Гендерное стереотипизирование.

В главе 5 шла речь о том, как естественные человеческие особенности обработки информации приводят к гендерному стереотипизированию. Возможно, наша тенденция классифицировать людей на основе их принадлежности к группе является универсальной и зависящей от строения человеческого мозга.

Кроме того, отнесение человека к той или иной группе по гендерному фактору присутствует в каждой культуре, что объясняется, скорее всего, разделением труда по половому признаку и становлением культурных норм, поощряющих гендерные различия. Вспомните также теорию социальных ролей Игли (Eagly, 1987). Согласно этой теории предполагается, что гендерные стереотипы вырастают из разных ролей, занятых мужчинами и женщинами. Распределение полов по разным социальным ролям приводит к неким социальным нормам, в соответствии с которыми женщины и мужчины ведут себя определенным образом. Например, ожидается, что женщины более чувственны, экспрессивны и эмоциональны, нежели мужчины, а мужчины мужественны, независимы, напористы.

Наиболее широкий охват материала в области кросс-культурных убеждений, связанных с различиями в психологических чертах мужчин и женщин (стереотипы гендерных черт), на сегодня представлен психологами Джоном Вильямсом (John Williams) и Деборой Бест (Deborah Best) в их книге «Измерение стереотипов, связанных с полом: исследование тридцати народов» (Measuring Sex Stereotypes: A Thirty-Nation Study, 1990 а). Она начинается со следующего утверждения:

"Представьте себе, что разговариваете с другом, который описывает двух неизвестных вам людей. Об одном говорится, что он смелый, властный, грубый, доминирующий, независимый и сильный, в то время как другого описывают как нежного, зависимого, мечтательного, эмоционального, сентиментального, покорного и слабого... Если вам проще представить себе первого человека мужчиной, а второго — женщиной, то вы только что продемонстрировали знание стереотипов половых черт. Имеет ли значение ваша национальность? Скорее всего, нет. Вы могли бы быть из Канады, Перу, Нигерии, Пакистана или Японии. Во всех этих странах черты, включенные в первую группу, считаются в большей степени характерными для мужчин, чем для женщин, а черты, объединенные во вторую, считаются характерными скорее для женщин, чем для мужчин."

Вильямс и Бест интересовались кросс-культурными стереотипами половых черт, убеждениями относительно психологического «состава» женщин и мужчин. Чтобы установить, какие психологические черты считаются характеризующими скорее женщин, чем мужчин, и наоборот, Вильямс и Бест (1990 а) попросили женщин и мужчин студенческого возраста из 25 стран указать, насколько 300 предложенных им прилагательных ассоциируются с мужчинами и женщинами в рамках культуры, к которой относится респондент. В каждой стране сотрудничающие с авторами исследователи предлагали испытуемым опросник. Последние получали следующую инструкцию:

"Мы заинтересованы в исследовании того, что называем типичными характеристиками мужчин и типичными характеристиками женщин. Верно, что не все мужчины и не все женщины одинаковы. Тем не менее в рамках нашей культуры одни характеристики чаще связывают скорее с мужчинами, чем с женщинами, а другие чаще приписывают женщинам, чем мужчинам.

На листе помещен список из 300 прилагательных, которые используют для описания людей... По каждому прилагательному вы должны решить, связывают ли его чаще с мужчинами, чем с женщинами, или же чаще с женщинами, чем с мужчинами....

Ваша задача — быть наблюдателем и сообщать о характеристиках, которые главным образом ассоциируются в вашей культуре соответственно с мужчинами и с женщинами. В цели этого исследования не входит узнать, считаете ли вы, что мужчины и женщины отличаются по этим параметрам, и одобряете ли вы приписывание разных характеристик мужчинам и женщинам."

Из 300 слов 48 ассоциировались только с мужчинами как минимум в девятнадцати из двадцати пяти стран (75% стран) и 25 приписывались только женщинам. Список прилагательных представлен в табл. 6.1. Общая закономерность говорит о том, что мужчины воспринимаются как властные, независимые, агрессивные, доминирующие, активные, смелые, неэмоциональные, грубые, прогрессивные и мудрые.

Таблица 6.1. Качества, ассоциирующиеся только с мужчинами или с женщинами, минимум в девятнадцати из двадцати пяти стран

25 стран включали: Австралию, Англию, Боливию, Бразилию, Венесуэлу, Германию, Голландию, Израиль, Индию, Ирландию, Италию, Канаду, Малайзию, Нигерию, Новую Зеландию, Норвегию, Пакистан, Перу, США, Тринидад, Финляндию, Францию, Шотландию, ЮАР и Японию.

Источник: J. E. Williams & D. L. Best, Measuring Stereotypes: A Multination Study. Copyright 1990 by Sage Publications, Inc.

Напротив, о женщинах говорят как о зависимых, кротких, боязливых, слабых, эмоциональных, чувствительных, нежных, мечтательных и суеверных. Тем не менее Вильямс и Бест отметили, что было несколько исключений из этих «правил». Например, такие слова, как заносчивый, ленивый, шумный и грубый, в большинстве стран ассоциировались с мужчинами, но в Нигерии их связывали с женщинами. В Малайзии прилагательные «напористый» и «шутливый» ассоциируются с женщинами. В Японии женщин, а не мужчин, воспринимали как хвастливых, неорганизованных и несносных. Вильямс и Бест также обнаружили, что страны различаются по степени дифференциации полов по приписываемым им чертам. В одних странах, например в Германии и Малайзии дифференциация полов была резко выраженной, а в других, таких, как Индия и Шотландия, нет.

