были справедливыми и заботливыми. Он говорит, что он сходит с ума, когда они несправедливы».

«Еще чего-нибудь он хочет?»

«Он говорит, что хочет быть способным иметь друзей и быть любимым».

На этом Муррей смягчился. Его огромное тело как бы оттолкнулось от чего-то, и он тяжело опустился на стул, его плечи немного прогнулись, а руки сложились одна на другую. Этель больше не могла выносить это. Она подошла к нему и обняла его. Минуту он был один в своих мыслях, затем я спросил: «Хочет ли мальчик помочь вам справедливостью и любовью?»

«Да, конечно. Он говорит, это то, что он делает!»

«Попросите его немного подождать».

«Он говорит «хорошо». Он подождет».

«Теперь Муррей, сосредоточьтесь, и вы тоже, Этель. Этот малыш, с которым беседовал Муррей, является воспоминанием. Я называю это холодайном. Внутри головы находятся сплошные живые воспоминания. Они есть у всех.

Почти все, что мы делаем, контролируется ими. У этого малыша не было возможности вырасти. Он все еще пытается добиться любви, справедливости и дружбы, злясь на всех. Теперь я спрашиваю вас, Муррей, действительно ли, злясь, вы приобретаете друзей, любовь или справедливость?»

«Конечно, нет». Его «взрослая часть ума» могла видеть, что он, ведя себя как маленький ребенок и злясь, отдавал дань взрослому миру.