СОЮЗ С ВОЛНЕНИЕМ

(письмо с комментарием)

«...Готовился к ответственному выступлению перед аудиторией. Продумал, о чем буду говорить, знаю материал вдоль и поперек. Для успеха мне нужно прежде всего быть достаточно спокойным, освободиться от сковывающего напряжения. И этого мало. Мне необходима собранность, уверенность, подъем, быстрота соображения, мысль, вдохновение... Спокойствие – только программа минимум, ведь не флегматиком же быть на трибуне...

АТ: расслабление, стирание эмоций... Абсолютно спокоен, не дрожит ни одна жилка...

...Увы! Я потерял контакт с аудиторией, еще не взойдя на трибуну. Откуда ни возьмись, снова налетела проклятая скованность и перехватила все мои блистательные формулы, в которые, казалось, вжился целиком. Первые 10 минут монотонно мямлил, глотал слова, потерял нить мысли, почувствовал, что внимание аудитории ускользает, оставшуюся часть выступления скомкал... Что же теперь делать? Эта неудача будет давить на меня, вот и еще пища для неуверенности, еще один плюс к отрицательному самогипнозу. Проклятое подсознание. Где-то что-то было упущено...

К. Д., преподаватель»

– 161 –

Да, все формулы были превосходны – и все-таки что-то не сработало... Это хорошо знакомо и мне: можно сколько угодно с полнейшей уверенностью проигрывать в воображении сцену своего блистательного успеха, – а в самый решительный момент растеряться, спасовать, сникнуть... И наоборот, некоторые люди перед ответственными выступлениями чуть ли не теряют рассудок от отчаянного волнения, а в требуемый миг каким-то непостижимым образом собираются, и все проходит великолепно. Ни в том, ни в другом случае обычно не отдают себе отчета, как же это получилось, что же произошло.

И, может быть, только глаз опытнейшего психолога заметил бы, что в этой самовнушенной уверенности не хватало какой-то завершенности, каких-то ускользающих ноток (быть может, тех самых, которые отсутствуют у яростно лающей и все-таки трусливой собаки). Может быть, только прозорливый физиономист распознал бы в этой уверенности судорожную компенсацию, подсознательную самомаскировку противоположного состояния. Она была напускной – не внешне, а внутренне напускной – или просто недостаточно глубокой, и потому не погасила, а лишь завалила сухими поленьями уголек неверия, тлевший где-то и вспыхнувший, едва подул ветер реальной ситуации. И наоборот, в случае сильного предварительного волнения с удачным исходом, вероятно, можно было заметить какую-то скрытую внутреннюю опору...

«Теперь у меня один выход: начать все сначала.

...Да, все сначала. Не было неудачи. Ежесекундно – бдительная уверенность. Вылущить из памяти крупицы самоощущения успеха – ведь какой-то успех в жизни, пусть микроскопический, я все-таки переживал, ведь не было же еще на свете человека, у которого никогда ничего не получалось! Нет никакого толка в молитвенном повторении формул, если за всем этим нет единой веры в себя, одного-единственного «получается». Я должен переживать удачу еще до того, как она наступила, предвосхищать ее. Культивировать в себе состояние «получается» всяческими способами, выступать, где только возможно...»

Вот это уже ближе к тому, что нужно. Вспомним все, что говорилось о сверхзначимостях и сверхценностях в главах 2-й и 3-й, и картина внутренних событий в данном случае и подобных станет яснее. Да, ти-

– 162 –

пичное парадоксальное состояние: «как бы не...» – страх подсознательный, до времени вытесняемый, страх падения, поражения, страх низкой оценки со стороны высокозначимых окружающих, наконец, страх самого страха – и это страх самый коварный... Отвлекающее действие АТ, физиологическое освобождение от эмоционального перенапряжения, мобилизация воли, тонуса – все это хорошо и правильно, но этого мало: АТ борется за оптимум в чересчур неравных условиях, нужна еще и внутренняя поддержка иного порядка.

Понаблюдав за собой и другими в сверхзначимых ситуациях, вы сможете заметить, что лучше всего дело идет при двух основных настроях, по видимости, совершенно противоположных, но где-то сходящихся.