Как в разных странах слова, ассоциируемые соответственно с мужчинами и женщинами, отличаются по своей относительной предпочтительности? Вильямс и Бест (1990 а) ответили на этот вопрос с помощью группы из 100 американских студентов, которые оценили каждое из 300 прилагательных по пятибалльной шкале предпочтительности.

Для каждой страны был вычислен средний балл предпочтительности для мужского и женского наборов прилагательных. Страны значительно различались по предпочтительности, ассоциируемой и с мужскими, и с женскими стереотипами. Например, в Австралии, Бразилии, Перу и Италии мужские стереотипы были довольно неблагоприятными, в то время как в Японии, Нигерии, Южной Африке и Малайзии они были скорее благоприятными. В Италии, Перу и Шотландии придерживались довольно положительных стереотипов, связанных с женщинами, а в Южной Африке, Нигерии, Японии и Малайзии они были отрицательными. Из двадцати пяти стран явного различия в предпочтительности мужских и женских стереотипов не было отмечено только в Финляндии и на Тринидаде. Из оставшихся двадцати трех стран в одиннадцати мужские стереотипы были до какой-то степени более предпочтительными и в двенадцати предпочтение отдавалось женским стереотипам. (Внимание! Необходимо помнить, что предпочтительность оценивалась американскими студентами, тогда как в реальности предпочтительность может зависеть от культуры, т. е. одна и та же черта может восприниматься как отрицательная в одной культуре и как положительная в другой.)

Пытаясь объяснить существующие между странами различия в предпочтении гендерных стереотипов, Вильямс и Бест (1990 а) обратились к показателям экономического и социального развития, а также к основным вероисповеданиям. Единственным значимым фактором оказалась религия. Женские стереотипы были более благоприятными в тех странах, чьи традиции включают поклонение божествам и святым женского пола и где женщинам позволено участвовать в религиозных церемониях. Например, в католических странах стереотипы, связанные с женщинами, были в целом более положительными, чем в протестантских (в католицизме есть и культ Девы Марии, и монахини). В Пакистане женские стереотипы гораздо более негативны, чем в Индии. В исламской теологии Пакистана все значимые религиозные фигуры — мужчины и отправление религиозных обрядов осуществляется только мужчинами. Напротив, индийцы — последователи индуизма, которых исследовали Вильямс и Бест, следуют религиозной традиции, которая включает поклонение божествам женского пола. И мужчины и женщины служат в индуистских храмах и несут ответственность за выполнение религиозных обрядов.

Вильямс и Бест (Williams & Best, 1990 а) признали, что полученные ими данные о том, насколько близки по степени предпочтительности женские и мужские стереотипы, являются неожиданными в свете распространенного, мнения, что мужские черты социально более привлекательны. Они предположили, что большая привлекательность мужских стереотипов имеет место не столько в силу их «положительности», сколько в результате ассоциируемых с ними силы и активности. Чтобы проверить эту гипотезу, они попросили одну группу, состоящую из 100 американских студентов, оценить 300 прилагательных по пятибалльной шкале «сильный/слабый», а другую группу из 100 студентов — оценить те же прилагательные по пятибалльной шкале «активный/пассивный». Затем по каждой стране были рассчитаны средние баллы активности для женских стереотипов, активности для мужских стереотипов, силы для женских стереотипов и, наконец, силы для мужских стереотипов. Результаты? Во всех странах женские стереотипы оценивались как более пассивные и слабые по сравнению с мужскими.

Ранее в этой книге отмечалось, что мужественность обычно связывается с состязательностью, автономностью, стремлением обладать контролем, в то время как женственность ассоциируется с межличностным взаимодействием, общительностью, а также с осознанием и активным выражением собственных чувств (Ickes & Barnes, 1978). Такие исследователи, как Бакан (Bakan, 1966), разделили эти понятия на две большие категории: действие и взаимодействие, первая из которых ассоциируется с мужским началом, а вторая — с женским. Вильямс и Бест (Williams & Best, 1990 а) обнаружили, что параметры действия чаще ассоциируются с мужскими стереотипами, а параметры взаимодействия — с женскими.

Несмотря на то что Вильямс и Бест (Williams & Best, 1990 а) установили существование разницы в степени расхождения между мужскими и женскими стереотипами в разных странах, а также некоторые отличия в содержании самих стереотипов, общий характер полученных ими результатов указывал на удивительное панкультурное сходство гендерных стереотипов. Является ли это панкультурное сходство свидетельством фундаментального биологического различия между мужчинами и женщинами? Вильямс и Бест так не думали. Они предположили, что гендерные стереотипы возникли в древности и происходят от такого разделения труда, при котором женщины отвечают в основном за домашний труд, а мужчины работают за пределами дома. Они утверждали, что поскольку подобное разделение труда сегодня еще имеет место, то продолжают существовать и мужские стереотипы действия, и женские стереотипы взаимодействия. Вильямс и Бест предсказывают, что, по мере того как эти роли меняются, гендерные стереотипы также должны поменяться. В подтверждение этого они обнаружили, что в странах, где экономика развивается и все больше женщин работают за пределами дома, гендерно-ролевая идеология (убеждения относительно того, какие роли являются правильными для мужчин и для женщин) стала более либеральной (Williams & Best, 1990 b). Сегинер и его коллеги (Seginer et al., 1990) также обнаружили различия в гендерно-ролевой идеологии между израильскими евреями и арабами, отражающие гендерно-ролевые различия в двух культурах.