Избегание самоанализа.

Стремление Эриксона разрешить задачу изменения отношений в семье равно по силе его стремлению избежать того, чтобы члены семьи поняли, почему же их способы взаимодействия были до сих пор такими неадекватными. Радикально новым в подходе Эриксона является полное отсутствие интерпретаций предполагаемых причин поведения. Несмотря на то, что Эриксон вроде бы нигде не утверждал этого открыто, имплицитно в его работах присутствует мысль о том, что психотерапевт, пытающийся дать пациентам понять, почему они ведут себя так, а не иначе, фактически препятствует реальным психотерапевтическим изменениям.

Базовым условием выздоровления в динамической психиатрии считалось понимание пациентом себя, мотивов своего поведения. Представляется, что основным источником этой идеи является принадлежащее XIX веку понимание человека как рационального существа. Фрейд пришел к выводу, что человек не столь уж рационален, но если бы он, человек, изучил бы законы своего собственного подсознания, то стал бы вполне рациональным. Вытеснение в теории Фрейда рассматривалось как основная причина психической патологии, а возвращение вытесненного сознания посредством инсайта представляло собой основную цель терапии. Техника заключалась в интерпретации того, что пациент говорил и делал с целью осознания пациентом трансферентных искажений в собственном восприятии и поведении.

По мере того, как психиатрия становилась все более интерперсональной, точка приложения сил психотерапевта перемещалась. Салливен подчеркивал необходимость осознания пациентом своих трудностей в интерперсональных отношениях. Если бы пациент мог "увидеть", что он делает, и "связать" это со своим прошлым опытом, он изменился бы и выздоровел.

Впоследствии, когда психотерапевты начали работать с семьями, а не с отдельными индивидами, они автоматически привнесли в свою работу идею о том, что осознанное понимание влечет за собой изменение (иногда допускались вариации: осознанное переживание, осознанный эмоциональный опыт). Если бы члены семьи могли понять, как и почему они взаимодействуют друг с другом, вся система семьи изменилась бы. Иногда психотерапевт использовал психодинамические интерпретации, чтобы помочь членам открыть внутри себя интроецированные образы из прошлого. Иногда интерпретации могли быть более саллизеновскими, если целью было осознание нарушений межличностных отношений. Весьма часто интерпретации касались провокаций или трансферентных отношений членов семьи и психотерапевта.

В последнее десятилетие психотерапевты, использующие теорию обусловливания, предложили альтернативную теорию изменений. Процедуры реципрокного торможения и модификации поведения с помощью специальных подкреплений не предполагают идеи о том, что для изменения необходимо осознать причины своего поведения. Предполагается, что изменение подкреплений изменит поведение. Некоторые, весьма немногие, типы семейной психотерапии опираются на идею о том, что способ вмешательства психотерапевта в семью порождает в ней изменения совершенно независимо от сознания членов семьи. Поэтому более респектабельным стало утверждать, что терапевтические изменения появляются вне зависимости от того, понимают ли пациенты значение или функцию своего поведения. Оказалось также, что такие несознательные изменения более устойчивы, нежели те, которые были достигнуты "с пониманием" того, что человек делает.

Но, как правило, и сегодня хорошо подготовленный психотерапевт склонен делать интерпретации, и это происходит почти рефлекторно. Он может рассуждать об интерперсональном поведении, теории систем, подкреплении, но его психотерапевтическая техника будет состоять, в основном, в выдаче характеристик поведения пациента и попыток оказания пациенту помощи в плане понимания причин своего поведения. Если лишить психотерапевта возможности интерпретировать, он, как правило, почувствует себя неуютно. При введении такого ограничения его технический репертуар ограничился бы несколькими малознакомыми для него приемами обусловливания и модификации поведения. Альтернативой является психотерапевтический подход Эриксона, представленный в этой книге.

Милтон Эриксон получил подготовку психиатра, но затем пошел своим собственным путем. В период учебы Эриксона отношение Фрейда к гипнозу сделало это искусство запретным для нескольких поколений молодых психиатров. Но Эриксон обучился гипнозу и использовал его для лечения пациентов весьма широко. Клиницисты тогода, если и использовали гипноз, то все равно оставались в рамках Фрейдовской концепции. Они проводили гипноанализ и привносили в сознание пациента прошлые травмы и бессознательные идеи. Эриксон экспериментировал с этим подходом, но, впоследствии, оставил его, создавая вместо этого совершенно новые способы применения гипноза. Вместо того, чтобы думать о том, как помочь человеку осознать, почему он делает то, что он делает, Эриксон начал думать о том, как совершить психотерапевтическое изменение. И это заставило его отойти от традиционного психиатрического подхода. Этот отход не был обусловлен принципиальными соображениями, но тщательным анализом своей работы и изобретением новых перспективных методов, приемов и техник. В настоящее время терапевтический подход Эриксона представляет собой результат 30-ти летнего экспериментирования с различными способами создания измерений.

Легче, наверное, будет рассказать о том, чего Эриксон не делал в психотерапии, нежели рассказать о том, что он делал. Целесообразнее всего, наверное, будет приведение историй болезней. Стиль Эриксона не основывается на инсайте относительно подсознательных процессов, равно как и на понимании пациентом своих проблем в области межличностных отношений. Он не делает трансферентных интерпретаций, не исследует мотивов поведения субъекта, и не производит простого переобусловливания. Его теория изменений более сложна. Представляется, что она основана на интерперсональном влиянии психотерапевта на пациента без осознания пациентом этого влияния. Оно предполагает применение инструкций, обеспечивающих изменение и метафорическую коммуникацию.