Настрой первого рода можно обозначить как «самодостаточность». Человек действует, как того требуют обстоятельства, прекрасно осознавая всю важность таких-то действий для того-то и того-то; он бодр, бдителен, собран и прочее; он, конечно, волнуется; и все-таки его внутреннее, подлинное, глубинное «я» не отождествляется с тем, что он делает и чувствует, сливается ни с хорошими, ни с плохими оценками, ни с поражением, ни с победой. Он как бы раздвоен: один человек в нем действует, борется, мгновенно соображает, произносит страстную речь и т. п., а другой – другой даже не комментирует происходящее, даже не наблюдает: ему все равно, он просто живет сам по себе, и если чем-то озабочен, то единственно тем, чтобы ему не мешали оставаться собой. А этот первый, который действует, заботится и суетится, – ну ладно, пускай себе, он послушен, его можно посылать на работу... (Так и у вас бывает, но изредка?..) Удивительно, но именно такая «раздвоенность»часто сопутстствует успеху в делах самых рискованных. Так, по независимым описаниям, чувствуют себя в игре многие большие актеры – лед и пламень одновременно, и полное перевоплощение, и полная отчужденность от образа; так бывает, когда человек в действительности или в воображении уже потерял ВСЕ и простился с жизнью, но считает возможным еще поиграть роль живущего; такое именно самоощущение сопутствует иногда неудачным выступлениям автора этих строк...

Я назвал бы это состояние одиночеством внутрен-

– 163 –

ней силы или пределом внутренней независимости – неважно, впрочем, как называть, вдумчивому читателю, уверен, уже основное ясно. Есть люди, которым это состояние присуще как постоянное свойство – сильные одинокие души, последней своей глубиной всегда закрытые и самодостаточные. Эта самодостаточность и есть броня от парадоксальных состояний и их злостных подвохов: никакая сверхзначимость извне не пробьет то, что сверхзначимо само по себе. Не будем же углубляться в вопрос, хорошо это или плохо быть таким; «двойные» люди, одинокие именно своей внутренней двойственностью, могут быть и необычайно привлекательными, и страшными: все зависит от того, в какой системе ценностей действует тот в них, кто действительно действует...

Другой род настроя можно назвать «слиянием» или «самоотдачей». Все наоборот: человек сам для себя не существует, он не только един и целен – его просто для самого себя нет, и в то же время он чувствует себя всем, ибо через него – по его самоощущению – действует некая высшая сила. Что-то подобное овладевает и пламенными ораторами, и вдохновенными художниками, и музыкантами; так, вероятно, – в пределе – чувствовали себя древние пророки и фанатические борцы; так бросает людей в бой чувство земли и рода, так распоряжается душой и телом любовь, и – до оценок ли здесь, до волнения ли, до результатов? – стихия самоотдачи не знает расчетов и сама себя не предвидит.

...Что же лучше для вас? Ищите, испытывайте, углубляйтесь... Можно заметить лишь одно: все сложное получается наилучшим образом, когда человек свободен от себя самого (это и есть точка схождения двух основных настроев, о которых мы только что говорили).

Возвратимся же на землю обыденной психотехники. Вряд ли скажу новость, но все же напомню: иногда полезно заранее израсходовать напряжение, вывести на поверхность, отреагировать, чтобы оно, зажатое как пружина, не разжалось в самый неподходящий момент. Выдающиеся артисты часто отличаются сильнейшим предсценическим волнением. В таких случаях оно обычно не скрывается – напротив, актер «подогревает» себя.

– 164 –

На психотерапевтических занятиях я иногда применяю прием гротеска: пациенту предлагается возможно полнее и ярче переживать и выражать те самые состояния, от которых он жаждет избавиться, например, страх улиц и площадей, страх за свое здоровье... И нередко парадоксальным образом эти состояния исчезают.

Итак, для всех, чрезмерно волнующихся:

заблаговременное расслабление с самовнушением поможет вам снижать волнение до вполне сносной степени. Старайтесь сохранять расслабление в трудной ситуации. Настраивайте себя заранее и «сверху» и «снизу», превратите настрой в систему.

Но:

не старайтесь не волноваться, это бесполезный обман самого себя, волнение от этого только усилится. Ваша задача не в том, чтобы устранить волнение, а в том, чтобы оно вам помогло.